— Питер…

— Не уверен, что ты когда-нибудь испытывала то чувство, когда тебе отказывает человек, который тебе нравится. — Питер смотрит на Хелен еще более грустными глазами. — Но хотелось бы верить, что ты можешь понять меня.

— Конечно, я прекрасно понимаю твои чувства, — с грустью во взгляде отвечает Хелен. — Понимаю, что ты чувствовал, когда та девчонка унизила тебя. И как страшно раскрывать кому-то свое сердце. Ибо ты запросто можешь услышать что-то вроде «прости, детка, ты красивая и хорошая, но не в моем вкусе».

— И самое обидное — это то, что я не могу избавиться от этого чувства. Что бы я ни делал. Думал, со временем эта влюбленность пройдет, но она не проходила и становилась сильнее. А держать свои чувства в себе становится все сложнее.

— Неужели ты собираешься до конца своих дней мучатся и хранить эту тайну?

— Придется. Страх пережить разочарование сильнее.

— Но, Питер… Тебе ведь не станет лучше, если ты будешь скрывать это. Никому не станет легче, поверь мне.

— Я не буду скрывать, что влюблен в одну девушку, но никогда не скажу, кто она, и не признаюсь ей в этом.

— И что ты собираешься делать? Вдруг друзья не помогут тебе справиться с этим чувством? И даже если ты захочешь подцепить какую-то девушку, тебе это не поможет.

— Попытаюсь просто смириться и посвятить себя музыке. У меня есть причина жить — группа, которая распадется, если я покину ее. Ребята не захотят продолжать без меня, и я не хочу разочаровывать их. Хочу заниматься тем, что так люблю. Я делаю это по своему желанию, а не из чувства долга перед мужиками.

— Я думаю, ты должен сказать той девушке, что она тебе нравится, — уверенно говорит Хелен. — Вдруг тебе повезет, и она не обманет тебя? И сделает очень счастливым? Ты же не знаешь, как она отреагирует!

— Ох, не знаю, Хелен… — Питер окидывает голову назад, уставив свой взгляд потолок. — Не могу быть уверенным в этом… Если бы не мое прошлое, то я бы смог спокойно сказать об этом. Но мне страшно это делать. Моя психологическая травма не дает мне набраться смелости.

— Думаешь, твои друзья не боялись, когда признавались в любви своим девушкам? — спокойно интересуется Хелен. — Они тоже нервничали и боялись быть брошенными. Однако все закончилось хорошо, и они оба живут со своими вторыми половинками.

— Им просто повезло, — поникшим голосом отвечает Питер. — Повезло, что их не унижали так, как меня. Чтобы понять, что я чувствую, нужно самому это пережить. А поскольку с вами такого не случалось, то вам никогда не понять меня.

— Ох, Питер, ну хватит уже думать… Просто подойди к той девушке и скажи, что она нравится тебе. А потом и узнаешь, есть у тебя шанс стать счастливым или нет.

— Нет, Хелен, я не хочу.

— Я не хочу, чтобы ты продолжал себя мучить. Не дай бог это чувство опять доведет тебя до депрессии и заставит свести счеты с жизнью.

— Я справлюсь, не беспокойся за меня. Ибо и так живу с ним уже долгое время. Ничего страшного.

— Если хочешь, то я могу помочь тебе организовать встречу с той девушкой. Скажи мне, как разыскать ее, а я все ей объясню.

— Не надо…

— Прошу тебя, Пит, прекрати мучить себя… Вот как только тебя выпишут из больницы, сходи к ней домой или назначь ей встречу и признайся в этом.

— Ох… — тихо вздыхает Питер и кладет голову на подушку, уставив свой взгляд в потолок. — Ну если честно, то далеко ходить не надо. Потому что эта девушка сейчас находится рядом со мной.

— Вот и здорово! Тогда ты… — Хелен резко замолкает и переводит свои ошарашенные глаза на Питера. — Подожди! Не поняла… Рядом с тобой? Но в палате ведь нет никого, кроме меня!

— Ты еще не поняла? — Питер переводит на Хелен свой грустный взгляд. — Это ты, Хелен! Ты нравишься мне как девушка. Не только как лучшая подруга.

Вот уж не думала Хелен, что однажды ей предстоит услышать подобное. Нет, она очень рада это слышать и в душе радуется, как ребенок — новой игрушке. Но девушка не может поверить своим ушам и приоткрывает рот от удивления, еще шире распахнув свои потрясенные глаза, резко побледнев и почувствовав, как часто начинает биться ее сердце.

— Чт-т-то? — дрожащим голосом произносит Хелен, буквально перестав дышать. — Что ты сказал? Это… Это я?

— Да, — с грустью во взгляде подтверждает Питер. — Ты.

— Нет, Питер, пожалуйста, не шути так! Ты хочешь, чтобы у меня случился сердечный приступ?

— Никаких шуток. Все это время я был влюблен именно в тебя. Именно ради тебя я отверг стольких девушек, которые хотели пообщаться со мной, на корню пресекая любые их попытки сблизиться со мной. Это связано не только со страхом влюбиться, но еще и с преданностью. Преданностью тебе. Я боялся предать тебя. И… Когда я по пьяни развлекался с другими девушками, мне было очень стыдно перед тобой. Я… Мне было очень тяжело…

— Боже мой… — Хелен мотает головой и обхватывает горло рукой, понимая, что ей трудно дышать из-за накатившего волнения, и чувствуя легкую дрожь по всему телу. — Черт… Прости… Мне что-то трудно дышать…

— Я боялся говорить тебе об этом, потому что не хотел разрушить нашу дружбу. Мне всегда было хорошо с тобой. И я не хотел лишаться всего, что ты мне давала.

— Но подожди-подожди… — оттягивая воротник своей рубашки, неуверенно произносит Хелен. — А когда ты начал понимать, что… Я тебе нравлюсь?

— Где-то полтора года назад, если я не ошибаюсь, — задумчиво отвечает Питер. — Но если честно, я сразу… Заприметил тебя… Сразу подумал, что ты очень милая…

— И ты все это время молчал? Господи! Я поверить не могу, что ты скрывал это! Полтора года!

— Ты знаешь ответ, — хмуро отвечает Питер. — Из-за подростковых воспоминаний, неуверенности в себе и страха быть отвергнутым.

— Только не говори, что ты пытался покончить еще и из-за меня, — с жалостью во взгляде говорит Хелен.

— Не из-за тебя, Хелен. Из-за чувств к тебе. Ты не виновата в том, что все так случилось. Вряд ли ты догадывалась об этом, ибо я старался выражать исключительно дружескую любовь. Но теперь ты знаешь всю правду.

В воздухе на несколько секунд воцаряется пауза, во время которой Хелен с грустью во взгляде о чем-то размышляет, пытаясь принять то, что она только