Шрифт:
Закладка:
Муся завелась, под ее лекцию о нелегкой доле пернатых, не имеющих выбора в поступках, парни собрали палатку, оседлали коней и мы, наконец, продолжили путь.
Лусия слегка присмирела, но как обычно бывает с избалованными детьми, не особо переживала из-за случившегося. Не знаю — лично для меня было бы позором стать таким центром внимания, а ей как с гуся вода. Отряхнулась от перьев и снова принялась парням глазки строить. Блат конечно великая сила, но о чем думал король, отправляя по просьбе своего советника его дочку на важное дело? Уверена, все наши досье лично лорд Беледер перелопатил, выискивая огрехи в образовании и воспитании. Чем он руководствовался, одобряя кандидатуру Лусии Рисоль? Неужели о вздорном характере там ни словечка? А бедному Майросу отвечать. Хотя, с чего он бедный? Вон едет, улыбается однокурснице, перышко у нее из прически вынул.
Прислушалась к себе и осталась довольна — нет, я ещё не влюбилась без ума. Только ведь задумывалось, что было бы неплохо если бы… Бал что ли так повлиял? Ведь любовь это когда… не знаю. Как понять? Вот, к примеру, взять Мусю. Я ее безумно люблю, и когда она садится на чужие плечи (надолго), я чувствую себя некомфортно. Преданной. В смысле, будто меня предали, бросили. Потеря потерь. А Майрос сейчас все внимание уделяет Лусии и я… нет, тоже обидно. Ревность присутствует, но пойти и утопиться из-за этого не тянет.
Ой, как сложно все. Ладно, поживем, увидим.
Кстати, а где моя Муська?
ГЛАВА 2
Муся обнаружилась на гриве Мустанга нахохлившаяся, притихшая и утомленно дремлющая. Устала от воспитательной работы, моя прелесть. Я довольно выдохнула, мысленно укорив себя за излишнюю мнительность. Вот уж кто не предаст и не уйдет к другой. Мое второе я. Лусия устроила настоящий раздрай в душе. Кстати, о ней.
Мужчины с кокетничающей брюнеткой ехали впереди, я почему-то оказалась в конце процессии и плелась в хвосте за своими однокурсниками. Дик, плотно прижав своего скакуна к боку жеребца Беаты, что-то тихо нашептывал девушке. Ничего, успеют ещё наговориться моя новость важнее. Направила Мустанга между двух коней, разбивая сладкую парочку, и принялась делиться своими соображениями.
— Ребят, мне кажется, я поняла, для чего графинюшка намылилась к драконам, — сразу закрутив интригу, сообщила друзьям, поворачивая голову то налево, то направо. — По выражению ее лица, хоть догадка абсурдна и совершенно невероятна.
— И зачем же? — сразу оживился парень и, хохотнув, выдал свою версию, сразу попав в яблочко: — Чтобы окрутить дракона?
Мусенька заинтригованно распахнула глазки, а я недовольно надула губы. Вообще-то это было мое сенсационное заявление. Слегка понурилась и выдохнула:
— Ну да.
— И что в этом абсурдного? — наморщила носик Беата.
— Вот именно! — подхватил Дик. — Ты же сама писала, что они похожи на людей, визуально не отличишь.
Я рассмеялась.
— Конечно! Я писала это о маленьком драконьем ребенке. Новорожденного дракончика от пятилетнего человеческого мальчишки не отличишь. Не поняли? — посмотрела на пожимающих плечами друзей и принялась объяснять: — Драконы никогда нe женятся на людях, потому что это другая раса. Абсолютно!
— Ну, мало ли, — с сомнением покачал головой парень. — Мы о них мало знаем. Может, были прецеденты. Ну, или будут. Вот Лусия подумала и додумалась. Зачем ей какие-то маркизы, если можно получить целого дракона в личное пользование? Внешностью не обижена. Покрутится там, глазки построит, да и зацепит холостого крылатого. Между прочим, классный план! Представляете, сколько гонору прибавится сразу?
— На драной козе не объедешь, — подала голосок синичка и расхохоталась. — Тоже мне ума палата, а до нее никто не додумывался, по-твоему? Вот может журавль жениться на ласточке? Нет, хоть и вид один — птицы. А кошка на собаке? Тоже никогда — разные виды. Говорят вам — невозможно.
— Ну, ты наприводила примеров! Здесь-то другая ситуация. Ведь внешне они как люди выглядят, значит вполне совместимы, — заерзал в седле Дик и с подозрительностью прищурился от пришедшей в голову сногсшибательной мысли. — Слушайте… А не поэтому ли в составе делегации целых три девушки? Причем все красотки! Точно знаю, раньше дипломатами назначали только мужчин. Эй-эй, это что же получается… Король придумал хитрый план? В кого-то да влюбится хоть один дракон? Или мы — мужчины хоть куда все холостые, а там драконицы…
— Да угомонись ты, — пришлось хлопнуть парня по плечу, чтобы перестал фантазировать. — Не может такого быть в принципе! Дик, посмотри… Вот, например, Муся. Она разумная, да? Да. Очень разумная и здравомыслящая. А теперь скажи, ты бы женился на Мусе?
— Да ты что? — зашелся в хохоте друг. — Как такое возможно?
— А почему? Она ведь разумная.
— Она птица!
— И что?
— Апри, но это же очевидно! Человек и птица — вот где абсурд. Это же разные вещи!
— Ничего не разные. Драконы не рассматривают людей как пару, потому что мы другой вид. Да-да, почти как человек и птица. И оборотней не рассматривают. Дружат, но в интимные отношения не вступают. Даже мыслей таких не допускают. Поэтому в этом мире нет никаких полукровок.
— А кто это? — удивилась подруга и повторила по слогам: — По-лу-кров-ки.
— Вы даже слова такого не знаете, — хмыкнула начитанная Муся. — А кто, по-вашему, родится у человека и дракона? Или дракона и оборотня? Мутанты? Смески? Чудища невиданные? Крылатые волки? К счастью, никто. Потому что картограф и синица это нонсенс! Только люди могут допустить такие крамольные мысли. Фу, люди, какие вы грешные создания.
— Чего ты наезжаешь? — вскинулась Беата, защищая род человеческий от нападок мелкой птахи. — Какими создала природа такие и есть. Сама только что лекцию читала на эту тему.
— Про птиц! У человека ничего подобного в инстинктах не заложено! Это недостаток воспитания, — не согласилась синичка. — Другие расы даже мыслей таких не допускают.
— Ладно-ладно, не ссорьтесь, — я помахала руками, останавливая перепалку. — Увидите взрослых драконов и сами все поймете. Между прочим, Дик, если соединить нас с Беатой… да и Лусию, пожалуй, добавить… половинку, то получится взрослая драконица. Как тебе перспектива клинья к великанше подбивать?
— Ого, такая здоровенная?
— Да, а мужчины ещё больше.
— Но все
