у вас птичьи, титул воеводы Сербского по древнему праву носит австрийский император, и он уже передал его королю Сербии. Неужели для того, чтобы очевидное стало неизбежным, русской армии требовалось полностью разгромить ваш гонвед, оставив от него жалкие ошметки, и при этом дополнительно убить несколько тысяч молодых венгерских мужчин?

- Ну хорошо, герр Сергий, - сказал пожилой генерал с лихо закрученными вверх «вильгельмов-скими» усами. - Вы правы, сопротивление бессмысленно, а потому мы сдаемся. Не смотрите на меня так, господин Тиса, я вам с самого начала говорил, что ваша затея с тотальной мобилизацией не принесет нам ничего, кроме лишних жертв.

«Фельдмаршал-лейтенант барон Самуэль фон Хацаи, - доложила энергооболочка, - министр национальной обороны и прочее бла-бла-бла. Крещеный еврей по происхождению, но это никакого значения не имеет. Особых тактических и стратегических талантов не имеет, боевого опыта тоже нет, всю службу провел на административных должностях в системе подготовки кадров. Воевать до последнего венгра не желает и по этому поводу постоянно лаялся с господином Тисой».

- Ну что же, - сказал я, - раз уж господин фон Хацаи настолько благоразумен, чтобы не перечить пришедшему за вами Бичу Божьему, я, пожалуй, отменю его арест и вообще... Нужен же мне кто-то, кто проведет капитуляцию как положено, а потом сформирует временное переходное правительство16, ибо мне заниматься управлением вашей Венгрии недосуг, а русский царь не желает брать ее под свой скипетр. Николай Александрович, собственно, воевал против вашего зловредного старикашки Франца-Иосифа, чтобы поставить того на колени и заставить просить прощения. Но едва тот помре, русский царь утратил к этому делу интерес. Но вы никак не успокаивались.

При гробовом молчании господ венгерских министров я достал из полевой сумки несколько скрепленных листов бумаги и произнес:

- Вот тут условия почетной капитуляции венгерского государства, а также утвержденные мною и русским императором кондиции для временного переходного правительства Венгрии. Герр гаупт-ман, будьте добры, передайте эти документы господину Хацаи.

Взяв у Вернера фон Баха переданную мной стопку бумаг, фельдмаршал-лейтенант бегло их просмотрел и сухо сказал:

- Я согласен на предложенные вами условия, герр Божий Посланец. А теперь будь добры, скомандуйте своим головорезам, чтобы они перестали убивать наших людей в королевском дворце, а то про них рассказывают разное, в том числе и то, что они после себя не оставляют в живых вообще никого.

- Собственно, они уже прекратили, - сказал я, - стрельба стихла, а это значит, что ни одного живого венгерского солдата, не догадавшегося сразу бросить оружие, во дворце не осталось. И в то же время к гражданским, а особенно женщинам, моим людям приказано относиться по возможности без грубости и насилия. Свирепость моих солдат сильно преувеличена вашей прессой. И вообще, капитулировали бы вы как положено, без моего непосредственного вмешательства, не было и этих последних ненужных жертв, погибших потому, что я имею привычку ничего не оставлять на волю случая. А сейчас все присутствующие, за исключением господина Хацаи, встали и направились на выход. Вас уже ждут в застенках моей службы безопасности.

- Но что с нами будет? - воскликнул, наконец пришедший в себя, Иштван Тиса. - Неужели вы нас всех убьете?

- Я не убиваю сдавшихся, а только казню преступников, - сказал я. - Все вы будете допрошены опытными следователями и разделены на три категории. Виновные в развязывании общеевропейской войны предстанут перед международным трибуналом и с ними поступят в соответствии с приговором. Виновные в затягивании бессмысленного сопротивления, после того, как из войны с Россией и Сербией вышли Австрия и Германия, будут осуждены лично мною на ссылку за пределы этого мира. Остаток жизни эти люди проведут на тропическом острове посреди Тихого океана. Невиновные ни в том, ни в другом как ни в чем ни бывало смогут вернуться сюда, в Будапешт, и, возможно, даже войдут во временное переходное правительство, ибо хорошие специалисты нужны всегда и везде. Вот и все. Четвертого варианта быть не может. А сейчас все встали и пошли. Раз-два.

Семьсот шестьдесят девятый день в мире Содома. Полдень. Заброшенный город в Высо-

ком Лесу, Башня Силы.

Капитан Серегин Сергей Сергеевич, великий князь Артанский

К тридцатому октября тысяча девятьсот четырнадцатого года по Григорианскому календарю боевые действия в Восточной Европе севернее болгаро-турецкой границы полностью закончились. Капитулировали даже остатки румынской армии. Не гремят больше выстрелы, не льется кровь, высвободившиеся войска, за исключением тех, что встали гарнизонами во временно оккупированной Венгрии, садятся в поезда и направляются на юг - туда, где намечается еще одно грандиозное мероприятие, именуемое «Похороны Больного Человека Европы». Турки сами напросились на эту последнюю экзекуцию, и Российская империя, покончив с войной на европейском фронте, не может делать вид, будто ничего не произошло.

Кавказская армия, ранее имевшая чисто оборонительную конфигурацию, теперь накачивается войсками, только вот возить их на будущий театр военных действий поездами приходится аж через Астрахань и Баку, так как о железной дороге, связывающей между собой Крым и Батум через Черноморское побережье Кавказа, задумались только два года назад. Этот проект в полном объеме не был реализован вплоть до нашего времени: сначала помешали Первая Мировая и Гражданская война, потом - подковерные течения в Советском руководстве (Черноморское пароходство не хотело уступать монополию на перевозки вдоль побережья) следом случились распад Советского Союза, грузино-абхазские войны и прочие последствия неумной ленинской национальной политики.

Впрочем, для операции в Проливах уже все готово: едва Будапешт был обложен, на Юго-Западном фронте прошла пересменка командования. Генерал Брусилов передал командование генералу Иванову, после чего вместе с офицерами своего штаба сел в штурмоносец моей супруги и меньше чем через час сошел в Варне, где располагался штаб Фракийского фронта, которым до сей поры заправлял... генерал Куропаткин. Гений логистики, тот самым идеальным образом подготовил все для начала боевых действий, и теперь, после прибытия Брусилова, должен был перейти на должность его начальника тыла.

- Алексей Николаевич, - сказал я Куропаткину, - вы меня лично еще не знаете, зато я вас знаю очень хорошо - и по историческим штудиям и по опыту моей прошлой операции в мире русско-японской войны. Именно поэтому я выговорил вам должность временного командующего Фракийским фронтом, а по завершении боевых операций в Черноморских Проливах - пост генерал-губернатора новозавоеванных территорий. Вот те два рода деятельности, в которых вы можете быть очень успешны, а непосредственное командование войсками - не ваша стезя.

- Ну что