— В душе, — говорю я, и этой фразой сразу очерчиваю степень нашей близости.

Отрубаю последние сомнения.

Если и догадывалась обо всем, а она не просто догадывалась, прекрасно видела, теперь точно знает, как у нас обстоят дела.

— Что ж…

Минутная пауза, во время которой я тоже ничего не говорю. Лишь отпиваю немного из своего стакана.

— И… насколько у вас все серьезно, Гордей? — спрашивает Марта, наконец, отмерев.

— Более чем.

— Это здорово, я очень за вас рада. И, знаешь, вот, если честно, не сомневалась. Но… я не просто так спросила, Гордей. Говорю тебе на всякий случай, чтобы ты понимал. Дело в том, что на момент заключения контракта, и все последующее время работы на бренд, девушка не должна быть связана узами брака. Таково их обязательное условие. Ты знаешь, так часто бывает.

Я замираю. В состоянии сейчас лишь молчать, и хмуриться.

— Ты знаешь, Гордей, так часто бывает, — между тем повторяет Марта. — Там есть даже отдельный пункт насчет беременности. Естественно, она должна быть полностью исключена.

— Арина не беременна, — только и выдавливаю из себя.

— Хорошо. Но и с браком… Я ведь вижу, насколько у тебя все серьезно, не слепая… И ты только что подтвердил… Но… В общем, с браком, если вы вдруг обсуждали, тоже придется повременить. По меньшей мере… год, два.

Мне хочется запустить стаканом в стену, но я понимаю, что она права. На самом деле, не все работодатели включают этот пункт, но ожидаемо, он совсем не исключен. Как-то я… не думал вчера, ну а Аринка просто не знает по неопытности.

— Гордей, ты все еще здесь? — дергает Марта деловито.

— Да, я понял, — говорю я.

— Отлично. Передай Аришке, и скинь мне ваше расписание. Я хотела бы на днях выпить с вами кофе.

***

— Ну, что? — восклицает Арина, устраиваясь за кухонным столом.

Освеженная, душистая, оживленная и веселая.

— Ну же, Гордей. Где мой обещанный смузи?

— Разве я обещал? — ухмыляюсь я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку, и притворно поднимаю бровь.

— Да. Ты обещал мне его приготовить, — утверждает Арина вполне уверенно.

— И когда же я успел это сделать?

Провоцирую, и щеки Бельчонка в момент заливаются краской.

Отступит или нет?

— Сегодня ночью, Гордей, — произносит она.

Чуть запинается, но все же продолжает.

— Ты… Ты сказал, что, если я… если я… продолжу… В общем… Ты обещал!

Не выдерживает, чуть нервничает.

— Ладно, вот твой смузи, — говорю я, усмехнувшись повторно, но решив больше не мучить скромницу.

Подношу и выставляю перед ней стакан, который до этого стоял за моей спиной.

Пожалею, не стану дожимать.

Она до сих пор не может произнести вслух слово минет, который я, к слову, не просил.

Это было… ее личной инициативой, а я… просто не смог отказаться. Мозг отключился от одного намека. Я тупо наслаждался и кайфовал от ощущения ее губ на своем члене, от пребывания в ее теплом сладком рту.

В тот момент я не вполне осознавал реальность, но мне нравилось вначале смотреть, потом расслабляться, закрыв глаза и захлебываясь в ощущениях.

В общем, я был, пиздец, какой безудержно пьяный от ее инициативы.

А потом я подтянул ее наверх, перевернул, подмял под себя, и долго самозабвенно трахал, не давая ни малейшей передышки.

Прорвало. Если бы метеорит, к херам, несло на землю, я бы не остановился, не смог бы оторваться от нее.

Я, как маньяк, упивался каждой гранью ее отклика, я вбирал поцелуями каждый ее стон.

А когда кончала, она так сильно сжимала меня внутри себя, что я еле сдерживался, и едва успел вытащить, прежде, чем начать кончать прямо внутрь нее.

То, что у нас же контракт, нам нельзя беременеть, маячило где-то на переферии.

Мысли о контракте вдруг сшибают с шутливого настроя, портят все и начинают назойливо зудеть.

Нельзя, нельзя, нельзя… блядь… Нельзя сейчас официально. И что делать?

— Ну, что, Гордей, сегодня подаем заявление? — с улыбкой спрашивает Бельчонок, делая глоток за глотком. — Кстати, очень вкусно. У меня самой так вкусно никогда не получается.

— Да… могу научить…

Арина замирает, а улыбка застывает на губах.

Потому что… уловила что-то в моем тоне. Она ведь очень чувствительная девочка, с некоторых пор отлично настроенная на меня. Каждую эмоцию считывает.

— Эм, хорошо. Научишь. Знаешь, я тут подумала, что сегодня, пожалуй, лучше останусь дома. Отдохну. Завтра ведь к врачу ехать на осмотр…

— Арин…, - прерываю ее словесный поток.

Пытаюсь поймать ее ускользающий взгляд.

— Гордей, не стоит…

Поджимает губы, смотрит куда угодно, только не на меня.

— Арин, — начинаю снова, но она не слушает.

— Не надо, Гордей. Если ты передумал, это ничего страшного. Ничего страшного. Я и… не стремилась особенно.

— Арин, ты можешь помолчать и послушать…

Но она вскакивает.

Забывает про ногу, вспоминает.

Хватается за костыли, но ее руки дрожат, и они выскальзывают. Валятся на плиточный пол и отдают по кухне неприятным глухим стуком.

Отворачивается, и закрывает ладонями лицо.

— Арин, да послушай ты…, - шиплю я.

Тоже не железный. А после слов Марты вообще на взводе.

И сам начинаю психовать. Подскакиваю к ней, и обнимаю. Чувствую, как сильно, блядь, она напряжена.

— Арин…

— Не мучай меня, Гордей, не надо. Все нормально. Просто дай мне уйти в комнату, пожалуйста.

— Арин, я не отпущу.

— Просто скажи, что ты передумал, и оставим этот разговор.

— Я не передумал.

— Значит, подаем заявление?

Да блядь, удар под дых.

— Подаем…

Кажется, выдыхает.

— Но не сегодня.

— Ясно.

— Арин, да послушай, блядь,…

— Я не хочу ничего слушать. Пожалуйста, отпусти…

— Нет, ты выслушаешь. Не будь дурой и истеричкой!

Арина замирает.

— Слушаешь? — уточняю я.

— Да.

— В общем, — начинаю я, нервничая, но все же пытаясь призвать себя к спокойствию…

Потому что самого от всей этой ситуации рвет, блин, на куски.

Глава 50 Решение

Но лишь время покажет, правильное или нет…

Арина

Я сижу на удобном мягком диванчике, закинув ногу на ногу, и медленно потягиваю сок.

— Ну, — нетерпеливо дергает стоящий у окна Гордей.

Он кажется взвинченным, но на самом деле для своего состояния он очень терпелив.

Просто юрист его брата, Демьяна, взял слишком длинную паузу, а Гордей с самого начала встречи пребывает на взводе.

Теперь же от него искрит настолько, что передается всем окружающим, разве что только не стенам.

Он такой со вчерашнего разговора, и последующей встречи с Мартой Сергеевной, во время которой она подтвердила, что, если я