умер от холеры, когда я была маленькой. Я не могла расстаться с мыслью, что он слишком красивый, славный и особенный, чтобы умереть, что он не бросил бы меня одну и наверняка просто перебрался в другое место, и если как следует поискать, я его отыщу. Не знаю, верила ли я в это по-настоящему, но я его, кажется, действительно нашла, и действительно в другом месте. Правда, я не думаю, что он там долго протянул. Я пришла к убеждению, что он все-таки умер. Кажется, кошка пыталась мне это сказать, а потом я увидела своими глазами. Моего брата одурачил монстр; он показал моему брату иллюзию, которой тот жаждал больше всего на свете, и пока брат смотрел на эту иллюзию, монстр сжег душу моего брата, как сжигают горючее. По-моему, это его пепел я видела в лампе. Женщина с иглой сказала мне, что если я не хочу знать правды, то нечего было и повязку с глаз снимать. Она имела в виду, что мой брат сгорел.

Чернобородый сосед задумчиво нахмурился. Белые мошки танцевали над его головой. Толпа демонстрантов, редея в арьергарде, продолжала скандировать:

– Открывайте! Открывайте Тракт! Открывайте порт! Открывайте!

– Вот так история, Дора, – сказал гигант. – Особенно про кошку. Говорят, кошки произошли от дьявола, они плоть от его плоти. Я размышлял, как так может быть, чтобы люди поклонялись дьявольскому семени как чему-то священному. Раз кошки от дьявола, значит, они нечестивы? – Он подмигнул Ди и постучал по носу. – Хотя какая разница… Если в вашей истории замешаны кошки, это все объясняет.

Ди требовалось высказаться, чтобы услышать собственные слова и осознать их смысл, но теперь она готова была взять сказанное назад.

– Это все выдумка, сэр.

– Но я мог бы в нее поверить, – сказал сосед. – Мне нужно прослушать историю еще раз и кое-что уточнить, но я готов в нее поверить.

Он пожелал доброй ночи и, осторожно приволакивая больную ногу, ушел в бывшее посольство, оставив улицу Ди.

Δ

Ди вернулась в музей.

Плотно закрыв тяжелую стальную дверь, она задвинула засов. Масло в лампе заканчивалось, и она пошла в кабинет куратора за жестяной канистрой.

На письменном столе разложили платье, а рядом – матерчатый мешочек. Этих вещей не было, когда Ди в последний раз наведывалась в свой офис – в тот день, когда Роберт повел ее на Королевские Поля. Ди предположила, что Айк заходил, пока она находилась в Вестибуле, и, к счастью, разминулся с ее соседом.

Ди поставила лампу на сиденье стула.

Не найдя записки, она подняла платье за плечики и поднесла к лампе, чтобы хорошенько разглядеть. Платье было темно-синим, с бархатными цветами на плечах и белыми лентами у пояса.

– Мой верный Айк, – сказала она, невольно польщенная. Платье будет идеально смотреться на восковой учительнице в школьной экспозиции.

Отложив платье, Ди занялась мешочком и развязала шнурок, стягивавший горловину. Внутри что-то слабо поблескивало. Когда Ди опустила руку в кисет, пальцы коснулись холодного гладкого стекла с плавными обводами – шарики! Ди вынула один посмотреть. Шарик был расписан под бледно-зеленый глаз с идеальным черным зрачком.

Ди рассмеялась, дивясь изобретательности своего уличного рыцаря. «Сколько же слепых тебе пришлось ограбить?» – станет она дразнить Айка. Ди снова опустила руку в мешочек, перебирая стеклянные глаза и позволяя им закатываться на ладонь и между пальцев.

Пронзительный вопль заставил ее сильно вздрогнуть. Пригоршня стеклянных глаз вылетела из руки и раскатилась по полу.

– Хо! Хо! – выкрикивал кто-то, словно пытаясь остановить повозку. Но повозка не останавливалась, и человек продолжал реветь: – Хо! Хо!

Ди опустилась на колени и принялась собирать стеклянные глаза. Крики мужчины, которого пытали в соседнем особняке, продолжались. Ди гадала, какие звуки исторгнутся у нее, когда придет ее черед. Она попыталась взять себя в руки, но каждый вопль заставлял ее дергаться и ронять подобранные глаза. Они снова раскатились, поблескивая стеклянным блеском в дрожащем свете лампы.

Когда Ди наконец нашла все шарики, она была мокрой от пота, а вопли терзаемого человека стали реже и не такими оглушительными. Ди с трудом поднялась с коленей, смаргивая плававшие перед глазами пятна и держась за стену. Плечом она задела ветхий твидовый пиджак, висевший на крючке для одежды, – тот, который предположительно принадлежал ее предшественнику на посту куратора. Пиджак соскользнул с крючка и с тихим шорохом упал, открыв висевший под ним сверкающий золотой атласный жилет.

Ди сразу вспомнила веселого джентльмена, который был так добр и внимателен, пока она ждала своего брата в большом зале Общества, рассказал ей историю легендарного иллюзиониста («Ушлый бизнес, вроде воровства») и показал хранившиеся там инструменты фокусника и пятно на ковре, где Джентль истек кровью. Ди так и не узнала имени человека в золотом жилете, как не узнала о нем решительно ничего.

Стеклянные глаза снова посыпались у нее из рук, но она не сделала движения их поднять.

Коллекция карточек

В кармане золотого жилета нашлась целая коллекция визитных карточек.

«А. Ламм, куратор Национального музея рабочего, улица Малого Наследия, 1».

«А. Ламм, старший библиотекарь Института времени, улица Малого Наследия, 2».

«А. Ламм, президент Общества психейных исследований, улица Малого Наследия, 3».

«А. Ламм, главный архивариус Архива исследований океанских глубин и морской разведки, улица Малого Наследия, 4».

«А. Ламм, почетный хореограф Академии танца и человеческой формы мадам Кёртис, улица Малого Наследия, 5».

«А. Ламм, председатель правления Музея кукольных домиков и изящных миниатюр, улица Малого Наследия, 6».

«А. Ламм, главный смотритель Гильдии вагоновожатых, улица Малого Наследия, 7».

«Мистер Алоис Ламм, отель «Лир», номер 3Б, Национальный бульвар, 131».

Δ

Прежде чем встало солнце, Ди вымылась у колонки, надела нарядное темно-синее платье, которое оставил Айк, и заплела волосы перед прекрасным зеркалом заднего вида громоздкой военной повозки, управляемой солдатами с раскрашенными лицами.

Небо начало сереть, когда она вышла на улицу. Через окно второго этажа за ней снова следил похожий на грифа-стервятника старик, угнездившийся в Архиве исследований океанских глубин и морской разведки. Ди на мгновенье встретилась с ним взглядом, и портьеры перед грифом-стервятником тут же плотно сомкнулись.

Визитные карточки подтвердили, что этот «гриф», как и другие незнакомцы, мелькавшие за окнами зданий по улице Малого Наследия, водворился там явочным порядком, как сама Ди в музее. Предыдущий куратор Национального музея рабочего, равно как и главный архивариус Архива изучения морских исследований и океанских глубин, исполнял сейчас функции премьер-министра при временном правительстве.

Бывший куратор оказался тем самым веселым джентльменом, которого Ди встретила в тот далекий день в большом зале Общества психейных исследований, другом