Мнилось Маше, что она, свободная, юная, летит в жарких лучах солнца, высоко паря в лазури неба, словно птица, а внизу, на земле, виднеются зеленые леса и рощи, просторы полей и синие ленты рек, знакомые ей с детства — все это вызывало в ней радость, умиление и душевный покой. И в этот миг сладостного забытья она вдруг услышала прорвавшийся к ней тихий, ласковый мужской баритон:

— Машенька, очнись…

Она пришла в сознание от ласковых рук, которые, перебирая, распускали ее длинные волосы. Окончательно очнувшись от вязкой дремоты, она осмотрелась и отметила, что до сих пор находится в комнате Наташи, сидя у изголовья кровати, видимо, задремав. Она привстала с ложа девочки, на котором полулежала, и ощутила чье-то присутствие рядом. Подняв голову, она увидела в полумраке детской спальни высокую фигуру мужчины над собой.

— Михаил Александрович? — пролепетала Маша хриплым со сна голосом, чувствуя, что его рука перебирает ее волосы. Он убрал ладонь и наклонился ближе к ней.

— Мари, поздно уже. Пойдемте, я провожу вас, — произнес он хрипло, переместив руку на ее спину, как бы приглашая встать. Невинский не собирался открывать ей, что знает, кто она на самом деле и пока решил играть по ее правилам.

Она непонимающе посмотрела на него и помотала головой, надеясь, что туман перед глазами исчезнет.

— А гости? — спросила она, вставая.

— Уже все разъехались. Пойдемте, я помогу вам дойти, — предложил он странным для нее дружелюбным тоном.

— Благодарю вас, — кивнула Маша и уже направилась к двери, но почувствовала себя нехорошо. Сознание как будто на миг отключилось, и она едва не упала. Невинский обхватил ее сильной рукой за талию, не позволив споткнуться.

— Осторожнее, — заметил он, не спуская руки с ее стана, помогая идти к двери.

— У меня кружится голова, — прошептала она тихо, и в следующий момент ее сознание вновь отключилось.

Спустя некоторое время она вновь пришла в себя и ощутила, что Невинский несет ее на руках. Ее распущенные волосы свисали вниз, и Маша чувствовала их тяжесть. Темные круги так и плыли перед глазами молодой женщины, и ей казалось, что она спит или находится в странном сне. Она ощущала его сильные, горячие руки, которые легко и умело удерживали ее у груди. На краткое мгновение она отметила, что он несет ее по коридору. Затем сознание вновь отключилось. Позже она снова пришла в себя и явственно осознала, что он вошел в комнату. Невинский опустил ее на постель, и Маша увидела, что они находятся не в ее комнате.

Спальня Невинского произвела на девушку странное впечатление. Она на миг как будто очнулась ото сна и напрягла сознание, пытаясь понять, что происходит. Михаил склонился над нею, и его горящие глаза оказались совсем близко от ее лица.

— Прелестница, — прошептал Михаил у ее губ, и в следующую секунду Маша почувствовала, как властные губы жадно прижались к ее рту. Он запустил руки в ее волосы, сжав ее лицо в своих ладонях и приподнял ее голову к себе. Маша никак не могла сосредоточиться на реальности, то и дело, теряя сознание. Но в те моменты, когда приходила в себя, она явственно ощущала поцелуи и ласки, которыми Невинский осыпал ее лицо и шею. Чувствовала, как его неумолимые пальцы вскоре переместились ниже. Через тонкую материю платья Маша осязала его теплые ладони, которые жадно терзали ее выпуклую грудь, а его яростный рот начал свою атаку на плечи. Через миг он начал проворно расстегивать многочисленные маленькие крючки, которые удерживали ее платье.

Маша напряглась. Из последних сил она пыталась подчинить свое сознание разумным мыслям. Это ей удалось, и она осознала, что лежит на постели Невинского с обнаженной грудью. Руки Михаила нежно и властно ласкали ее белую кожу, а губы осыпали жаркими поцелуями лицо, обжигая кожу горячим дыханием. Он стоял, склонившись над нею, упираясь одним коленом в постель. Глухо вскрикнув, Машенька со всей силы оттолкнула его.

Не ожидая столь яростного и неожиданного сопротивления от нее, Невинский невольно покачнулся. Его нога соскользнула с постели, и он упал на колени. Маша проворно слезла с постели и, вскочив на ноги, бросилась к двери. Она принялась неистово дергать ручку, но створка оказалась заперта. В следующий миг мужчина настиг ее и, резко развернув молодую женщину к себе лицом, прижал ее к двери всем телом.

Страстное и опасное выражение в горящих глазах Михаила повергло Машу в панику. Единственная свеча, которая освещала спальню, отчетливо обрисовывала черты его заострившегося от напряжения лица. Он схватил ее ладонями за обнаженные плечи, пожирая взглядом прелестные полушария грудей с розовыми сосками, которые были перед его взором. Не до конца расстегнутые крючки, которые не успели разомкнуть его нетерпеливые руки, удерживали платье и тонкую рубашку на ее бедрах, не позволяя тонкой материи упасть к ногам Маши.

— Сладостная моя, девочка… Вы будете иметь сколько угодно таких платьев, — прохрипел Невинский срывающимся от страсти голосом, склоняясь к ее лицу и опаляя кожу горячим дыханием. — Вам будет отдана лучшая комната в доме.

Машу прожег и сковал стыд из-за того, что она стояла перед ним в спущенном платье, полуобнаженная, открытая жадному взору, с распущенными волосами, словно блудница. Она начала нервно отрицательно мотать головой, пытаясь высвободиться из тисков его рук. Но он, сжимая сильными ладонями ее хрупкие плечи, прижался к ней, и молодая женщина увидела в его глазах тьму.

— Я устрою жизнь вашего сына, — произнес Михаил срывающимся от страсти голосом. — Он получит блестящее образование. Я позабочусь об этом. Вы ни в чем не будете нуждаться. Лишь только немного ласки я прошу взамен.

— Нет, не нужно, прошу вас, — прошептала Маша твердо, упершись кулачками в его широкую грудь. Но Невинский не обратил на ее слова внимания. Через миг не в силах более сдерживать свои порывы, он навалился на нее грудью, сильнее прижимая ее к двери, и начал задирать юбку. Она, вся дрожа, испуганно попыталась вырваться из его жестких объятий, но ее сознание было еще замутнено. Из последних сил она принялась бороться, ощущая, как его сильные руки, задрав ее юбку, властно ласкают бедра и ягодицы. Он прижал ее сильнее к своему телу, а его губы хрипло прошептали у ее лица:

— Станьте моей. Заклинаю вас, Машенька! Перестаньте сопротивляться!

Маше послышалось, что он назвал ее имя по-русски, но она решила, что ей показалось. И тут же все остальные мысли вытеснило стеснение. Вся эта гадкая, омерзительная сцена повергла Машу в бессилие и отчаяние. Она ощущала себя как тогда, когда комендант Глушков овладел ею в ночь, когда она пыталась спасти отца и брата. Глушкову тоже были безразличны ее чувства. Как и в эту минуту Невинский хотел удовлетворить лишь свои низменные желания, не обращая на ее сопротивление никакого внимания. Так же и Григорий когда-то хотел только ее тела, а ее душа ему была совершенно безразлична. Так же и Невинский сейчас сулил ей за ее прелести некие блага. И Маша в отчаянии подумала, неужели же она не заслужила сначала слов любви, которые подсознательно жаждала услышать от мужчины? Неужели же она не достойна стать сначала женой, а затем любовницей? Неужели же все мужчины одинаковы? И их гнусность не имеет предела? Ей стало противно и больно от унижающих слов и развязного поведения Невинского. Она начала отталкивать Михаила сильнее, отворачивая лицо от его насилующих губ.