Король оглянулся на Велоса.

Дрожа, Серильда схватила Гердрут за руку и сильно сжала. Все, что сейчас происходило, было до смерти несправедливо. Она не могла вынести, что Эрлкинг отпускает всех призраков до единого… кроме тех пятерых, которые были ей дороже всего. Всех, кроме этих несчастных детей. И все только ради того, чтобы он мог по-прежнему ей управлять.

Велос ничего не ответил, но Серильде показалось, что он обдумывает предложение. Несомненно, для него было бы большой победой проводить в Ферлорен сотни душ, которым много лет отказывали в вечном покое.

Правда, взамен ему нужно будет освободить Перхту.

Велос проницательно взглянул на Эрлкинга.

– Я хочу забрать и детей тоже.

– Нет, – сказал Эрлкинг. – На них у меня другие планы.

Велос покачал головой.

– Тогда я отказываюсь от твоего предложения. Цена, которую ты готов заплатить, слишком мала, чтобы выпустить это бедствие обратно в мир.

Эрлкинг нахмурился.

– Тогда назови свою.

– Уже назвал, – сказал Велос. – Ни на что другое я Перхту не обменяю. Прощай, Эрлкинг.

Он уже отвернулся было, но тут раздался голос короля.

– Я отдам тебе весь свой двор.

По залу эхом разнеслись ошеломленные вздохи.

Бог колебался.

– Твой двор?

Эрлкинг вздернул подбородок.

– Всех до единого темных, которые спустились за мной со Грейвенстоуна.

Судорожно втянув в себя воздух, Серильда огляделась. Темных вечно окружал туманный ореол высокомерия и себялюбия, но сейчас они казались неуверенными, даже испуганными. Они встревоженно щурили глаза и украдкой тянулись к мечам, топорам и лукам.

Неужели Эрлкинг взял их всех с собой именно за этим? Догадался ли хоть один темный, зачем они здесь? Неужели король бессердечен настолько, чтобы отдать их всех в обмен на единственную женщину?

– Призраки, – уточнил Велос, – и темные?

– Таково мое предложение.

– Включая твоих охотников.

– Да.

Ольховый Король ни разу не взглянул на своих подданных, поэтому он не мог видеть их лиц, искаженных гневом. Покорятся ли они, уйдут ли мирно, если Эрлкинг прикажет? Или восстанут против короля, за которым следовали веками?

После бесконечно долгого молчания Эрлкинг спросил:

– Так мы договорились?

У Серильды екнуло сердце. Они все сгинут. Охотники. Темные, которые наводили ужас на села, города и даже Ясеневый лес с тех самых стародавних времен, когда о них сложили первые сказки. Они исчезнут. Навсегда.

Она ненавидела Эрлкинга за то, что он не отпустит детей, но сказала себе, что это победа. Эта Скорбная Луна могла подарить Серильде гораздо больше, чем она мечтала, теша себя призрачной надеждой вызволить грифона и единорога.

Так почему же с каждой секундой ей становилось все тревожней? Серильда была уверена, что Ольховый Король никогда вот так запросто не отказался бы от того, что считает своим. Даже ради Перхты. Он не может сдаться без боя.

Неужели она ошиблась и Эрлкинг не пытается изловить всех семерых богов?

Или это ловушка?

– Все не так просто, Эрлкинг, – сказал Велос с искренним разочарованием. – Если ты хочешь вернуть дух из Ферлорена, если хочешь, чтобы он остался в мире смертных, ты должен назвать его истинное имя.

– Я готов это сделать, – отозвался Эрлкинг. Его голос звучал отрывисто. – Так мы договорились?

Снова неопределенное молчание.

– Да, – торжественно промолвил Велос.

Не успел он сообщить о своем согласии, как по залу разнеслись исступленные вопли. Серильда огляделась и с изумлением увидела, что золотые цепи, висящие на поясе у каждого охотника, начали двигаться и извиваться. Словно змеи, цепи скользили по телам темных, сковывая им руки. Привязывая демонов друг к другу несокрушимыми оковами.

Темные бились в своих оковах, но Эрлкинг был глух к их возмущенным крикам.

Что темные могли поделать?

Они – магические существа.

А цепи были изготовлены из золота, благословленного богами.

Давно ли Эрлкинг все это задумал? Все разговоры о новых трофеях, для которых нужно все больше золота, – были ли они хитростью, призванной обмануть его собственных подданных? Вот зачем он собирал золото – чтобы его собственные придворные не смогли сбежать, когда он решит передать их богу смерти?

Это предательство было слишком жестоким, даже для него.

Демоны пытались освободиться. Они плакали и кричали. Натягивали цепи, изо всех сил пытаясь избежать своей страшной участи.

Но Эрлкинг пожертвовал ими так легко, словно они совсем ничего для него не значили. И, когда цепи рывком потянули их в мосту в Ферлорен, у темных не осталось иного выбора, кроме как покориться.

Их леденящие кровь крики эхом разносились по залу еще долго после того, как процессия скрылась по другую сторону врат.

Не обращая внимания на вопли, Велос бесстрастно кивнул королю.

– Теперь смертные духи.

– Сначала ты призовешь Перхту.

Велос склонил голову.

– Назови ее настоящее имя, и будет по-твоему.

Эрлкинг выпрямился во весь свой внушительный рост, сверкая серо-голубыми глазами.

Его голос звенел, но говорил он так тихо, что Серильда едва различала слова.

– Я взываю к тебе, моя Ольховая Королева. Предвестница Дикой Охоты. Госпожа и повелительница Последнего Торжества. Хозяйка Долгого Поста. Перхта Пергана Дзампери. Вернись ко мне, любовь моя.

Фонарь в руках Велоса мигнул, затем вспыхнул неестественным голубоватым светом и погас, погрузив подземелье во тьму. Серильда ахнула и крепче сжала руки отца и Гердрут, боясь, что они оба могут исчезнуть, как утренний туман.

Фонарь снова замигал, постепенно разгораясь своим привычным теплым светом, а следом загорелись и факелы, вставленные в древние железные скобы на стенах.

Вереница призраков на мосту давно прошла сквозь врата и отправилась туда, где их ждут любимые, оставшиеся в мире живых. Но вот из тумана появилась еще одна фигура.

Серильда смотрела на нее с открытым ртом, безотчетным ужасом, но и с удивлением тоже.

Женщина с гобеленов. Героиня бесчисленных историй, бесчисленных кошмаров.

Перхта, великая охотница, входила во врата.

Глава 37

Охотница стояла совсем рядом, и улыбка на ее пунцовых губах изгибалась серпом. Кандалы у нее на руках мало чем отличались от тех, что появились на запястьях демонов, разве что эти были из железа, а не из золота.

– Моя звезда, – проворковала она Эрлкингу. – Почему так долго?

Он не улыбнулся в ответ на ее улыбку, но в его обычно ледяном взгляде затеплилась искра.

– Всего каких-то триста лет, – ответил он спокойно. – Жалкий миг.

– Позволю себе не согласиться, – возразила Перхта. – Но не забывай, это я попала в ловушку и все это время тонула в этой мерзкой реке.

Эрлкинг перевел взгляд на бога.

– Освободи ее от оков.

Велос качнул головой.

– Сначала ты.

На скулах короля заиграли желваки. Одно мгновение воздух прямо-таки искрился напряжением.