Шрифт:
Закладка:
— Осторожно, горячая.
— Понял, доктор.
Он ухмыльнулся, и я сделал глоток.
— Фу, отрава! С сахаром?
— Простите, совсем забыл, — виновато пробормотал мальчик. — Сейчас сварю ещё.
— Не надо, оставь. — Я снова отхлебнул кофе и спросил:
— Как я попал домой?
— Вы ничего не помните? — поднял брови Гарри.
— Ничего…
Мальчик придвинул к кровати стул и уселся верхом, положив руки на спинку.
— Вас привезли в кэбе двое полисменов из Ламбета. Сказали, что наблюдали за вами у «Клавеллс», а потом услышали выстрел. Я послал за доктором Эвереттом, однако его не оказалось дома, так что я сам сделал все, что мог. Надеюсь, что доктор появится, как только получит записку.
Наблюдали за мной у «Клавеллс»? С чего бы это? Ах да, я ведь отправил Винсенту телеграмму, вот он и прислал подмогу. По счастью, полисмены меня знали. Я испытал чувство благодарности к шефу и, конечно, к Гарри.
— Наверное, нелегко тебе со мной пришлось? — покосился я на парнишку.
— Да нет, у вас ничего серьезного, кроме раны в плече, — пожал плечами он.
Ко мне потихоньку начала возвращаться память. Шаги, голоса, темный переулок…
— Кто на вас напал?
— Есть у меня некоторые подозрения, правда, в лицо я никого не видел. У этих джентльменов наверняка найдется пяток свидетелей, которые подтвердят, что те не выходили из клуба.
— Сегодня нужно сменить повязку, — кивнул Гарри на мое плечо,
Я откинул простыню и осторожно приподнял руку, проверяя, насколько смогу ею двигать. Левый рукав рубашки был оторван, вместо него — толстый слой окрасившихся розовым бинтов.
— Давайте от нее избавимся?
— От чего избавимся? От руки?
Гарри вылупился на меня, потом усмехнулся, поняв, что я шучу.
— От рубашки, конечно.
— Вряд ли я теперь смогу ее носить, — проворчал я.
— Да, боюсь, рубашку уже не починишь.
Мальчик вышел из комнаты и вернулся с ножницами.
— Повязку сам наложил? — спросил я, рассматривая плечо.
— Ну, насколько мог, — смутился он. — Вас не так-то просто перевернуть.
Я невольно улыбнулся, представив себе, как Гарри ворочает меня с боку на бок, и тут же застонал, когда он приподнял мою руку на несколько дюймов вверх. Боль пронзила плечо и отдалась в позвоночнике. Наконец мальчик стащил с меня рубаху и, ловко орудуя смоченным в воде полотенцем, снял повязку. Больно больше не было, и я поблагодарил его, разглядывая длинную красную борозду на плече. След от пули оказался неглубоким, хотя и оставил на коже рваные края.
— Доктор Эверетт научил меня накладывать швы, — бодро сказал Гарри, рассматривая меня, словно учебный экспонат.
— Просто смени повязку, и хватит.
Он проворно выкроил четырехдюймовую полосу бинта и замотал рану. Плечо прострелило болью, и я откинулся на подушку. Через несколько минут боль утихла, остались лишь неприятные ощущения. Новая повязка была аккуратнее — даже можно надеть свежую рубашку.
— Понимаю, что вы мне не очень доверяете, и все же швы наложить нужно. Вам стоит сходить в госпиталь, к доктору Эверетту, — предложил мальчик.
— Мне нужно в Ярд, Гарри.
— Если в рану попадет инфекция — лихорадки не избежать, — официальным тоном опытного медика заявил парнишка и, заметив мой сердитый взгляд, добавил: — Вы не слишком хорошо выглядите.
— Ради бога, Гарри… — проворчал я. — Если уж ты взялся обо мне заботиться, сделай перевязь из старой наволочки.
* * *
В десять часов я уже сидел в кабинете, плотно прикрыв дверь. Самочувствие было отвратительным. Не хотелось признаваться в своей слабости, и все же поездка в кэбе стала настоящим испытанием. Один за другим накатывали приступы головной боли. Стоило ли так спешить? Винсент еще не появился. Я положил голову на стол. Полежу так пару минут и приду в себя.
Очнувшись, я почувствовал, как онемела левая сторона лица. Из утла рта, похоже, во сне стекала струйка слюны.
— Инспектор… — На мое здоровое плечо легла теплая рука. — Инспектор?
Я поднял голову и окинул кабинет мутным взглядом. Господи, уснул за столом… Стрелка настенных часов показывала половину двенадцатого. Полтора часа псу под хвост… Я протер глаза и пробормотал:
— Прошу прощения.
— Инспектор, — нерешительно повторил сержант Бэрд, и я, наведя резкость, невольно отметил, как не идут к его молодому лицу пушистые бакенбарды.
— Что, сержант?
— Тут одна женщина, сэр…
— Надеюсь, живая?
— Простите? — испугался моей мрачной шутки сержант.
— Все в порядке, Бэрд. Просто за последнее время я в основном имею дело с мертвыми телами.
— Эта — живая, сэр, — неуверенно ответил он. — Правда, похоже, кого-то это не слишком устраивает. Вроде бы ее зовут мисс Мартин.
Прекрасно… Похоже, судя по словам сержанта, посетительница избита?
— Не может ли ею заняться кто-то другой?
— Сказала, что хочет встретиться именно с вами. — Бэрд переступил с ноги на ногу. — Я сообщил ей, что вы заняты, но она настаивает. Говорит, что торопится, ей срочно нужно куда-то в другое место.
— Ну да, как же иначе…
Опершись о край стола, я с усилием поднялся на ноги. Слава богу, голова почти прошла. Видимо, организму требовался дополнительный часок сна. Я осторожно поправил перевязь, устроив руку удобнее.
— Вот, пожалуйста, — сказал Бэрд, поставив передо мной чашку кофе.
Я даже слегка растрогался. Приятно, когда хоть кто-то напоминает, что наш мир — не такое уж плохое место. Мне действительно требовалось разогнать кровь горячим кофе; хорошо, что сержант догадался. Я опустошил чашку тремя большими глотками и, выйдя из-за стола, поблагодарил коллегу.
— Не за что, сэр, — ответил он, и я направился в комнату, которую мы обычно использовали для конфиденциальных разговоров со свидетелями.
Заглянул в окошко. Женщина была одета недорого, но прилично. Волосы забраны под шляпку, серые перчатки, небольшой ридикюль. Очевидно, представительница среднего класса. Профиль женщины рассмотреть не удалось.
Я открыл дверь, и посетительница обернулась. На лице синяки, щека расцарапана. Возраст — от двадцати пяти до тридцати, смутно знакомая внешность. Лицо решительное и неглупое.
— Боже мой, с вами-то что стряслось? — подняла она тонкие брови.
— Ничего особенного.
Она бросила на меня недоверчивый взгляд, но развивать тему не стала.
— У меня не очень много времени, мистер Корраван.
Ждать наверняка не привыкла…
— Прошу прощения. У меня было непростое утро, — извинился я, подавив желание втолковать посетительнице, что она — далеко не единственный человек в Лондоне, столкнувшийся с житейскими неприятностями.
— Чем могу помочь?
— Извините, инспектор. Я уже сказала сержанту, что мне нужно срочно вернуться домой. Отец не знает, что я в Скотланд-Ярде, и лучше, чтобы он об этом и не узнал. Лучше для меня, а для вас
