— Я ничего не могу сделать, — пробормотал он хрипло.

Нет, не хватило.

— Можешь! — тварь жирела прямо на глазах. — Помоги мне. Убей её. Развей. Ну же! Пожалуйста… Не оставляй меня… Не оставляй меня одну…

— Не стоит, — Михеш не зря считался лучшим студентом у Вората. Он положил дракону руку на локоть и заговорил серьёзным, уверенным тоном.

Молодец, парень. Хороший лекарь душ получится. Жаль только, что пытаться остановить прущего напролом дракона — дело гиблое. Разве что другой дракон бы справился. Вон как Или привстал… но не успел: магия Дина разнесла тётку в клочья.

И ещё больше напитала воспоминание силой, разумеется. Что укрепило и так весьма плотную связь между ними.

— Спаси меня, — прошептала девочка, протягивая ручки.

Дин, как притянутый, шагнул вперёд.

Ну понятно, этот зачёта точно не получит… Я задумчиво посмотрела на остальных.

Михеш явно прикидывал, как скрутить дракона каким-нибудь заклинанием для успокоения психов.

Оборотница смотрела на всё происходящее круглыми глазами и не знала, что предпринять.

Бадина… хм. А что, вполне себе молодец — чары, развеивающие ментальные конструкции, так и пляшут в руках. Тут, конечно, уже не подействует (ей банально силёнок и скорости не хватит), но за саму попытку зачёт.

Между тем, эскалация твари шла полным ходом. Дин подхватил её на руки, прижал к себе — и она, оскалившись, впилась призрачными клыками в его шею.

Он даже не дёрнулся: уже не чувствовал.

А вот Бадина завизжала и выпустила свои чары. Н-да… а выдержку тебе, милая, всё ещё надо будет тренировать… тварь увернулась, прячась за Дином. Чары прошли по касательной и по сути не навредили ей. Только разозлили.

— Они хотят меня убить, — захныкала она, пряча лицо у него на груди. — Защити меня… убей их. Убей их всех!

Краем глаза я отметила, как вскочили с места Или с Роем, и сделала быстрый знак рукой. Мол, не влазьте, ребята. Уже почти всё.

Михеш, умненький мальчик, швырнул проясняющим разум плетением, причём — в Дина.

— Она играет вами! — сказал он жёстко. — Стойте, ну!

Дракон на пару мгновений замер, но было видно — тварь пролезла уже слишком глубоко.

— Коллега? — позвала я.

— Да, — хмыкнул Ворат. — Думаю, пора заканчивать. Возьмите на себя мальчика, а я займусь тварью.

Я, не ожидая больше, скользнула вперёд туманом и взяла Дина за руку.

— Студент Дин, оставайтесь со мной, — приказала жёстко, разрубая канал связи между тварью и драконом.

Он вздрогнул и посмотрел на меня намного более осмысленно.

— Не-ет, — завизжала тварь, вогнав в него когти. — Они все хотят меня убить!! Убей их! Убей их всех!

Дин, брезгливо поморщившись, отбросил её в сторону. Но осторожно отбросил — видимо, всё же не мог провести параллель между ею и мной. Даже сейчас. Вот что эмоциональная вовлечённость делает!

— Благодарю, — сказал Ворат и швырнул в воспоминание сформированные, полноценные чары развоплощения.

Истошно завизжав, оно истаяло.

Я отпустила руку Дина и повернулась к аудитории. Ну и лица у них, однако!

— Итак, — Ворат встал за кафедрой и строго осмотрел притихших ребят. — Господа студенты, только что вы имели уникальную возможность наблюдать процесс эскалации подавленного воспоминания. Правда, в очень ускоренном виде — обычно все стадии занимают куда большее количество времени. Тем ценнее для вас этот опыт. Надеюсь, вы усвоите урок и сделаете из увиденного правильные выводы. Я не буду затрагивать поведение студентов по обмену. Они — не менталисты и вели себя вполне достойно для тех, кто сталкивается с воплощёнными воспоминаниями впервые. Отмечу лишь, что студенту Дину, видимо, очень нравится профессор Лофф.

Я бросила на Вората нехороший взгляд, но тот невозмутимо продолжил:

— И я могу его понять. В его возрасте засматриваться на симпатичных преподавателей — нормальное явление! И нам с вами, в общем-то, повезло. Благодаря этой ситуации мы воочию увидели причину, по которой в правилах ментальной этики на первой странице крупными буквами написано: “Эмоциональная вовлечённость недопустима”. И это правда. Смиритесь — вы не можете, не имеете права лечить тех, с кем имеете эмоциональную вовлечённость. Будь вы родственники, возлюбленные или злейшие враги — это одинаково губительно. Для обоих. Помните, что пациентам не нужна ни ваша жалость (от неё никогда нет никакого толку), ни ваша ненависть. Только. Холодная. Голова. Это понятно?

В аудитории раздался одобрительный гул.

— Хорошо. Теперь вы, молодые люди. Ладно наши уважаемые гости: они не будущие менталисты и не обязаны знать тонкостей. Но вы-то? Студентка Бадина, сообщаю вам на всякий случай: хищные ментальные конструкции не боятся женских визгов. Совсем. Что это за непрофессиональная выходка?

— Простите, профессор.

— Самоконтроль, студентка Бадина! Развоплощающие чары нужно бросать наверняка. Дождаться удобного случая, подойти поближе… что это за ребячество? И это я не говорю о том, студент Михеш, что работать вы должны были сообща. И что я в итоге увидел?

— Простите, профессор…

— Учишь вас, учишь! Зато теперь, надеюсь, вы понимаете, почему подобный ритуал всегда должны страховать два ментальных мага. Студент Михеш?

— Один рвёт связь с жертвой, второй — развоплощает.

— Именно. И никак иначе. Не знаю, что вам поставит профессор Лофф, но у меня выше лисы вы за эту практику не получите! Возвращайтесь на свои места!

Дин, помедлив пару секунд, развернулся и ушёл на место. Обиделся? Нет? Впрочем не мои проблемы: в этой ситуации он может винить только себя.