Пришедший в себя Флапий поднялся на четвереньки и, не соображая, снова издал воинственный клич:

– На копь…

Антон поднял за шиворот перепачканного Флапия и кинул под ноги подбежавшей Франси.

– Забери своего мужа, а не то я с собой не совладаю, – прорычал он.

Эрзай подхватил старика, который упал в обморок, и поволок его в донжон. Антон остался один на один с мужиками.

– Мужики, вы что, с ума посходили? – спросил он миролюбиво. Но у тех уже были кровью налиты глаза. Они и слышать ничего не хотели. – Что ж вас довело до такой жизни? Что вы бросаетесь с оружием на лорда? – спросил Антон.

Рыжая подвела пришедшую в себя женщину и толкнула к Антону. Тот увидел ее и обнял за плечи.

– Вот она, ваша баба. Жива и здорова. Я излечил ее от проклятия, и теперь она зачнет ребеночка.

Мужики немного опомнились и с удивлением посмотрели на женщину. Та строго спросила одного из бунтарей:

– Балаж, ты чего удумал? Почему с палкой на хозяина бросаешься? Чай, он не дикая собака.

Амбал упер древко копья в землю.

– Мараша! Жива! Цветочек мой… А я думал, конец тебе. Убил тебя окаянный. Захотел избавиться от нас, как от гнили…

– Дурак ты, Балаж. Я чувствую, что исцелена. Иди сюда. Тебя тоже вылечат.

Мужик нерешительно потоптался, потом бросил копье и щит на землю и покорно подошел. Стал на колени.

– Бей, хозяин, – проговорил он, – не жалей. Виновен я.

– Я не собираюсь вас убивать, – ответил растерянный Антон и приложил мужика молотом по голове. Несильно, и это видели все. Мужик упал. Рядом села его жена.

– Сейчас оклемается, – подняв глаза на других мужиков, сообщила она.

Остальные мужики побросали кто камни, кто копья и подошли к Антону. Встали на колени.

– Прости нас, милорд. Испужались мы, – за всех покаялся один из них. – Мы отработаем, ты не сумлевайся.

– Вы идите жен своих найдите и приведите сюда, – распорядился Антон и пошел к донжону, сел на мокрый камень и скривился.

Сам себя обругал.

«Прикажи дураку богу молиться, он и лоб себе разобьет».

Подошел Торвал со слезами на глазах. Сел рядом, вытер слезы и обнял Антона.

– Коли будут когда-нибудь у меня дети, Антей, расскажу им, как ты крестьян лечил. Только боюсь, они до утра не доживут, со смеху помрут… – И тут же закатился от смеха.

– Хватит ржать, – Антон толкнул шера, и тот упал с крыльца. Но смеяться не перестал. Поднялся и, вытирая слезы, сел снова рядом.

– Умеешь ты удивить. Особенно мне понравилась твоя проникновенная речь. Я буду вас лечить. Подходи по одному. И бац молотом бебе по голове!.. Ой, не могу, сейчас живот надорву… А она бац – и упала… А они… Ты бы видел их морды… Ой, спасите меня.

Антон поднял молот и стукнул им шера по голове. Торвал перестал смеяться и ухватился руками за голову. Невнятно замычал. Затем поднял красные, налитые кровью глаза на Антона. Тот даже испугался.

– Что с тобой, Торвал? У тебя глаза кровью налились.

Он вытащил из-за выреза рубахи нательный крест и приложил к голове шера. Тот моментально успокоился и перестал мычать.

– Ты это, Антей, – с опаской глядя на молот у ног Антона, проворчал шер, – меня своим молотом не лечи. Странный он у тебя… Я думал, ты проломил мне голову.

– Твою голову ничем не проломить, Торвал. Я тебя спасал. Это от смеха у тебя голова чуть не разорвалась.

– Правда, что ли?.. – недоверчиво глядя на Антона, спросил Торвал.

Антон решил уйти от ответа и спросил:

– Ты видел, какие боевитые мне достались крестьяне? Они живо до нового рудника дорогу построят. Балажа, амбала этого, бригадиром поставь… Ты когда стекла мне сделаешь? Не замок, а склеп. Всегда бойницы закрыты. Летом комары донимают. Зимой словно в подвале живем, все ставни закрываем, конопатим…

– А когда? – в ответ спросил шер. – Ты мне времени не даешь этим делом заняться.

– Времени у тебя, Торвал, достаточно. Ты просто занимался не тем. То самогон варил, то пил его. Когда тебе выполнять мою просьбу? Некогда.

– Да хватит меня попрекать этим, – насупился шер, – я вон рудник нашел…

– Нашел, – согласился Антон. – Но ты не умеешь организовывать работы. Все сам пытаешься сделать. Найди тех, кто сможет выполнить часть твоих дел, и назначь ответственным. Это называется распределение полномочий. Не можешь сам – попроси Вирпелу, она девочка смышленая. Хороший менеджер управления из нее получится. Как Франси состарится, я ее управляющей поставлю на моих землях…

– Вот я не пойму тебя, Антей, – воскликнул шер. – Вроде бы по-нашему говоришь, но слова твои непонятны мне. Полномочия, менеджер, это что за птицы такие?

– Нормальные птицы. Девочка твоя хоть и молоденькая, а сообразительнее, чем ты. Как ты с ней будешь жить? У вас такая разница в возрасте…

– А мы годами не меряемся, – ответил насупившийся Торвал.

– А чем вы меряетесь? – спросил Антон.

– Тем, чем и вы, люди.

– Да? Правда, что ли? Членами?..

– Какими членами, Антей?

– Ну, этими самыми… у кого больше.

– Больше что? – шер, моргая, с явным непониманием смотрел на Антона.

– Чем детей делают…

– Чем детей делают?.. – воскликнул сильно удивленный шер. – Ну ты и сказа-ал… Членами. Мы меряемся мастерством.

– А-а. А я уж подумал, что у ваших женщин есть то, что и у мужчин.

Шер вытаращился на Антона.

– Ты чего такое говоришь, Антей? У наших женщин так же, как и у ваших, все нормально…

– То есть у них мандалайки?

– Тьфу, – сплюнул шер, – вот заладил. Да, мандалайки. Доволен?

– Это ты должен быть доволен, – ответил Антон. – Я-то думал, что шерки как куры яйца высиживают, – и увидев обалделый вид Торвала, захохотал. – Да шучу я, – ударил он шера по плечу. – Шучу, Торвал. Это я говорю к тому, что тебе нужно и дорогу ремонтировать, и стекла лить. Я что, в своей светелке буду впотьмах сидеть? Я на солнышко и на небо смотреть хочу, и быть выше всех. И еще мне нужен унитаз из меди. Надоело в ведро ходить по нужде.

– Что нужно?

– Медное отхожее место, Торвал. Я нарисую тебе рисунок, ты спаяешь мне его по размерам. В светелке будет отхожее место, называется туалет. Унитаз поставим там. Нажал на педальку – сверху в него вода полилась и слила нечистоты.

– Куда смыла? – Шер от смены разговора и слов Антона растерялся окончательно.

– Ну, пока не знаю. Наружу, наверное, на хоздвор. Там кроме гусей и уток никто не бродит. Надо изменить чертеж моего дома на крыше. Ну и чего