Шрифт:
Закладка:
Первый визит в замок герцога состоялся на следующий после приезда день. Время я выбрала между завтраком и обедом.
Мажордом выкрикнул наши имена, и мы пошли сквозь малый приемный зал к группе фрейлин и гостей, которые окружали герцогиню. Рассматривали нас с большим любопытством. Ну, еще бы! На мне было белое атласное платье с вырезом каре, а сверху накинут кружевной чехол, виртуозно собранный гвайрой Фай из деталей синего, бирюзового, белого и нежно-розового цвета. Морской рассвет и морская пена, а не платье! На голове у меня была маленькая шляпка-таблетка с нежно-розовой игривой вуалькой.
Тем оригинальнее смотрелась рядом со мной леди Ровена. Черный траурный атлас и верх из серебряных кружев. Штука тяжелая, но как сияла, как играла в лучах света! Во сколько обошлось это кружево – лучше не знать. Это ведь натуральное серебро, навитое на шелковую нить. Делали его, чтобы использовать в готовых вещах отдельные элементы. Но тут я решила не жалеть денег. Кружевной чехол Ровены был целиком из серебра. И я прекрасно представляла, как давится слюной герцогиня!
Шляпка Ровены была черной, и тонкая черная вуалетка спускалась до кончика носа.
Белоснежная кожа и смоляные волосы. Потрясающая красота и молодость. Теперь, глядя на встречу дочери и матери, я гораздо лучше понимала, что именно испытывала Ровена, глядя на Маризу. И понимала, почему эта тварь так немилостиво смотрит на дочь. Дело сейчас даже не в деньгах.
Ровена моложе и гораздо свежее. Ей нет нужды так пудрить лицо и замазывать морщинки. Ей вообще нет нужды пользоваться декоративной косметикой – она все равно красивее! Из кружевного ридикюля Ровена достала вышивание и присоединилась к дамам. Я видела порозовевшие щеки и понимала, что она смущается. Но мы много обговаривали с ней разные ситуации, и она знает ответы на все возможные вопросы.
Одна из дам не утерпела:
– О, леди Ровена, какое интересное у вас платье. Где вы приобрели такое?
– Это, леди Сория, изделие моей мастерской.
– Там же я купила свое платье, леди Сория. Согласитесь, прекрасно выглядит! Еще я привезла подарки из этой же мастерской дочерям и сыну нашего замечательного герцога! – хвасталась я мило и любезно.
Думаю, дамы герцогини тоже заметили, что среди получателей подарков не прозвучало имя ее светлости.
На лицо Маризы приятно было посмотреть! Мысль о том, что у ее проданной дочери есть столь необычная мастерская, вывела ее из себя. И, поняв, что подарка ей не будет, герцогиня взвилась:
– Надеюсь, Ровена, ты осознаешь, что как вдова должна одеваться скромнее!
– Конечно, матушка! Но вы же видите сами, мое платье полностью закрытое и с длинными рукавами. На мне нет ни одного драгоценного камня.
Тут я улыбнулась и посмотрела герцогине в лицо. Мой голос сочился медом и ядом.
– Ваше сиятельство, смею вас заверить, ваша дочь строго блюдет траур по мужу. Сомневаюсь, что даже вы прикрывали лицо после смерти вашего мужа. Иначе не вышли бы замуж так скоро! А вот леди Ровена так скромна, что прикрыла лицо, дабы не смущать людей своим расстроенным видом. И не волнуйтесь, я присмотрю за тем, чтобы у леди было достойное сопровождение для посещения церкви. Специально для нее я найму четырех придворных фрейлин. Сейчас мэр Саймон отбирает достойных дам.
Да, гадина, да! Тебе двух много было, а для Ровены и в два раза больше не жалко!
– Вы дерзите мне, леди Катрин!
– Ну что вы, ваше сиятельство! Как бы я посмела дерзить даме старше себя! Я просто стараюсь вас успокоить относительно судьбы вашей взрослой дочери.
Кстати, надо бы действительно кого-то нанять для Ровены.
О нашем приходе доложили герцогу, и за нами пришел его секретарь.
В кабинет герцога мы вошли втроем. Я, Ровена и сопровождавшая нас леди Росса. Леди Шайд оставили за дверью.
Не успели мы с Ровеной усесться на предложенные места, а леди Росса на банкетке в углу, как в кабинет герцога стремительно вошла маман.
– Дорогой, я хотела бы поговорить с тобой!
– Не сейчас, Мариза! Дамы, я хочу обсудить жалобу барона Фуста. Он утверждает, что вы, леди Катрин, без его согласия вывезли вдову отца, леди Ровену. Так ли это?
– Совершенно точно, ваша светлость, именно так. Более того, барон послал за нами погоню, мы могли погибнуть!
– Леди Катрин, я нахожу ваш поступок неразумным! Вдова должна жить скромно на свою вдовью долю в отведенном ей покойным мужем месте. Думаю, баронесса должна вернуться.
– О, ваша светлость, баронесса непременно вернулась бы, вот только беда в том, что муж не оставил ей места для того, чтобы молиться за упокой его души!
– Леди Катрин, – вмешалась герцогиня, – вы поступили крайне опрометчиво! У баронессы есть свой дом, и жить она должна там!
– Ваша светлость, вашими стараниями у баронессы не только нет дома, но с ней настолько не считались, что даже в компаньонки ей наняли гулящих девок. Вы, как мать, не проследили за судьбой дочери, а просто спихнули ее замуж.
В кабинете не было посторонних, и я не собиралась быть любезной с мадам.
С этими словами я протянула герцогу копию брачного договора.
– Вы, ваша светлость, с вашим умом и опытом, безусловно разберетесь лучше, если вам предоставить документы. Не думаю, что у барона могут быть к нам законные претензии.
Герцог читал быстро. Сказывалась привычка работать с бумагами. Похоже, брачный договор Ровены его шокировал, но он быстро взял себя в руки.
Я знала, что Мариза не утерпит и вмешается. Грешна, и нашей одеждой, и поведением я ее провоцировала. Но и жалеть ее мне не хотелось.
– Дорогой, ты должен вернуть Ровену домой. Неприлично баронессе бегать неизвестно где, когда родственники покойного о ней волнуются! Милый барон был так расстроен!
– Ваша светлость, а зачем вы так настаиваете на возвращении леди Ровены? Неужели пятьсот салемов, которые мне предлагал барон, вы взяли себе?
Я била наугад…
Мариза надменно вскинула бровь:
– Не понимаю, о каких деньгах идет речь!
Герцог рассердился и повысил голос:
– Леди Катрин! Вы забываетесь! Я знаю, что вы третировали и притесняли Маризу, пользуясь своим положением хозяйки. Но сейчас она – ваша госпожа и правительница! Немедленно извинитесь!
– С огромной радостью, если вы находите мои речи дерзкими, извинюсь, ваша светлость.
Мариза надменно вскинула голову и посмотрела на меня как на таракана.
Я набрала воздуха побольше и заговорила:
– Ваша светлость, госпожа герцогиня! Великодушно прошу простить меня. Некоторым
