1939

В отличие от своей матери и своей тезки Никандры Липкиной, Ника Сычева не забыла уже прожитого времени в тридцать восьмом и тридцать девятом году. Помнила она и путешествие к убежищу. Но, самое интересное, она знала, какие события произойдут в стране и в мире вплоть до шестого мая следующего года. Впрочем, от этих знаний толку было немного, гораздо интереснее было то, что она помнила, какие события произойдут в школе, какие задачи им зададут на контрольных, правильные решения этих задач. Как любой пятнадцатилетний подросток, она не замедлила этим воспользоваться, поражая одноклассниц своей осведомленностью. Поначалу она обрела известность и популярность не только в своем классе, и не только среди учениц. Однако, скоро восхищение сменилось настороженностью. Вера, узнав в скором времени, что вытворяет ее дочь, категорически запретила ей пользоваться этими знаниями, объяснив, что это верный путь в НКВД. А там придется сказать правду, после чего ее, — а может и не только ее, — отправят на принудительное лечение в психбольницу.

Ника матери послушалась, и в школе больше не изображала ясновидящую, однако вне школы иногда позволяла себе кое какие вольности. В частности, занимаясь боевыми единоборствами на полигоне, она резко повысила свои показатели, пользуясь тем, что уже знала сильные и слабые стороны своих спарринг партнеров. Но самое главное, она прекрасно помнила весь путь до убежища, нанесла его на карту от Южнобельска до конечной точки. Запомнила она и геологов, в распоряжении которых в скором времени окажется ключ.

В жизни ее родителей никаких изменений не происходило, они продолжали тренировать спецподразделение морской пехоты. А Ника старшая вместе с ее мужем готовились к возвращению на дальний восток в составе того же авиаотряда. Обстановка там оставалась сложной и в любой момент могло произойти вторжение японских войск. К тому же у нее не выходило из головы ее задержание работниками НКВД. Мнимые они были или настоящие, так и осталось неизвестным. Правда, будь они настоящими, за ней бы уже пришли. Чтоб рассеять все сомнения, Ника обратилась к Василию Дятлову, который уже занимал немаленький пост в этом ведомстве. Не вдаваясь в подробности, она поинтересовалась о происшествии в поезде Ленинград — Павловск. Василий куда-то позвонил, потом позвонил еще раз, наконец, сообщил ей, что за последние две недели в этом поезде было два ограбления, одна кража и один пассажир в пьяном виде выпал из вагона. Никаких других событий зафиксировано не было. Этим он успокоил и, одновременно, озадачил Нику.

В марте Нике Сычевой исполнилось шестнадцать, она вступила в комсомол и после окончания средней школы, собралась поступать в летное училище, по примеру своей тезки. А пока она начала осваивать радиосвязь, то есть выучила азбуку Морзе и научилась работать ключом. Одинцов с превеликим удовольствием обучал ее азам радиотехники. Анатолий Левитин, младший сын Ильи и Эллы все чаще появлялся в доме Сычевых. То, что он влюблен, никаких сомнений не вызывало, сама же Ника относилась к нему благосклонно, но не более того. Нет, она не ждала принца на белом коне, но участь жены моряка, ее не особенно привлекала, не смотря на пример ее матери. Впрочем, ее мать вышла замуж в двадцать два, а до этого многое повидала в жизни, чего стоили ее рассказы о Японии, Курильских островах. Нет, Ника определенно решила закончить летную школу и послужить в авиации, если не в военной, то, хотя бы, в гражданской.

А пока продолжалась учеба в школе, и она добросовестно проходила школьную программу по второму разу. Получается, я, как бы, на второй год осталась, — думала про себя Ника. Однако память ее хранила такие вещи, мирится с которыми, она не могла. Она помнила, что двадцатого марта, ее подруга Света не пришла в школу, а потом Ника узнала, что накануне, ее квартира была ограблена, а маленькая сестренка первоклашка — задушена. Что делать с этими знаниями было совершенно непонятно, но что-то надо было делать. Восемнадцатого марта, Ника под предлогом совместного выполнения домашнего задания пришла к Свете домой. Ее сестренка Валя болела ангиной и сидела дома одна, пока Света была в школе, а ее мать на работе. Отец — моряк, находился в плавании. Вале было строго наказано никому чужим дверь не открывать, но ведь для домушников замки не преграда.

Пророчествовать Нике не хотелось, тем более на такую тему, а оставлять все как есть она просто не могла. И вот девятнадцатого марта она в школу не пошла, а пошла домой к Свете, стараясь не встретить ее по дороге. Постучав в знакомую дверь, она услышала голос Вали.

— Кто там? — спросила она.

— Это я, Ника. Я вчера у вас кое-что забыла. Открой, пожалуйста.

Дверь была немедленно открыта и Ника вошла. Валя немедленно вернулась в кровать. Ника не спеша разделась и прошла к девочке.

— А ты почему не в школе? А где Света? — спокойно спросила та.

— Меня сегодня освободили от уроков, а Света придет как обычно, — ляпнула Ника первое, что пришло в голову. — Я тебе сейчас горячий чай заварю.

Ника стала возиться с чайником, поджидая гостей, которые не замедлили появиться. Раздался стук в дверь, и Валя пулей бросилась к двери.

— Кто там? — спросила она.

— Телеграмма, — послышался мужской голос. — Взрослые дома есть?

— Это от папы! — крикнула девочка, быстро открывая дверь.

Ника уже стояла в прихожей, но дверь распахнулась резко и быстро. Ввалились два здоровых мужика, один из них схватил Валю, закрыв ладонью ей рот, а другой направился к Нике, но вдруг словно натолкнулся на что-то, захрипел и повалился на пол.

— Отпусти ребенка! — скомандовала Ника.

— А то что? — ухмыльнулся мужик.

— А то умрешь, — равнодушно ответила она.

— Эй, вставай, чего разлегся! — крикнул он своему подельнику.

В этот момент пятка Ники впечаталась ему в ухо. Валя сползла на пол, и Ника подхватила ее на руки. Сзади раздался звук упавшего тела. Девочка тряслась от страха.

— Ну, успокойся, говорили же тебе никому дверь не открывать. Давай, принеси-ка мне веревки, надо связать душегубов, пока они не очухались.

Валя убежала в комнату и скоро вернулась с бельевой веревкой в руках. Веревка была длинной, и Нике пришлось повозиться, пока она пеленала домушников.

— Теперь надо вызвать милицию, — сказала она Вале. — У кого-нибудь из соседей есть телефон?

— Я не знаю, — трясясь от страха, сказала девочка, — только ты не уходи, пожалуйста.

— Ладно, поступим по-другому. Сейчас я попрошу соседей, чтоб они вызвали, а я останусь с тобой.

Милиция приехала быстро, домушников опознали.

— Наконец-то, попались, —