Шрифт:
Закладка:
Эта жизнь в принципе невероятная. У меня есть мама, и проводить время с ней, узнавая её лучше, — просто потрясающе. Ровно до того момента, как всплывают воспоминания Елены из этой жизни. Дорогая мамочка сделала всё, что было в её силах, чтобы разлучить нас с Блейком. Она скрывала от меня его письма. Это выводит меня из себя. Вчера мы впервые поссорились. Я не хотела ругаться, но то, как она со мной поступила, это уже за гранью разумного.
Но как бы то ни было, я люблю её всем сердцем и рада, что она рядом.
Блейк в этой временной линии всё равно обратился к тьме. Но Елена оказала на него несколько иное влияние, чем я. Я в некотором роде сдерживала его тьму. Это безумно мило и романтично.
Затем вернулось воспоминание о том, как мы не виделись два года из-за какого-то дурацкого недопонимания. Мы воссоединились как раз перед тем, как я заявила на него права.
Все воспоминания оказались у меня, но одно особенно выделялось. То, как я застала его с Табитой.
Блейк тоже нелегко принял этот факт. Он не понимал, как это случилось. Он считал здешнего себя слабаком, потому что он не прошёл и половины того дерьма, что выпало на долю моего Блейка и едва не стоило ему рассудка.
Но он всё равно в итоге использовал Каинов Огонь.
Мы с Люцианом были близкими друзьями, и в этой временной линии я тоже хотела перейти черту, но не потому что у меня были к нему чувства, а просто потому что потеряла свою обезьянку по кличке Плаггс.
Воспоминание о том, как Блейк подарил мне её на мой двенадцатый день рождения, вызвало у меня улыбку, которая тут же пропала, стоило мне вспомнить, как виверны убили несчастную зверушку. Я сорвалась на маме из-за папиного намерения заключить союз с вивернами.
Я вспоминала одну деталь за другой, и хотя мама неоднократно извинялась, Елена из этой временной линии так и не смогла её простить.
Сказала, что ей нужно время и вернулась в Драконию.
Я была зла на Блейка из-за того, что он переспал с Табитой, и его самого эта мысль угнетала, но с воспоминаниями из обеих временных линий мне было легче это пережить.
Так странно помнить сразу две жизни.
Я беззвучно открыла окно и забралась внутрь.
Люциан крепко спал в своей кровати. Я прокралась к Блейку и устроилась рядышком.
Он проснулся и поначалу испугался, но затем, разглядев меня, улыбнулся.
— Что ты здесь делаешь?
— Ни слова. Мне уже не шестнадцать.
— Но тебе как раз-таки шестнадцать, Елена.
— Нетушки, я так не согласна.
Он засмеялся и поцеловал меня.
— У нас так ничего и не было, — надула я губы, как только мы разорвали поцелуй.
— Твоя мама меня кастрирует.
— Она сама далеко не святая, Блейк. Тебе не нужно её бояться.
— Я и не боюсь. Новый я в ярости, но прежний я… испытываю весьма противоречивые эмоции.
— Понимаю. Я тоже.
— Всё будет хорошо, — прошептал он и крепче прижал меня к себе.
Я глянула на Люциана.
— Он всё ещё пытается сломить сопротивление Табиты? — спросила я.
— Ага. Этой Снежной драконице не так-то просто угодить. Боюсь, я произвёл на неё слишком сильное впечатление.
Я хмыкнула, отчасти смешливо, отчасти раздражённо.
— Прости, Елена. Знаю, как сильно тебя это ранило.
— Да, но теперь здесь я. Прежняя я.
Он негромко рассмеялся.
— Детишкам надо научиться справляться с гневом и иногда отступать.
— А кто это сегодня рычал в столовой?
Я его легонько ущипнула.
— Прости, само как-то вырвалось.
— Ты же знаешь, что в этот раз всё по-другому.
— Да. Но я знаю, как глубоки были твои чувства к нему, Елена.
— Это правда, — вздохнув, признала я. — Но теперь я с тобой. Я просто очень рада, что Люциан жив, Блейк.
Он мазнул губами по моему носу, и вдруг его тело задрожало от едва сдерживаемого смеха.
— Что? — с улыбкой спросила я.
— Помнишь, как к тебе сегодня подошла Бриттани и предложила тебе присоединиться к клубу дебатов?
— И что в этом такого? Она очень даже милая.
— Её дракон — Брайан.
Мои глаза распахнулись.
— Тоже дент?
— Нет, не дент.
— Откуда ты знаешь?
— Ирен сказала мне, когда мы защищали Драконию.
Я кивнула.
— Она свела Бритт и Брайана.
— Что?
В его глазах плясали весёлые искорки.
— Как Люциана и Табиту, Сэмми и Дина, Джорджа и Бекки.
— Перестань навязывать ему эти прогулки у озера. Его не было там в первый раз, Блейк. И время ещё не пришло. Бекки взойдёт позднее.
— Она может взойти в любой момент, Елена. В этой временной линии всё по-другому.
Я покачала головой.
— Бекки может не прийти и не взойти вовсе.
— Она всё ещё шарахается от тебя?
— Ещё как. Она так не похожа на себя в этой временной линии. Словно нет той связи между нами.
— Милая, это всё потому, что у тебя нет связи с ней здесь.
— Понимаю, но не хочу сдаваться, Блейк. Она всё-таки одна из моих лучших подруг.
Он сжал меня в объятьях, прижимаясь губами к щеке.
— А как справляется моя сестра?
Я медленно покачала головой.
— Ничего не понимает. Не верит, что я уже вижу будущее. Она не идиотка.
— Знаю.
— Так будем говорить мастеру Лонгвею про Бритт и Брайана?
— Бритт и Брайан… — задумчиво протянул Блейк. Я расхохоталась.
— Да уж, они прям созданы друг для друга. Я даже ему немного сочувствую. Она не такой уж книжный червь на самом деле.
— Да, я знаю. Табита как-то полагала, что я на неё запал.
— Серьёзно? А на самом деле?
— На самом деле меня тянуло к ней из-за её невинности. Но что бы я ни делал, она не поддавалась. Она холодна как лёд, Елена.
— Ничего она не холодна, просто видит все ваши драконьи игры насквозь. Так что будем делать?
Он пожал плечами.
— Оставим как есть, всё само сложится как надо.
— Нет, не сложится. Их нужно подтолкнуть друг к другу. Посмотри на нас, Блейк. Прошли годы, прежде чем всё наладилось.
— Елена, Брайан — хроматические дракон. Он уже старается держаться подальше от Бритт. Он не прислушается к нам, как Люциан.
Я кивнула.
— Значит, надо действовать через Бритт.
— Елена…
— Что? Если бы ты хотел, чтобы я не думала об этом, не стоило вообще мне рассказывать. Ты понятия не имеешь, как это сводит с ума нас, драконианцев. Мы всё гадаем, правильный
