Я даю понять, что была бы не против дальше и сильнее, и двигаюсь, целую жаднее, порочно вжимаюсь, и трусь об его пах.

— Вот так, как сейчас, хочу… Гордей…

Моя длинная юбка, которую я надела сегодня, чтобы не связываться с джинсами из-за ноги, давно задралась недопустимо всем приличиям.

Я умираю от желания, и он все понимает правильно. Скользит рукой вниз, и пользуясь тем, что доступ к трусикам облегчен, оттягивает полоску ткани в сторону.

Ласкает меня. Вначале клитор, потом вводит немного пальцы, и, наконец, тянется за защитой. Приспускает штаны, надевает, пока я глажу его грудь, и легонько покусываю мочку уха.

Наконец, он двигает бедрами, и начинает меня растягивать. Я слегка отстраняюсь, и мы слипаемся с ним взглядами.

Все время, пока он медленно входит в меня, мы не сводим друг с друга острого внимательного взгляда.

От удовольствия, что накрывает и сносит, я стону и закусываю губу. Гордей следит за моей реакцией, и я вижу, как она нравится ему. Его рот слегка приоткрыт, а губы так и манят, приглашают к новому, порочному поцелую.

Его ладони накрывают мои бедра, слегка приподнимают, и опускают, я отдаюсь. Разрешаю входить в меня до упора. Держусь за него, прикрываю глаза, и улетаю.

— Порочная Бельчонок, — долетает до меня его приглушенное, и на моих губах появляется улыбка.

— Да, я хочу чувствовать себя такой, когда знаю, что могу полностью тебе доверять.

— Ты можешь полностью мне доверять.

И от этих слов удовольствие становится еще острее. Когда-то с ним я кончала от его касаний, сейчас же я готова кончать только от его слов.

— Люблю тебя, — шепчу я, и утыкаюсь носом ему в шею.

— Люблю, — отзывается он, и в этот момент меня настигает оргазм.

***

Гордей доходит до финиша сразу же после меня, шепнув, что не станет долго меня мучить. Он знает, что основная чувствительность проходит с последними сладкими судорогами, и, дав насладиться, вбивается резче и сильнее.

И все же он не торопится выйти из меня после того, как кончает. Мы так и сидим, обнявшись, я верхом на нем, и все еще чувствуя друг друга.

— Кайф, Арин, — шепчет Гордей и слегка прикусывает мочку моего уха. — С тобой нереально хорошо. Я на седьмом.

— Я тоже, и с тобой.

— Мне хотелось бы сделать для тебя так много, но я не знаю… с чего начать.

— Ну… если хочешь, пригласи меня на ужин, — игриво произношу я.

— Приглашаю тебя на ужин, — говорит он, и щекочет носом мою шею.

— Я шучу, куда я со своей ногой…

— А я серьезно. Если хочешь, пойдем, не сидеть же все время в четырех стенах.

И мы идем.

После того, как приводим себя в порядок Гордей заказывает столик, а потом мы едем.

Вначале в дорогой салон по выбору Гордея, где мне делают макияж и прическу, а потом в бутик за платьем.

Всю дорогу Гордей не отходит от меня, и не сводит с меня взгляда. Расплачивается, даже не взглянув на ценник. Я кожей чувствую некоторую зависть со стороны окружающих меня девушек.

Но мне все равно. Я наслаждаюсь каждой минутой, и тоже по-настоящему смотрю только на него.

— Что за ресторан, Гордей? — спрашиваю я, уже на конечной точке маршрута.

— Самый лучший в городе. Я там не бываю, потому что без тебя неинтересно. Но с тобой, совсем другое дело.

***

Выход в свет — это ответственное мероприятие.

На самом деле, мы просто дурачимся, придавая этому походу свою особую значимость.

— Наконец, развлечешься, — шутит Гордей, а я отмахиваюсь.

Потому что он прекрасно знает, что меня интересует другое. Он и время, проведенное с ним наедине.

— Сейчас на входе увидят мои костыли и развернут, не пустят меня внутрь, — ворчу себе под нос.

Волнуюсь немного.

— Конечно, пустят, — отмахивается Гордей.

Он полностью уверен, и я решаю, что тоже не стану волноваться.

И меня пускают. Очень любезны, и даже выделяют для нас самый лучший столик у огромного панорамного окна.

— Круто, круто, круто, — восхищаюсь я, разглядывая огни, — мне здесь так нравится.

— Я рад, что тебе нравится.

— Да, очень-очень-очень.

Нам приносят меню, и мы выбираем блюда наобум. Гордею все равно, он слишком занят подколками меня, я же дурачусь, полностью себя отпускаю.

***

— Это было здорово, — говорю я, когда мы начинаем постепенно выдвигаться обратно.

Я в дорогущем вечернем платье, и на костылях. Но и плевать.

Гордей поддерживает меня за талию.

Надо отдать должное этому месту, никто и бровью не повел, не обратил внимание на мое состояние. Ни персонал, ни посетители. Которых, впрочем, оказалось совсем немного.

— Так здорово, Гордей, — на эмоциях повторяю я, как заведенная.

— Круто, Бельчонок. Теперь мы должны…

Гордей не договаривает. Вдруг замолкает на полуслове, а когда я кидаю взгляд на его лицо, то вижу, что он хмурится. Его нервозное состояние мгновенно передается и мне.

Я быстро поворачиваю голову, прослеживая его взгляд, и…

Замираю точно также, истуканом, как и он. Потому что от входа, и получается, что прямо к нам, ведь другого выхода из ресторана нет, одетый в дорогой, и отлично сидящий на нем костюм, уверенной походкой вышагивает Володя.

Володя.

Мой бывший парень. Человек, который шантажировал, и за которого я по глупости, хоть и только на бумаге, выскочила замуж. Тот, кто разрушил наши отношения с Гордеем до самого основания, оболгал меня, и из-за которого мы перенесли столько месяцев страданий…

Тот Володя, о котором я старалась забыть и не вспоминать, как о страшном сне.

Он нас замечает, просто не может не заметить.

И сейчас, с наглым видом, и висящей на его локте худенькой девушкой, одетой, как и я, в вечернее платье, хоть и не такое дорогое, направляется прямо к нам.

Кровь приливает к лицу мгновенно.

Руки непроизвольно подрагивают.

Внутри все скручивается, сердце ухает вниз, в районе солнечного сплетения схватывает спазм, и принимается болезненно пульсировать.

Глава 48 Голова идет кругом

Даже не верится, что это происходит с нами…

Арина

Я изо всех сил вцепляюсь в Гордея, а он целует меня в волосы.

— Спокойно, Бельчонок, не паникуй, — произносит быстро и уверенно, мгновенно считывая мое состояние.

Но я не могу спокойно. Слишком свежи воспоминания нашей прошлой встречи, когда Гордей избил Володю до такой степени, что тому потребовалась больница. И обо всем том ужасе, что последовал за этим.

Угрозы от Володи, навязанная и