- Как это «….провели некоторые расследования в будущем»? В каком будущем? – опешил Потапов, - Что значит – моей эпохи? Что вы имеете в виду?

- Я говорю о вашем предстоящем XXI-ом веке, где вы скоро будете весьма известной и популярной персоной, после того как поможете нам распутать здесь, в нашем XIX-ом веке, дело господина Канелевского. Это – дело двух эпох. Добро пожаловать в прошлое, сударь.

Следователь прокуратуры Вячеслав Потапов от изумления просто застыл в дверях молчаливым изваянием.

******************************

- Мне нечего вам сказать, господа. Это какая-то ошибка! – воскликнул Нил, чувствуя, что не может даже толком пошевелиться в этой своей «смирительной рубашке». Магическая сеть держала его словно в тисках.

- Ошибкой было совать свой нос в дела, вас никак не касающиеся? – жестко сказал граф Воронцов и глаза его угрожающе сверкнули, - Будьте настолько любезны, Ваше сиятельство, поведайте нам для кого это вы так старались.

- Я старался!?

- Перестаньте, наконец, прикидываться невинным агнцем на заклании, сударь! - Статс-секретарь Секретного Департамента явно терял терпение, - Вы очаровали и обманули наивную молодую цесаревну, чтобы подговорить её выкрасть для вас секретные письма вдовствующей Императрицы! Отпираться бесполезно, сама Великая княжна нам все и рассказала. Так вот, я повторяю свой вопрос – для кого вы старались, кому вы передали копии этих писем? Вопрос серьёзный. Только честные ответы помогут вам избежать виселицы.

В первый момент Нил немного опешил. Ага, блин! Вот значит, как поступил князь Путятин! Теперь становилось понятно отношение к нему юной цесаревны. Но сколько он не рылся в памяти князя, ничего об этом деле ему обнаружить не удалось. Похоже, кто-то осознанно скрыл от него эти области памяти покойного князя или вовсе их удалил. Кажется, эти треклятые письма имели необычайную важность и хранили какую-то страшную государственную тайну. Час от часу не легче. Во что же это ещё он вляпался по милости своего «любезного друга» князя Путятина? Так, теперь надо как-то выкручиваться из этого щекотливого положения!

И в этот момент, прямо в центре, комнаты возник Генрих Карлович в парадном фраке, сразу же обдав всех присутствующих шлейфом изысканного аромата французского парфюма. Но насладиться приятным запахом никто так и не успел. Архонт резко взмахнул руками, что-то выкрикнул и все, кто был в комнате, разлетелись во все стороны, как тряпичные куклы. Раздались крики, ругань, шум и треск ломающейся и переворачиваемой мебели. Сверху даже рухнула с грохотом хрустальная люстра, едва не задев сидящего на диване Нила. В один миг в комнате всё было перевёрнуто вверх дном!

В руках толстяка с огромными усами ослепительно сверкнул луч солиса. Короткое прикосновение этого луча и магическая сеть разлетелась в прах. Нил снова почувствовал свободу.

- Мы получили здесь всё, что было нужно! Ключ у меня, – взволнованно воскликнул архонт, - А теперь нужно немедленно возвращаться назад.

- Ну уж нет, немец! Теперь тебе от меня не уйти! – послышался гневный голос, - Сегодня мы разберёмся с тобой раз и навсегда! Да простит меня твой достойный брат!

Перед ними, с солисом в руках, уж стоял граф Воронцов. Его фрак был порван и запылён в результате падения, а тщательно уложенная причёска вся растрепалась. Глаза его пылали гневом и решительностью. Видать у них с Генрихом Карловичем были давние и непримиримые счёты.

- Не сегодня, граф! – крикнул толстяк, - Сейчас у меня дела поважней!

Он схватил за руку Нила и бросил на него быстрый взгляд. Со всех сторон комнаты с пола стали подниматься люди Департамента. Они уже пришли в себя. Сразу же вспыхнули несколько солисов.

- Быстро перемещаемся! За мной! – крикнул архонт Нилу.

На раздумья времени не было совершенно. Действуя скорее на рефлексах, Нил мгновенно сконцентрировался и немедленно переместился вместе с Генрихом Карловичем. Они тут же оказались на живописной полянке какого-то парка.

Здесь пели птички и дул ласковый тёплый ветерок. После душных комнат с атмосферой, пропитанной свечным угаром и сигарным дымом, вперемешку с парфюмом, свежий чистый воздух буквально пьянил. Но полюбоваться окружающими красотами не получилось, так как вслед за ними, сразу же, переместились и их оппоненты из Департамента и немедленно пошли в атаку. Завязалась жаркая схватка. Маги из Департамента во главе со своим Статс-секретарём окружили кольцом Нила с архонтом и тут же попытались накинуть на них магическую сеть, но солисы обороняющихся быстро превратили их прах. Тогда, не мудрствуя лукаво, нападавшие решили воспользоваться своим численным перевесом и атаковали одновременно со всех сторон.

Встав спина к спине, Нил со своим наставником отчаянно отбивались. С лёгким гудением, как от слабенького трансформатора, лучи солисов мелькали вокруг них и с противным шипением скрещивались друг с другом. Во все стороны полетели разноцветные искры.

- Вам не уйти! Сдавайтесь! – прокричал Воронцов и тут же обернулся к своим людям, - Обоих непременно брать живыми!

Экспедиторы Департамента пытались обезоружить своих противников и выбить у них из рук камни солисов. Но ничего не получалось. Однако, кольцо наступавших всё сжималось и сжималось.

- Что будем делать? – крикнул Нил, бешено вращая своим солисом и отбивая атаки сразу с нескольких сторон.

- Задание выполнено. Уходим! – отвечал Генрих Карлович, снова хватая парня за руку, чтобы переместиться синхронно, - Ключ у меня! Теперь надо только оторваться от них.

И они снова переместились. В этот раз они оказались уже в развалинах какого-то старинного замка, где-то на окраине города. Они стояли в полуразрушенной комнате верхнего этажа с провалившейся крышей и рухнувшей одной стеной. «Куда это нас занесло? Вроде бы оторвались» - быстро подумал про себя Канелевский. Но перевести дух не получилось. Преследователи проявили завидное упорство и не отставали. Судя по всему, Воронцов, на этот раз был не намерен упускать свою жертву, как это уже случалось раньше. Он твёрдо решил довершить своё дело до конца любой ценой. И цену нападавшие стали сразу же платить.

Нилу пришла в голову одна идея. Он уже довольно отчётливо различал торсионные поля. Ловко сориентировавшись по очередному торсионному завихрению, возникшему в воздухе рядом с ним, он изловчился и поразил одного из нападавших на опережении, именно в момент его появления. Он сделал предвосхищающий выпад своим солисом, казалось бы, в пустоту, как раз в то место и в тот момент, когда там только-только появился человек. И для этого человека подобный приём стал