— Да потому что ты еще ребенок, пойми ты это, наконец! Ну, куда ты пойдешь? — теперь пришло время удивляться Марине. — Ну чем ты им там поможешь? Только помешаешь. Или у тебя появилась страсть к сражениям? Знаешь, такой азарт, как у бывалых бойцов, которые жить не могут без войн?

— Нет, у него появился вкус к победе. И он никак не может понять, что побеждать ему придется не вечно. Бывают и поражения! Мы и так сделали все, что могли. Зачем рисковать необходимым в надежде получить лишнее? Мы не бойцы, от нас толку в сражении не будет. Мы можем выполнять лишь мелкую работу, например, выслеживать, подслушивать. Больше мы не нужны, никакого проку от нас нет. И надо с этим смириться. Это я говорю тебе не как трус, а как товарищ, — блеснул красноречием Гек.

— Наконец-то я могу в чем-то полностью с тобой согласиться, — кивнула Яна.

— А я бы лучше предпочел пообедать, — вмешался Денис.

— Я тоже хочу есть! — воскликнул Фобло.

— А чем ты питаешься? — спросила Джессика.

— Я-то? Всем, чем придется. Насекомыми, червяками, ягодами, фруктами, — ответил тот. — Иногда объедками, которые нахожу после людей.

— Придется привыкать к нормальной пище, — сказала ему Джессика и обратилась к Снипу: — А для крылана приготовь молочную вермишель. Да, и принеси к чаю сгущённого молока с тортом.

— Ах, вам еще и чаю подавай? А не жирно ли будет? — проворчал Сниппи и укатил на кухню.

Минут через 10 все, кроме Фобло, сидели за столом. Тот расположился на диване, вылавливая пальцами из тарелки, по его словам, «вареных червячков». Расправившись с вермишелью, он вылакал молоко и схватился за сгущенку. Внимательно осмотрев банку, он запустил в нее два пальца и облизал их. Очевидно, сгущенное молоко пришлось ему по вкусу, потому что крылан жадно начал поглощать содержимое банки, приговаривая:

— А эта штука, прямо-таки, ничего. Однако, какие вещи люди научились добывать.

— Ха-ха-ха! — рассмеялся Денис. — Это не добывают. Это изготавливают путем сгущения.

— Ну, надо же, какой ты умный, — съехидничал Гек.

— Я знаю, — весело сказал Дениска.

Прошел час. Все было тихо. Два, три часа. Ничего не происходило. День клонился к вечеру. Друзья находились в замешательстве.

— Где же твои солдаты? — наконец спросила Джессика.

— Я…я не знаю, — растерянно пробормотала Яна.

— А вы ничего не напутали?

— Они должны были напасть. Они сами об этом говорили, — вмешался Денис.

— Вы же сбежали, и… — начала Марина.

— Все понятно, — перебил ее Юрка. — Солдаты знают, что вы сбежали, и подозревают, что вам может быть известен их план. Значит, они его изменили.

— В любом случае хорошо, что они не напали, — вставил свое словечко Фобло.

— На самом деле в этом нет ничего хорошего, — возразила Марина. — Сейчас мы были готовы и ждали их. Теперь их планы нам неизвестны. Они нападут в любом случае, только уже тогда, когда никто об этом не будет знать. Непонятно, к чему нам готовиться.

— В любом случае, тогда это плохо, — сострил крылан и вздохнул: — Тогда мне пора улетать.

— Ничего подобного, — схватил его за крыло Генка. — Ты останешься с нами! А то, ишь, как сгущенку жрать, так он первый, а при малейшей опасности сразу в кусты.

— Эй, осторожней! — завопил Фобло. — Перепонку порвешь!

С наступлением сумерек войска разошлись. Ясень был не в себе и пожелал отправиться на базу. Стало ясно, что праздник, к которому готовились столько времени, был сорван зазря. Ни одно хмурое лицо не высунулось в тот вечер на улицу. Впрочем, после случившегося и друзьям там сейчас находиться было опасно.

В городе было неестественно тихо. Лишь за углом одного из домов скользнула чья-то тень и бесшумно скрылась в кустах.

Наступила ночь. Но друзьям не спалось. На душе было тревожно, их преследовало какое-то смутное предчувствие беды. Они ворочались в своих постелях, а страх не покидал их и пробирал до самых костей. Что-то должно было случиться. И подозрительная тишина только усиливало это ощущение.

В четыре часа утра, когда всем, наконец, удалось уснуть, Фобло-Боу открыл глаза и спорхнул с люстры на подоконник. Он выглянул на улицу. Никого не было видно, да и как ты что-то увидишь, если зрение твое без очков никуда не годится. Разумеется, оно было не совсем уж и плохое, но все же не на сто процентов, как того хотелось самому Фобло. Но зато его слух! По остроте слуха он мог бы дать фору каждому! Слух прекрасно мог заменить ему любое другое чувство.

Природный дар, не раз помогавший крылану ориентироваться на местности в кромешной тьме, и сейчас позволил распознать ему какие-то странные звуки, не свойственные, как он догадался, спокойной ночи спящего города. Очевидно, они доносились откуда-то издалека, но с каждой секундой становились все громче и громче.

Внезапно Фобло осенило, что за шуршание и звяканье он услышал. Конечно же, эти звуки были ему знакомы! Он уже слышал их раньше, когда рота солдат проходила по лесу, ведя за собой пленников.

Фобло взметнулся в воздух, подлетел к Юрке, схватил когтями его одеяло и сбросил на пол. Юра проснулся.

— Что за дела? Что ты делаешь? — сонно спросил он.

— Вы тут дрыхните, а ваши, как их там…солдаты! Подходят к городу! — ответил Фобло.

— Как солдаты? — недоуменно уставился на него Юрка. Сон его мгновенно улетучился, он вскочил с кровати и воскликнул: — Как это⁈

— А вот так!

Юрка бросился расталкивать Гену. Спросонок тот переполошился и даже свалился с кровати. Испуганный и не до конца врубившийся в ситуацию, Гек, собрав все углы, помчался будить Марину, Джессику, Яну и Дениса.

— Надо что-то срочно предпринять, — засуетилась Джессика. — Надо вызвать помощь!

И она схватилась за рацию.

— Надо отразить атаку! — заявил Юрка, вытаскивая парализующий бластер.

Он выглянул из окна и увидел войско солдат, приближающееся к их дому. Почему-то в этот раз они не были вооружены до зубов, как прежде. В их руках находились только какие-то маленькие, похожие на игрушечные, пистолетики. Солдаты начали целиться в окна домов.