Налево, направо, еще раз налево. Я кричала, чтобы тишина ответила мне, преследуя ее по переулкам и оврагам, мимо храма и башни, пока, наконец, я не пришел к мерцающему сундуку, который стоял прямо в центре улицы, сила, исходящая от него таким образом, что, казалось, вообще слишком насмешливо.

— Какого черта, — выдохнула я, и мои шаги эхом отразил мой смертоносный дельфин, когда мы приблизились.

— Это может быть опасно, — пробормотал он, протягивая руку, чтобы принять на себя опасность, но я отбила его руку в сторону.

— Прибереги галантность для будуара, — сказала я ему. — Эта пустяковая безделушка не помешает мне.

Я ногой открыла сундук, и мы заглянули в почти пустое пространство внутри, заметив в его центре плотный аметист, символизирующий Водолея. Он лежал на пергаменте, на поверхности которого были написаны древние слова, без сомнения, обозначающие проклятие, постигшее этот город. Рядом с ним лежало перо форлакса, корявая кость и россыпь мандикультур — действительно плохие предзнаменования. Проклятие этого города было задумано рукой какого-то коварного колдуна давным-давно.

Улыбка скользнула по моим губам, и я потянулась за аметистом, облегчение от того, что мои подозрения развеялись, оказало громкое благо на мою гордость.

Грохот сотряс землю у моих ног, когда я снова выпрямилась, отделяя Камень Гильдии от наносящих проклятие предметов, а город Эрите издал долгий, запоздалый вздох, рассыпаясь в пепел.

Здания, улицы и стены вокруг меня превратились в ничто, исчезая, как будто их никогда и не было, и обнажая наших товарищей на пустыре, которая осталась позади.

— О, сладкие изюмные отруби, неужели вы поддались зову смерти, дорогие ребята? — Я заплакала, увидев Ориона и Сета, прижавшихся ко мне. Бал, на котором они совершенно ясно смирились с неизбежностью смерти и искали утешения в объятиях друг друга, оплакивая все, что, по их мнению, было потеряно. — Вытри слезы с глаз, дорогой Орион, тебе больше не нужно всхлипывать. Ибо я нашла камень и спасла тебя, как девицу, которая потеряла всякую надежду, прежде чем рыцарь пришел тебе на помощь.

— Я не плачу, — отрезал Орион. — Это вода растаяла, мы там замерзли, и у меня на щеках образовался лед.

— Как скажешь, милый мальчик, — сказала я ему, понимающе подмигнув, от чего его лицо исказилось так, что я могла описать это только как чистую, бессмертную благодарность мне за его спасение.

Неясное движение возвестило о прибытии к нам другого вампира, который мчался к нам из самых дальних уголков того, что когда-то было Эрите.

— Ты сделала это! — воскликнула миледи Тори, когда Калеб поставил ее на ноги, и мне оставалось только склониться перед ее благодарностью, задыхаясь от удивления, когда она обняла меня. — Ты действительно спасла наши задницы, Джеральдин. Мы с Калебом оказались в ловушке в башне, отбиваясь от этих чертовых воронов, но я не думаю, что мы смогли бы продержаться долго.

— Ты бы победила! — Я запротестовала, отказываясь верить, что она могла когда-либо умереть такой жалкой смертью.

— К счастью, я спас наши задницы, когда город рухнул, — добавил Калеб. — Потому что мы упали примерно в двухстах футах от чертового неба, когда эта башня развалилась.

— Да, да, день был спасен, потому что ты сделал землю рыхлой — это не имеет никакого отношения к тому, что Джеральдин была задирой и нашла камень, — ответила Тори, и я покраснела от комплимента.

— Куу! — позвал Уошер, подбегая к нам в одном лишь жутком пурпурном обертывании вокруг поясницы.

Мой брат Пего и его стадо шли с ним рысью в этом направлении с какими-то странными пятнами на руках, но те самые пятна рассыпались, обращаясь в пыль вместе с городом, и все они остановились, чтобы с облегчением посмотреть на своих мальков.

Дарси и Дариус наконец добрались до нашей разношерстной команды, не глядя друг на друга слишком внимательно и почти не имея возможности сказать о той опасности, с которой они столкнулись. Но, похоже, они вышли победителями, как термиты в муравьиной войне.

Когда все убедились, что мы все живы и молодцы, я преклонила колени перед своим бывшим профессором и предложил последний кусочек его головоломки.

— Что теперь? — остро спросила Дарси, взяв его, несмотря на то, что Драгун, похоже, собирался забрать его себе.

— Теперь, — задумчиво сказал Орион, осматривая камень при свете. — Мы узнаем, каким образом Камни Гильдии могут изменить судьбу Солярии. И мы узнаем, что происходит, когда законные суверены владеют властью всех двенадцати.

ГЛАВА 22

Мы стояли вокруг стола в Королевской Лощине, перед нами по кругу были разложены одиннадцать Камней Гильдии, и я клянусь, само дерево гудело от силы, заключенной в них. Я держал последний камень между пальцами, взглянув на Дарси, затем на Тори и Наследников, Ксавьера и Джеральдин. София и Тайлер ушли, чтобы закончить пресс-работу с Порцией, а Уошер отправился сообщить членам совета о наших успехах.

Все затаили дыхание, когда я положил последний камень в круг, все они соприкоснулись и объединились спустя неизвестно сколько лет.

Их сила затрещала на кончиках моих пальцев и наполнила воздух электричеством, но затем все исчезло, и пространство заполнила лишь пустота тишины.

Сет протянул руку, чтобы ткнуть аметист Водолея.

— Почему ничего не происходит? Разве что-то не должно произойти? — Затем он оглядел меня, обводя комнату, как будто ожидал, что перед ним появится какое-то чудесное волшебство.

— Я думал, что их использование станет очевидным, как только они объединятся, — сказал я, перевернув руку и поднеся ее близко к камням, так что знак Гильдии загорелся на моей коже, меч ярко сверкнул, как будто он знал, что находится в его присутствии из двенадцати камней. Но дальше ничего не произошло.

— Может быть, они не все соприкасаются. — Дарси нахмурилась и наклонилась, чтобы проверить круг.

— Или мы ошиблись? — обеспокоенно сказала Тори.

— Я проверил их все, — прорычал Дариус. — Они настоящие. Все до последнего. Знак Гильдии Лэнса доказал это и каждому из них.

— Ох, какие же это серьезные галочки, — горестно сказала Джеральдин. — Такая надежда была связана с их вестями.

— Нам просто нужно понять, как они работают, вот и все, — твердо сказал Макс, и Джеральдин подняла подбородок.

— Конечно, ты прав, дорогой лосось. Я не должна позволить своему сердцу сжаться при первых же признаках акульего плавника.

Меня охватило чувство неудачи. Я убедил всех в этой комнате найти эти камни. Мы рисковали жизнью ради них. Если они не давали нам какого-то преимущества в войне, то какой в них, черт возьми, смысл?

Дарси взяла меня за руку, и я посмотрел