и приступил к тренировкам. Вода холодными иглами стучала по его телу и упрямо сопротивлялась. Рассечения поднимались не выше полутора метров. Задача осложнялось еще и тем, что ширина не позволяла Наруто призвать привычные сотни клонов. Впрочем, учитывая расход чакры может оно и к лучшему?

За целый день тренировок джинчуурики улучшил свой результат буквально на несколько сантиметров, зато вымотался за троих. Он мог бы прибегнуть к чакре Курамы и восполнить резерв, но сила биджу практически не поддавалась стихийному преобразованию. Контроля не хватало: слишком тяжелая и упрямая энергия. Поэтому Узумаки приходилось довольствоваться собственными запасами, которые, как выяснилось, все же не бесконечны.

Когда солнце начало закатываться за верхушки деревьев, Хатаке поднялся с ветки, на которой сидел, с наслаждением потянулся, спрятал книгу в сумку и спрыгнул на землю. Подобрав камешек, он запустил его точно в мягкое место ученика. Мальчик забавно подпрыгнул и обернулся. Джонин приглашающе поманил его жестом.

— Заканчиваем на сегодня, — сообщил он, когда Наруто выбежал на берег.

— Я еще могу продолжать, Какаши-сенсей, — упрямо возразил Узумаки.

— Знаю, — согласился Хатаке. — Но не забывай: завтра у тебя второй этап экзамена, так что лучше отдохнуть. Выспись нормально, без медитации.

— Вчера вас это не остановило, — заметил генин и принялся одеваться.

— Действительно, — не стал спорить Хатаке и перешел к делу: — Полигон номер сорок четыре расположен за пределами стен, на западе от Конохи. Экзамен начинается в восемь. Все понятно?

— Да, наставник, — кивнул, застегивая молнию, блондин. — А Саске и Сакура знают? — Конечно, я отправил к ним своего клона, — успокоил ученика Хатаке, не спеша пропадать в вихре листьев, как обычно. Вместо этого он некоторое время задумчиво смотрел на подопечного и, наконец, произнес: — Кстати, по поводу твоего вопроса о той девочке…

Наруто бросил не застегнутую молнию и с радостным выражением уставился на джонина.

— Вы что-то придумали, Какаши-сенсей? — с нетерпением и надеждой в голосе спросил он.

— Отчасти, — ответил шиноби. — Ты можешь попробовать обратиться к Хокаге. Пусть ты и не глава клана Узумаки, но, как последний его представитель в Конохе, вправе просить убежище для Карин. От проблем с Травой это не избавит, но хотя бы обустроиться на новом месте для девочки станет проще.

— Наставник, вы гений! — обрадовался мальчик, озаряя окрестности ослепительной улыбкой, и показал поднятый большой палец. — Надеюсь, дед еще на месте. Нужно срочно бежать!

— Не спеши, Наруто, — притормозил Хатаке уже готового сорваться на бег ученика. — Знаю, ты уверен в своем решении, но подумай еще раз хорошенько. Тебе придется взять ответственность за другого человека. Если что-то пойдет не так, не выйдет просто сказать: «Я не думал, что так получится». Кроме того, у тебя появится родственница, о которой придется заботиться.

Яркая улыбка на лице Узумаки исчезла, сменившись серьезным выражением. Голубые глаза смотрели с твердой уверенностью.

— Не беспокойтесь, Какаши-сенсей. Я чувствую, что так будет правильно, — произнес он.

— Понятно, — просто ответил Хатаке и отошел в сторону.

Мальчик немедленно сорвался с места. Учитывая наступающую ночь, он серьезно опасался не застать Сарутоби на месте. Никакого рабочего графика у Хокаге, конечно, не существовало. Зато он имелся у администрации, и Наруто уже не успевал. Оставалось только надеяться, что из-за проведения экзамена дед до сих пор находится на месте.

Когда Узумаки добрался до нужного здания, центральный вход уже заперли. Мальчик безрезультатно подергал ручку и постучал в дверь.

«Как-то же попадают внутрь. А если срочное донесение? Не могут же они все деду в кровать тащить?» — подумал Наруто.

В ходе коротких поисков он обнаружил незаметную дверь, которая вела в небольшую каморку, где за столом сидел мужчина в форме и изучал какие-то бумаги.

— Приемные часы окончены, — произнес шиноби, не поднимая взгляда.

— Мне нужно поговорить с Хокаге, — упрямо выдал Узумаки.

— Не положено. Приходи завтра в общее время, — равнодушно ответил мужчина, поставил печать на документ, убрал его в стопку и взял в руки следующий.

— Это очень важно, — не сдался мальчик.

Показное пренебрежение его раздражало и понемногу будило ярость, однако он не торопился применять Холодный Разум. Ему не нравилось отстраненное состояние, которое вызывала техника, и при любой удобной возможности мальчик учился справляться со своими эмоциями самостоятельно, без костылей. Только когда перед глазами уже вставала красная пелена, у него не оставалось выбора.

— Можешь изложить свое дело мне — не меняя тона, произнес шиноби.

Раздался очередной стук печати.

— Это личное, — в голосе Наруто начали появляться потусторонние вибрирующие ноты.

Впервые мужчина оторвал взгляд от своих бумаг, поправил очки и посмотрел на посетителя. Его лицо ничего не выражало, однако Узумаки чувствовал исходящую от него неприязнь. Несколько секунд шиноби молча оценивал мальчика перед собой. Затем сложил несколько печатей и рядом появилась его точная копия. Использование техники без слов наглядно демонстрировало немалый опыт.

— Жди, — произнес мужчина и вернулся к документам.

Копия молча открыла дверь за его спиной и ушла вглубь здания. Наруто закрыл глаза, пытаясь успокоить клокочущую внутри ярость. Постепенно у него получалось. Зверь все еще раздраженно ворчал, но уже не пытался броситься на первого встречного, чтобы перегрызть глотку.

Раздался звук открывающейся двери.

— Можешь проходить, — сообщила копия. — Следуй за мной.

Шиноби даже не оторвался от своего дела, когда блондин проходил мимо.

«Интересно, у него личная неприязнь, или он не любит тех, кто нарушает установленный порядок?» — мимолетно промелькнуло в голове Узумаки.

В кабинете Сарутоби витал сильный запах табака. Сам старик сидел за столом, положив шляпу Хокаге рядом, и выглядел довольно усталым.

— Наруто-кун, что привело тебя? — поинтересовался Хирузен.

— Я хочу предложить Карин Узумаки перебраться из Кусагакуре в Конохагакуре, — решительно произнес Наруто. — Мне нужна ваша помощь, Хокаге-сама.

— Хм-м, — протянул Сарутоби и прикусил трубку. — Давай вернемся к началу. Откуда у тебя возникла такая идея?

Узумаки открыто рассказал о первой встрече с Карин, о странных укусах на ее руках, об отношении к ней напарников и своих смутных ощущениях. Хокаге слушал внимательно, не перебивая. В конце он уточнил несколько мелких деталей и ненадолго задумался.

— В среде шиноби не любят предателей. Пользуются, конечно, но в дом не приглашают, — наконец произнес он. — У тебя же особый случай. Семья — самое важное, что