И бьется, не может, не вылететь ей.

А в речке неглупой охотится щука

За окунем. И небо широко высоко,

Но ласточки нет. Она бьется в сердце у нас.

1942

«Гиляк, обнявшись с морем…»

Гиляк, обнявшись с морем

Смотрит в лодке,

Как кит прозрачный плачет

И мчится к тетке,

А тетка – смерть, и горе

Уж море принесло.

Касатка ест кита.

А Гиляку Китай

Приснится у весла.

И бьет волна волной

Толкая сон зеленою рукой.

1942

Избушка

Избушка не спорит с хозяйкой-старушкой.

Подружки, две сказки, два добрых лица.

Козлик трясется и плачет. Кукушка

Погаснет, то снова. То снова погаснет опять.

А утро-петух вдруг скок на крыльцо.

Избушка к старушке идет —

Посидеть и чаю попить из стаканов.

И бревна несет, мохом ребра заткнув

И стены и окна и всех тараканов.

Но вот старушка избушку ведет —

– Умирать. Кукушка то плачет, то нет.

Считает старушка, сколько осталось ей лет.

И в крике кукушкином ищет ответ

Для будущей жизни отмеренной скупо кукушкой.

Как будто старушке стоит жить без подружки

Без дряхлой, черной, но теплой избушки

Как будто нельзя умереть.

1942

«Дерево раскрыло двери…»

Дерево раскрыло двери,

Дерево раскрыло окна,

Дерево раскрыло ноги,

Дерево раскрыло щели,

Дерево раскрыло губы.

В дерево я вхож как нож.

В дерево я влез как бес.

В дерево я впился, въелся.

В дерево я втерся, вполз.

Дерево меня обняв,

Мною жажду утолив,

Бросило меня в залив.

1942

Панков

Панкову помогает рисовать зима.

Лиса хвостом в снегу ему рисует танец.

И лес отдал часть чувств своих и часть ума.

Река ведет его великая, как тот испанец

Кого Веласкесом зовут.

Но имя трудное не высказать Панкову.

Панков счастливец что нашел подкову.

И нет художника умнее чем зима.

А на картине застыли воды

И горы уж не пишут оду.

Олень бежит, продев себя сквозь день,

Но то не день и не олень, Елена.

Олений рот покрылся пеной.

То человек иль пень,

Панков иль пан

Или в снегу тюльпан.

1942

«Глаза себе выткну чтоб не видеть такое…»

Глаза себе выткну чтоб не видеть такое:

Кондуктора в зоб целует жена.

Иль разум мой врет, увидя жену мою Настю

С кондуктором вместе, объятую страстью.

Вот бешенством пьяным заражена

Кондуктору сына рожает жена.

1942

«Туча песню застучала…»

Туча песню застучала.

Лес к избушке сделал шаг.

Утро людям замычало.

Бабка сказки заворчала.

Лес к избушке сделал два.

Утка в воду сесть успела.

Шишка с кедра смотрит спело.

Утро туче нос утри!

Лес к избушке сделал три.

Смотрит бабка и не верит,

Лес стоит и мерит дверь.

1942

«Невеста моя, поляна…»

Невеста моя, поляна,

И яма как рана моя.

Положат меня туда рано

Невеста, поляна моя.

1942

«Эдгара По нелепая улыбка…»

Эдгара По нелепая улыбка,

Сервантеса неловкая походка,

Ненужная, но золотая рыбка

Тревожная, опасная находка.

Меня убьют, я знаю, в понедельник

И бросят тут же, где и умывальник.

И будет мой убийца умываться,

И удивляться там, где целоваться,

И умываясь, будет улыбаться.

1942

«В такую минуту как эта…»

В такую минуту как эта,

Когда кровь Людмилы разлита,

Когда стынет ум у поэта

Природа зарыта, убита,

Доскою забита, забыта,

Ногами тяжелыми смята.

Тоска у окна и примета

И душу в снегу у омета

Метель замела незаметно.

1942

«И Тассо рот открыл чтобы сказать мне слово…»

И Тассо рот открыл чтобы сказать мне слово

И Рембрандт огорчил меня печалью.

А слово стало девушкою снова,

А время стало бурей и качелью.

И Тассо рот открыл чтобы сказать мне снова,

И снова словом стала девушка и сразу

С руками круглыми как ваза,

С ногами тонкими как роза.

И Тассо рот открыл, но нету слова,

И Рембрандт закричал, но нету крика.

И что мне девушка, что слово, что мне слава,

Я снова у разбитого корыта.

1942

«Я отгадать хотел улыбку Джиоконды…»

Я отгадать хотел улыбку Джиоконды,

Но даже девушек простых не мог понять.

Я им любовь и жизнь и ум всё отдал,

Они не захотели взять.

Я отгадать хотел улыбку Моны Лизы,

Я вырвал бы язык чтоб не сказать любовь.

Но выстрел прост и это вызов.

И в жилы мертвые уж не вернется кровь.

1942

«В стихи забежала волчиха…»

В стихи забежала волчиха,

В стихи залетела сорока,

В стихи, ковыляя старуха

Вошла не дождавшися срока.

Волчиха сказала сороке,

Сорока смолчала со страха.

Увидя – медведь на дороге

Старуха осталась в берлоге

Мыть свои синие ноги.

Но ветер приходит летая.

И звонко как льдина Алтая

Запели слова молодея.

1942

«Поцеловал меня палач…»

Поцеловал меня палач

И дал мне чаю и калач.

И я целуя палача,

Его не тронул калача.

1942

«В саду играет музыка…»