На кухню влетел заспанный Имран, огненно-рыжие волосы на его голове напоминали воронье гнездо. При виде матери, взгляд сонных черных глаз потеплел. – Мам, а мы когда поедем?

– Чего ж тебе не спится? Проснулся в такую рань, не уж то боишься, что без тебя родители уедут? Не бойся, такого красавца никому не оставят. Вон как на батьку похож, ни с кем не перепутаешь.

Имран заулыбался, подбежал к матери обнял ее смущаясь.

Вириди пригладила волосы сына, поцеловала его в макушку. – Беги, умойся, причешись и на кухню завтракать, да папку захвати, хватит ему бока отлеживать.

Имран заулыбался во весь рот и шустро убежал из кухни.

Завтракали быстро, подсознательно спешили оказаться подальше от земель Ир Сальских. Встав из-за стола, Аронд отправился на центральную площадь города нанять почтовый дилижанс. – Собирай детей и сама одевайся, я быстро вернусь, – бросил он Вириди, выходя из дома.

Ведьмочка отправилась к дочерям. Быстро собрала свои небольшие пожитки. Закутала дочерей в старенькие, но в еще хорошем состоянии одеяла, отданные Ольхой. Ее детям уже ни к чему, так чего добру без дела валяться.

Вириди в очередной раз была благодарна добродушной хозяйке. Выйдя на крыльцо дома, ведьмочка вдохнула свежесть морозного утра, улыбнулась при виде подъехавшего дилижанса.

Попрощавшись с хозяевами дома, поблагодарив их за радушный прием, молодая чета Куранских медленно выехала со двора. Сопровождал их отъезд тоскливое ржание Лисы. Призрак обернулся, издал громкое строгое фырканье и заспешил со двора за хозяином.

*****

Вириди облокотилась спиной о мягкую спинку сиденья, городок Нербург давно остался позади. Мирная качка успокаивала, расслабляла, мелькающая за окном дилижанса одинаковая скучная картина заснеженных холмов наводила сонливость. Чтобы справиться с ней, Вириди посмотрела на мужа.

– Аронд…а куда мы едем?

– Пока в столицу, сделаем, конечно, лишний крюк, но зато в большом городе лучше затеряться среди многочисленных прохожих и путников. Кучер сказал, что в Рангвург прибудем ночью. На пару дней остановимся на постоялом дворе, мне нужно будет зайти в клан ведьмаков….

Вириди проснулась от доносившейся где-то рядом ругани двух мужиков и недовольного фырканья и ржанья лошадей. Через окно дилижанса ей в лицо светил блеклый свет уличного фонаря. За стенами кареты, в которой они находились, бурлила ночная жизнь, кто-то что-то выкрикивал, слышались быстрые шаги, плачь детей.

– Приехали.

Прошептал Аронд, стараясь не шуметь, осторожно открыл дверь кареты.

– Посиди пока, я схожу, разузнаю на счет гостевых комнат.

Вириди зевнула, потянулась, городская суета вызвала в душе забытые ощущения и трепетное волнение. Насладиться воспоминаниями ей не дали. Вернувшийся Аронд открыл дверь, заботливо прошептал.

– Буди Имрана, пусть одевается и дочек укутывай в одеяла, на улице свежо, но не холодно. А я пока вещи перетаскаю, снял нам две комнаты с ванной, как раз только что освободились.

Вириди осторожно разбудила сына, помогла ему одеться. Имран припал лицом к окну, пытаясь рассмотреть ночной город.

Аронд открыл дверь кареты, поймал сына, поставил его на землю. – Пошли сынок, завтра налюбуешься на городские достопримечательности, сейчас темно, навряд ли что-то интересное увидишь.

Оставив сына в комнате, ведьмак поспешил к жене. Взяв одну из дочерей, помог ведьмочке спуститься со ступенек дилижанса, отблагодарив кучера, они поспешили в гостиничный номер.

Зайдя в большой холл заставленный столами и лавками, Вириди поняла, что они находятся в обеденном зале. Не став разглядывать сидевших за столом людей, ведьмочка поспешила за Арондом.

Зайдя в комнату, Вириди с облегчением вздохнула, оказывается, стены дома действовали как-то успокаивающе. Горевшая на столе ночная лампа тускло освещала обстановку вокруг. Две люльки для детей, одна широкая кровать, на которой сидел Имран, опершись локтями о стол, он с любопытством смотрел в окно.

– Сынок, не сиди, давай раздевайся и в свою комнату спать, а я сейчас сестренок твоих уложу и приду к тебе.

– Не переживай, мы справимся. Правда, сынок, – подмигнув сыну, Аронд широко улыбнулся.

Имран спрыгнул с кровати, ответил отцу такой же широкой улыбкой, поспешил в другую комнату.

Ведьмак помог сыну раздеться, уложил на кровать, прикрыл одеялом. – Спи сынок, завтра день большой, успеешь на столицу насмотреться.

Поцеловал сына в лоб, он уже практически ушел, когда его окликнул Имран.

– Пап…а ты ведь от нас больше не уйдешь?

По спине ведьмака, словно лавина огня прошлась, он резко повернулся, в детских глазах сына было столько боли и страха. Аронд двумя шагами пересек комнату, схватив сына за худенькие плечи одним рывком вытащив из-под одеяла, прижал к себе. – Почему ты об этом спрашиваешь?

– Ты ведь ведьмак, а они одинокие с тварями сражаются и все погибают.

Имран шмыгнул носом, его плечи дернулись, он уткнулся в грудь Аронда и расплакался.

Аронд сел на кровать, успокаивая, погладил своей мозолистой рукой худенькую спину сына. – Имран, если б я знал, что ты у меня есть, давно бы твою мамку замуж взял. Пойми, меня…я ничего не знал о тебе, да и о том, что твои сестренки должны появиться на свет, узнал, когда в избу вошел. А от ведьмачества я уже практически отказался, так что бояться тебе нечего, никакая тварь из низшего мира меня не убьет. Вот приедем ко мне на родину и будем жить все вместе в большом замке.

Имран отстранился от отца, захлопал своими мокрыми от слез ресницами, шмыгнул носом, с любопытством смотря на отца. – Такой большой как у Ир Сальских?

Широкие плечи ведьмака дернулись от смешка. – Что ты сынок, намного больше и красивее, а какие у нас виноградники, а сады полные разных сочных фруктов. Аронд вновь поднял край одеяла, уложил сына на кровать, укрыв его, стал рассказывать о водопадах далеко в горах, о бурлящей речке, протекающей недалеко от замка и об обжигающем жарком летнем солнце.

Пушистые черные ресницы Имрана вскоре потяжелели, он еще некоторое время сопротивлялся, широко раскрывал глаза, слушая с восторгом рассказ отца, о необычном далеком цветущем крае. Его широкие губы расползлись в улыбке, когда он услышал рассказ отца о том, как он лазал в королевский сад за сочными персиками и как его чуть не поймал сторож. Но, не дослушав отца, провалившись в радужный сон, он вскоре уснул.

Вириди положила дочерей по люлькам, немного покачала, убаюкивая, расстегнув тулуп, стянула с головы теплый пуховый платок, очередной подарок Ольхи. Доброй души человек, столько всего