— Может, я сама решу? — Т/И посмотрела на его руку, сжимающую кончики её пальцев, и осторожно встретилась с ним взглядом. Боялась, что он снова отстранится.

— Ты и решила, — на удивление, Драко остался спокоен, будто что-то прочитав в её голове. — В пользу Уизли. Ты… ты их любишь?

— Конечно… Но я и тебя…

— Так и знал, — Малфой оборвал подругу, закрыл глаза и медленно разжал пальцы. — Всё куда проще, чем ты думаешь, Т/И. Я плохой, ты хорошая. Даже слишком, — волшебница попыталась снова взять его за руку, но он отдёрнул её. — Уходи, Т/И, и никогда больше не приближайся ко мне! Поняла? Проваливай!

Его крик застыл в воздухе. Волшебница медленно, будто под гипнозом сделала несколько шагов к выходу.

— Я всегда буду тут, чтобы помочь тебе, — размеренно проговорила девушка, прежде чем уйти окончательно. — Я не брошу тебя, что бы ты ни говорил. Если тебе нужно будет выговориться, то меня всегда можно найти под большим дубом или на башне.

Девушка произнесла это неуверенно, не глядя на слизеринца. Драко медленно кивнул, наблюдая за тем, как Т/И некоторое время смотрела на него, а после ушла прочь.

Серые глаза ещё долго смотрели вслед когтевранке, пока Малфой не решил вернуться в гостиную Слизерина. После этого разговора ему стало как-то спокойнее, Драко не знал, нужно ли ему доверять Т/И, но почему-то так хотелось сделать это.

Глава 4

Я болен.

Осенью простужен.

Тебя я вновь хочу обнять.

Понять,

что хоть кому-то нужен.

Он не слышал, да, и если быть честным, не особо-то хотел слышать повторяющиеся из года в год поздравления надоевших за столько лет обучения профессоров, непрекращающиеся раздражающие разговоры одногруппников, слишком громко хохочущих, обсуждающих что-то неимоверно глупое и пытающихся втянуть в эту бессмыслицу и его самого.

Ему хотелось сбежать от чересчур задорного перезвона рождественских колокольчиков, развешанных на исполинских каменных колоннах, от зажжённых под сводами главного зала Хогвартса свечей, украшенных заснеженными еловыми ветвями, и пёстрых гирлянд, от всех этих счастливых улыбок и веселья, что давит со всех сторон, от чувства, что является тут лишним.

И, не выдержав, он сбегает. Несётся по еле освещённым пустым коридорам сломя голову туда, где всегда спокойно, где можно не бояться быть собой. Он буквально задыхался с каждым новым шагом, но упрямо продолжал бежать, пока не ворвался ураганом, широко распахнув тяжёлые дубовые двери Выручай-Комнаты.

— Что-то ты слишком печален, — неожиданно произнёс мягкий, ставший уже родным, голос и он резко обернулся, нос к носу сталкиваясь с Т/И, которая ласково и как-то совершенно по-особенному улыбнулась ему.

— Я не видел тебя в Большом зале, — нахмурился юноша. — Где ты была?

— То тут, то там, — беспечно ответила она и, тихо напевая себе под нос, начала медленно кружиться под доносившуюся из зала мелодию, раскинув тонкие руки подобно птице. — Как же я люблю эту сказочную атмосферу Рождества! Пышные ели, разноцветные игрушки, огоньки, сладкий аромат леденцов на палочке и запечённых яблок в карамели — волшебство так и витает всюду! — она на мгновение остановилась и внимательно посмотрела на него. — А почему ты не со всеми в Большом зале?

— Не люблю всего это шума, — отмахнулся молодой человек и как-то неуверенно начал переминаться с ноги на ногу, спрятав руки в карманах тёмной мантии. — Но сегодня как-никак праздник, и у меня для тебя кое-что есть.

— Правда?

— Я не знаю, понравится тебе это или нет, но вот, — подарком оказался небольшой альбом в кожаной обложке, перевязанный красной атласной лентой.

— Это же… — она поражённо рассматривала свой подарок.

— Да, ты же говорила, что любишь рисовать.

— Драко, это лучший подарок, — нежно улыбнулась Т/И, прижимая к груди заветный альбом, и, встав совсем близко, прошептала: — У меня тоже для тебя есть подарок, — девушка протянула парню небольшой коробок, внутри которого позвякивали баночки.

— Коллекция зельев? Я мечтал о такой… Т/И, спасибо, — парень обнял девушку.

Запястье покалывала Чёрная Метка, рассказать о которой он так и не осмелился.

Молчал намеренно.

Снова лгал, хоть и слишком устал от этого.

Но в этот момент его ничего не волновало.

Наверное, это первое Рождество в его жизни, в которое он по-настоящему чувствовал себя счастливым.

* * *

— Фред, Джордж, мне очень жаль, дорогие мои, но ближе к ночи появится Римус, так что Билла придется уложить в вашей комнате, — говорила миссис Уизли.

На Рождество Т/И приехала в Нору, чему очень обрадовались близнецы.

— Ничего страшного, — сказал Джордж.

— Ладно, поскольку Чарли не приедет, Гарри и Рону достаётся мансарда, и если Флёр уложить с Джинни и Т/И…

— Их ожидает волшебное Рождество, — пробормотал Фред.

— …то все разместятся с удобством. По крайней мере, девочки будут спать в кровати, — с некоторой неуверенностью в голосе закончила миссис Уизли.

— Значит, Перси нам своей мерзкой рожи точно не покажет? — спросил Фред.

Миссис Уизли отвернулась к двери и лишь потом ответила:

— Нет, он, насколько я знаю, занят в Министерстве.

— Или же он просто самая большая задница в мире, — сказал Фред, когда миссис Уизли покинула кухню. — Одно из двух. Ну ладно, Джордж, пора двигаться.

— Куда это вы собрались? — спросил Рон. — Может, поможете нам с капустой? Вам-то палочки использовать разрешено, вот и избавили бы нас от нее!

— Нет, — серьезно ответил Фред, — не думаю, что мы вправе так поступить. Чистить капусту без помощи волшебства — занятие, которое способствует закалке характера, оно позволяет человеку понять, как трудна жизнь маглов и сквибов.

— А собрались мы в деревню, — подхватил Джордж. — Там в магазине канцелярских товаров работает очень красивая девушка, которой мои карточные фокусы кажутся просто чудесными… почти волшебными…

— Тогда я точно иду с вами, — улыбнулась Т/И.

* * *

— Ну и чего мы не спим? — сонно поинтересовался Фред, заметив подругу на кухне.

Девушка, чуть зевнув, взглянула на рыжеволосого.

— Вспоминаю, как начиналась наша дружба, — призналась Т/И.

— Лучше вспомни, как я тебе на 3 курсе признавался в любви из-за зелья Джинни, а ты подумала, что у меня совсем с головой плохо.

Т/И рассмеялась и ласково провела рукой по его огненной шевелюре.

— А разве это не так? — усмехнулась девушка.

— Совсем не так, — в ответ улыбнулся Уизли.

* * *

Этой ночью семейство Уизли и его гости расположились в гостиной, которую Джинни разукрасила до того, что каждому, кто здесь сидел, казалось, будто его самого опутали с ног до головы гирляндами из цветной бумаги.

Только Фреду, Джорджу,