– А что дальше? Всё! Не реверанс же перед ним изображать.

– Борис Дюро – наставник Тео. Ты должна будешь сказать: «Доброго дня, наставник».

Понятно. Пожелаю Борьке бодрого дня. Проще пареной репы.

Триас, видя, что я перестала запоминать информацию, сдался и объявил:

– Собираемся. Ждать дальше нет смысла. Я велю подать нам экипаж. Мы с Жупердильей поедем вдвоём. Остальные следом.

– Я против! – Гедеон в знак серьёзных намерений заслонил меня собой.

– Ладно. Едем вчетвером. Господин Куй следом.

Так и порешили.

Дорога предстояла недолгая. Я и с духом собраться не успела, как наша карета въехала на территорию дворца, а постовые затрубили о прибытии государя.

– Это обязательно? – я поморщилась от режущих слух звуков.

– Обязательно. Теперь прислуга знает о нашем с Тео прибытии, и покои будут полностью готовы к нашему заезду.

Логично.

Увы, не только прислуга зашевелилась, узнав о нашем возвращении.

В холле нас поджидала Её Величество королева Каролина Старз. Смотрела она прямо на меня и отнюдь не с материнской любовью.

О-оу... Её мне точно не провести.

Я приветственно поклонилась «матери», как меня учили, а дальше инициативу на себя взял Триас.

И такая атмосфера взаимной ненависти повисла в воздухе! Я чуть не задохнулась. Ну, ещё сыграли роль многочисленные повязки, утягивающие грудь и расширяющие талию. Духота воцарилась хуже, чем от Аристарха и его маман. И это несмотря на то, что в Галлии было прохладно! Прохлада, знаете ли, духоте не помеха.

Королева, темноволосая и стервозно-красивая мадам лет сорока с небольшим, но выглядящая немногим старше меня, прожигала во мне дырку взглядом. Её стройный, даже не так: тонкий стан был затянут в тёмно-синее длинное платье по фигуре. Что уж говорить, смотрелось по-королевски.

Мачеха.

Женщина, на которую мой недоотец променял маму. Да, красивая. Да, родовитая. Да, гармонично выглядящая в роли королевы. Не то что мама. Мама на её месте смотрелась бы нелепо. Хотя... Ту, молоденькую и влюблённую, я маму не знала. Вдруг трон изменил бы её к лучшему? Эх, чего не было, того не было.

И мне, наконец, стало интересно, почему отец её бросил.

Судя по атмосфере, Триас и его супруга давно уже не питают друг к другу светлых чувств.

Увы, взаимная неприязнь не помешала королеве без мыла пролезть в нашу тайну. Она без труда узнала родного сына и догадалась, что я – подлинная наследница дара отца.

– Так вот благодаря кому опозорен мой сын, – прошипела Её Величество Каролина.

– И вам доброго здравия, матушка, – голосом, максимально приближенным к голосу Тео, ответила я. Не ради издёвки, вовсе нет, а тренировки для.

Ещё один долгий, жгучий, с нотками отчаяния, взгляд на меня, и королева брезгливо отворачивается от меня, бросая своему супругу:

– Мы всё обсудим в большом кабинете. Сейчас же. Иначе можете забыть про свой план.

И вся наша процессия двинулась за деловито удаляющейся монархиней-шантажисткой. А я про себя думала, что слова «монах» и «монарх» до странного похожи. Было бы неплохо, если бы некоторые монархи стали монахами, а монахи – монархами. Светское общество тут же избавилось бы от стольких стерв! Эх, мечты-мечты...

Тем временем мы пришли. Как только слуги закрыли за нами створки кабинета, королева заорала хорошо поставленным голосом, обращаясь к Триасу:

– Как ты посмел притащить сюда это отродье? – удивительно, теперь её лицо казалось мне безобразным. – Ты всю жизнь винил меня в том, что я виновата в отсутствии дара у детей! А сам! Ты знал! Знал, что у тебя уже есть наследник! Чёртов кобель!

Насчёт второго согласна. Станешь тут стервой, при таком-то муже. Может, и хорошо, что жизнь отвела мою маму от такого «подарочка».

– Где же твой хвалёный ум, Каро? Присутствие здесь Жупердильи жизненно необходимо для императорской династии, и ты это прекрасно знаешь.

– Твой обман настолько нелеп, – она указала на меня, – что я всерьёз сомневаюсь в твоём здравомыслии! И даже если ты проведёшь демонстрацию, то что дальше? Посадишь этого уродливого ублюдка на трон?

За моей спиной одновременно зарычали Тео и Гедеон, но быстро умолкли, не желая кормить королеву лишней информацией.

– Увы, трон её не интересует, – проигнорировал оскорбление Триас.

– Увы? Ты готов отдать власть бастарду? – королева стала отчаянно походить на мегеру, и от этого первое впечатление о её красоте стёрлось.

– Если бы я знал, что она жива, у меня не было бы ни одного бастарда, поверь, – выдал он.

Что он такое несёт?

– Что? – вторила моему недоумению королева.

– Для возвращения в мой род проявляющих силу артефактов от меня требовалось жениться на тебе, но речи о продолжении рода и браке до гробовой доски не было. Я бы получил артефакты и развёлся с тобой.

– Тебе бы не позволили так сделать...

– Позволили, – не согласился Триас. – Я, в отличие от тебя, изучил брачный договор от и до.

– Ты использовал меня с самого начала! – теперь мне стало по-человечески жаль мачеху. – Я тебя любила!

– Да неужели? Давай не будем вспоминать, в каком положении ты находилась в момент нашей первой брачной ночи.

Да, давайте не будем. Не хочу копаться в чужом грязном белье. Противно.

Они, видимо, поняли, как их распри выглядят со стороны, и прекратили.

– Перейдём ближе к делу: Жупердилья поможет Тео доказать наличие силы. Это наша первостепенная задача. Демонстрация выиграет нам время, чтобы выстроить дальнейшую стратегию закрепления династии на престоле. И если ты хочешь, чтобы твои потомки правили страной, делай, как тебе говорят, и не смей мешать. Нотеша ничего не должна знать. Ты меня услышала, Каро?

– Услышала. Не думай, что это всё сойдёт тебе с рук! – прошипела она, затем, шелестя тканью платья, утопала прочь.

Что примечательно, на родного сына королева даже не глянула, не спросила, каково ему в роли камердинера. Ведь, по сути, весь этот маскарад устроен ради Тео.

Вскоре мы, наконец, добрались до покоев Тео, где папашка оставил нашу компашку втроём.

– Я сплю с тобой, – безапелляционно заявил мне рыжий синтаёза Чен Ли.

– В моей кровати? – выпучил на нас глаза чернявый бровастый Тео. – Нет уж!

– Не обсуждается. Ради спасения своей задницы можно и потерпеть меня в своей постели.

– Это нарушение правил! – не сдавался братец. – Я не хочу, чтобы обо мне потом