Третьим пунктом в ее списке, раз уж она вспомнила о нем, были мюзиклы. Она никогда не понимала, что такого крутого в том, что актеры вдруг начинали относительно плохо петь и изображать какое-то подобие танцев. Кроме того, песни почти никогда не оправдывали ожидания. К тому же если бы она хотела посмотреть какой-нибудь фильм, то сходила бы в кино или посмотрела его по телевизору. А если бы речь шла о музыке, то она бы поставила проигрываться соответствующий диск. Смешивать их в единое целое было все равно, что мешать кетчуп с подставкой для горячего.

Также она не любила рукколу. Она просто не могла понять, как же так произошло, что мода на эту дурацкую траву все не проходила. Она возникла просто из ниоткуда, и, если так будет продолжаться и дальше, то уже в каждой, даже самой маленькой кофейне во всех блюдах будет присутствовать в составе руккола. В гамбургере, на любом бутерброде и, конечно же, в каждом салате. Одно время ей казалось, что невозможно даже кофе заказать без того, чтобы он не был посыпан этой противной на вкус травой.

Но на первом месте в ее персональном списке того, что она никогда не хотела бы делать, стояла необходимость задерживаться на работе допоздна, однако именно этим она теперь вынуждена была заниматься вторые сутки подряд. Это немало портило ей и без того неважное настроение, которое этим вечером было изначально испорчено Моной-Джилл. Та проделала буквально все, что так бесило Хиллеви, причем почти одновременно.

На самом деле она планировала отсканировать фрагмент с сайта Публичной кадастровой карты, который нашла в лодке Эльвина, используя функцию сканера своего принтера сразу после ужина. Но когда во время еды она поняла, что во фрикадельках была мелко нарезанная руккола, то спросила Мону-Джилл, как та могла забыть, что эти дьявольские мелкие листья вызывают у нее приступ тошноты.

В последовавшей за этим дискуссии выяснилось, что Мона-Джилл вовсе не забыла об этом. Напротив, она совершенно сознательно очень мелко порезала эту зелень и смешала ее с мясным фаршем, пытаясь доказать подруге, что так намного лучше, ведь руккола на самом деле сказочно вкусна! Произошла ссора, и она даже наговорила Моне такого, о чем вскоре пожалела, и впоследствии попросила прощения.

Но настроение все же было испорчено, и когда они убрали посуду со стола и Мона-Джилл вдруг предложила вместе посмотреть «Мамма Миа!», считая, что просмотр доставит им удовольствие, совесть Хиллеви не позволила ей сказать «нет». В конце концов, ведь это Мона-Джилл пригласила ее к себе, а не наоборот.

Два отвратительных часа спустя она наконец смогла переместить в кровать Мону-Джилл, которая заснула прямо на диване, и уселась за компьютер в гостиной в попытке вернуть к жизни чертов принтер. Сколько времени она на это потратила, даже думать не хотелось. Но наконец фрагмент карты был отсканирован и предстал перед ней на экране монитора.

То, что это был какой-то участок, она поняла с самого начала. Вопрос был только в том, где он находится. На фрагменте не было никаких названий или обозначений домов, которые могли бы направить в какую-то сторону ее поиски. Единственное, что было, — это несколько цифр на различных зданиях, а также заметки Эльвина, как всегда весьма неразборчивые. Но она решила не сдаваться и начала увеличивать и рассматривать каждый квадратный миллиметр, как если бы перед ней была злокачественная меланома.

Она могла только надеяться на то, что участок имеет хоть какую-то связь с Муландером. Иначе с чего бы Эльвину заинтересоваться им? Поиск в Земельном кадастре показал только его дом в Рамлесе, а поиск по данным Гертруды не дал вообще никаких результатов, так что вне зависимости от того, кто именно был владельцем участка, он точно не был записан на Ингвара.

Насколько она могла видеть, это был весьма необычный участок. Области, отмеченные синим цветом, указывали на наличие каких-то водоемов. Возможно, это пруды, хотя и это было достаточно странно, кроме того, судя по прямоугольным формам, они имели искусственное происхождение. Может, это какие-то очистные установки или, как вариант, водоемы для разведения рыбы…

У нее появилась идея, и, чтобы проверить, правильно ли она помнила, она достала связку ключей, которую получила от Фабиана. В ней семь ключей, и на одном из двух, которые были помечены белой лентой, точно была нарисована рыба. Может быть, это просто совпадение или она все-таки смогла найти какую-то зацепку?

Вдоль нижней половины фрагмента карты тянулась какая-то синяя линия. Скорее всего, это была река или какой-то ручей, и, судя по карте, южная сторона участка граничила именно с ним. В верхней части фрагмента можно было увидеть отмеченную красным двухполосную дорогу, а в верхнем правом углу виднелась серая прерывистая линия, которая, вероятно, была обозначением железной дороги.

Другими словами, участок был окружен рекой, железнодорожными путями и автодорогой. Таких участков наверняка были десятки тысяч, и она может продолжать искать нужный, пока не уйдет на пенсию, даже не будучи уверенной, что это приведет ее куда-то.

Единственным шансом было сделать несколько разумных предположений. Таких, например, как то, что речь идет о Сконе. Муландер ведь был заядлым сконцем и еще в молодости говорил о том, что его горячо любимая провинция должна получить независимость от Швеции.

В Сконе было много рек и ручьев, самыми большими из них были Кэвлингеон и Хельге. Но если это район Хельсингборга, то речь наверняка должна идти о Рооне. Это река длиной в тридцать километров, которая имеет свое окончание в гавани Роо.

Она открыла гугл-карты, увеличила масштаб и стала рассматривать участки вдоль реки Роон, которая тянулась на восток по территории Сконе.

Она всегда считала Стокгольм и его шхеры с множеством островков самым красивым районом Швеции, и сейчас была того же мнения. Но все же северо-западный Сконе недалеко ушел от…

Она резко села, не сводя глаз с множества зеленых пятен на снимках гугл, сделанных с высоты птичьего полета. Было легко принять их за растительность и просто прокрутить карты дальше на восток. Но прямоугольные образования зеленого цвета заставили ее проснуться, и когда она увеличила масштаб, то увидела, что это именно пруды. Зеленые, заросшие водорослями пруды, которые были почти идентичны с теми водоемами, которые были отмечены синим на карте с сайта Публичной кадастровой карты.

Кроме того, они располагались на участке, который, согласно гугл-картам, был зажат между двухполосным шоссе Раусвеген, рекой Роон и участком Погатогенсрельс.