Шрифт:
Закладка:
— Глу.
Девчонки пискнули и повалились кто куда, когда, подпрыгнув, неожиданно не смогли оторвать подошвы.
— Фините — Пэ-э-эк! — Северус широким движением руки, наконец, захватил палочкой всех троих.
Девицы, хихикая, сложились в… букет. Под аплодисменты зрителей.
Но участь знакомства с сундуком их миновала.
— Вот ведь знаю, что если девушки шушукаются, это не к добру, — притворно ворчал Северус, сматывая с уха бинт.
Довольная Нарцисса рассмеялась.
— А все дело в чем? — повернулся Принц к парням. — Что они сделали?
— Договорились.
— Во-о-от.
Расходиться никто не торопился.
— Слушай, Принц, получается, любая домохозяйка может устроить… локальный армагеддец?
— Ну почему же локальный. Глобальный тоже может, если сообразит, как.
— А почему не додумался до этого никто?
Северус пожал плечами:
— А зачем? И с другой стороны, неужели ты думаешь, что кто-то будет кричать об этом на каждом углу?
— Получается, Темная магия… даже не самая страшная.
— Ты это о рыбе?
Сириус вздрогнул.
— Да хоть о чем. Агуаменти можно и утопить, получается.
— Сил только надо немеряно и времени. И чтобы сидели в помещении, не разбегаясь. Не-а, Агуаменти не пойдет, — отмел предложение Рег. - Хватит и дырки в полу.
Он тут же получил от Северуса тонкой водяной струей по руке, словно хлыстом, и зашипел, потирая быстро краснеющий след.
— Это легонько, кстати. Мягче не умею.
— Как ты это сделал?
— Просто сфокусировал поток. Вот, смотри…
— Зашибись… Дай я попробую!
— А как регулировать силу?
— А ширину? А если пожар поливать?
— Хорош, а то сейчас поплывем, — Принц все надеялся закончить занятие и выдворить, наконец, посторонних, чтобы освободить путь в Выручайку. Его, точнее, их с Лили, Люпином и Блэком ждали котлы и все остальное: работы почему-то становилось все больше и больше.
В лабораторию они пришли не скоро…
* * *
— Ты это что, старый хрыч, удумал? — возмутился Том, отбирая палочку из цепких пальцев старика и радуясь про себя, что силен в невербальной и беспалочковой магии.
Олливандер медленно осел на пол, но был вздернут и усажен в кресло. Ну и зафиксирован, не без того.
— Для начала попробуем мягкие средства… Например, попьем чаек с веритасерумом, — благостно предложил лорд Певерелл, на что старик отрицательно затряс головой. Ему освободили правую руку, и тут же в ней оказалась чашка, которую мастер, не долго думая, хряпнул о пол.
— Как некрасиво… Репаро. Продолжим.
И Олливандер снова ощутил в руке ту же самую чашку. В этот раз он ее просто уронил. От неожиданности. Потому что даже не предполагал увидеть ее полной — нужно же время и заклинание, чтобы ее наполнить? Он поднял испуганные глаза на своего мучителя.
— На этот раз вы не нарочно, да? — прозрачно-серые ледяные глаза пронзали, кажется, до костей.
Гаррик утвердительно затряс головой, не в силах вымолвить ни слова.
— Тогда еще чаю?
На мгновение Олливандеру показалось, что маг просто отматывает назад само Время. Стало страшно. Что он с ним сделает?
Но ему просто в третий раз предложили чай. И он выпил. И наконец смог отвечать.
— Как палочки «выбирают хозяев»? Сколько компонентов вот в этой палочке? — Том протянул свою «детскую». — И на что она способна?
Как ни пытался старый мастер отвертеться, задавать вопросы Милорд умел.
— Палочка может влиять на мага? А если он не будет ею колдовать? Влияние становится более незаметным, но не ослабляется? Как можно ослабить или усилить? А-а-а, ритуал… Где? В семейном гримуаре? Ясно.
— Как влияет на мага вот эта палочка? Как влияет на мага палочка Северуса Принца?
— Северуса Снейпа?..
— Не передергивайте. Отвечайте.
Спохватившись, милорд призвал самопишущее перо. Терять такие уникальные данные не стоило ни в коем случае.
Том перечислил еще немало знакомых ему личностей, получив массу интересных сведений, немало удовольствия, удивления и даже оторопи. Сколько злобы, сколько мести — даже еще не рожденным — было уготовано этим… мастером, косящим под странного старого гения, похожего на нежный одуванчик.
«А я-то всего лишь на Министерство замахнулся, а эти уже веками, можно сказать, всю Англию строят, — подумал Том. — Куда уж мне до настоящих злодеев».
— Палочка Альбуса Дамблдора… Ладно, оставим на завтра, — он заметил, что старик охрип, несмотря на питье.
Том бросил чары сна на пленника, запечатал дверь комнаты и ушел разбирать записи. Было потрясающе интересно.
Он просидел над бумагами почти всю ночь, а к утру у него сложилась картина, даже его самого приведшая в замешательство. Он увидел причину упадка островной магии!
Влияние палочек вышивало такую картину, что впору было… эмигрировать к мордредовой бабушке. И, несмотря на то, что почти в руках уже была возможность влиять через ритуал, милорд даже не знал, с какой стороны подступиться. Все сплелось настолько тесно, что любое воздействие могло стать губительным. Но могло и наоборот.
Сколько же труда понадобится, чтобы расплести этот гордиев, то есть, Олливандеров узел? Запрячь самого старика? Подневольно он вряд ли что путное сделает, скорей, наоборот. Что бы с ним такого…
Том побарабанил пальцами по темной столешнице.
А, уже утро… Ледяной душ, кофе, отчет домовика о том, что его пленник уже проснулся и что-то ищет на кровати, и вот хозяин замка уже сидит напротив упрямого и злобного мастера.
— Вы хотели рассказать мне о палочке Альбуса Дамблдора…
К его удивлению, старик в этот раз пошел на контакт добровольно. Директора он не любил.
Узнав о наследии Эшу Неблагого, Том долго смеялся и даже восхитился. Такой паук, такого уровня мастер был действительно достоин восхищения. Если бы не одно «но»: старик ничего не видел, кроме собственной мести. Он не понимал, что творит, не видел целостной картины, которая к утру стала ясна Тому. Не гений, нет. Просто специалист высочайшего класса. Ну и гад отменный.
Обрадованный его похвалой Олливандер все же непроизвольно расслабился, когда Том коршуном рванулся к нему, впиваясь взглядом в глаза:
— Ну а теперь… Легилименс, одуванчик ты мой ядовитенький.
* * *
Задумавшийся после легилименции лорд, получив записку от Принца, подумал, что он стал как-то иначе реагировать на птиц. Он долго внимательно рассматривал обычную школьную сову и думал, думал… Пока не составил план.
Наконец Том развернул небольшой конверт, кивнув сам себе: Принц, как всегда, немногословен.
Он
