ей останется лишь переодеться в простую одежду горничной или гувернантки, заправить волосы под шляпу и отправиться пешком на вокзал. Внешность женщины ничем не примечательна, даже бабушка называла ее «простушка». В течение многих лет Фрэнсис расстраивалась из-за своей невыразительности, но теперь была только рада. Никто не заметит и не посмотрит на нее дважды. В поезде она снова переоденется на случай, если кто-нибудь запомнит ее скромный плащ или шляпу. И уедет так далеко, как только получится. На север, конечно. Нельзя уехать из Сассекса на юг и остаться в Англии, а по-французски она не говорила. Что делать после, еще не знала. Уехать отсюда как можно дальше — все, что волновало ее сейчас.

Фрэнсис вышла на лестничную площадку и еще раз посмотрела в сторону пляжа. Эдвин на этот раз сидел близко к молодой особе, положив свою руку на ее. Жена представила себе, как муж сбегает с возлюбленной. Жалкие фантазии!

Солнце осветило лицо рыжеволосой девушки. Совсем юная. Распущенные волосы, платье свободного кроя. Восемнадцать, наверное, не старше. Фрэнсис было столько же, когда Эдвин начал ухаживать за ней. Возможно, из-за беременности женщина почувствовала живые материнские чувства к этой девочке. Фрэнсис не могла, да и не хотела позволить мужу причинить боль еще одной наивной душе.

Глава 7

Наши дни

Элла

Как оказалось, благодаря нераскрытой тайне дома я начала получать удовольствие от проживания в Сассексе. Даже целые сутки без мебели (на все вопросы мужа, компания-перевозчик твердила «навигация») не раздражали меня, не считая растяжения шеи от проведенной на полу ночи.

Когда, наконец, машина с нашими пожитками прибыла и началась разгрузка коробок, я ушла с мальчиками в сад, мысленно сканируя территорию на предмет скрытых опасностей для детей. Не потребовалось много времени, чтобы найти одну из них. В глубине сада была калитка, ведущая к песчаному пляжу. Короткий путь лежал вдоль верхушки утеса, затем тропинка круто спускалась. Я оценила обстановку. Забор был достаточно крепким, но деревянные ворота запирались лишь на защелку, которую легко мог открыть любой маленький любопытный ребенок.

— Навесной замок, — сказала я, хлопнув в ладоши. — Ребята, пойдем знакомиться с деревней.

«Зеленая цапля» была небольшим, но хорошо обустроенным населенным пунктом. Мы прошли мимо одного паба, но я знала, что в конце улицы есть еще один рядом со школой для мальчиков. Там же находились мини-супермаркет «Теско», маленькая пекарня с кафе, газетный киоск и, о удача, хозяйственная лавка, снаружи которой висели щетки, метлы и мусорные баки на любой вкус.

— Зайдем-ка сюда, — позвала я ребят, взяв Стэна за руку.

В магазине было светло и уютно. Несколько покупателей изучали товары на аккуратных полках. Я огляделась и решила сразу спросить то, что мне нужно у пожилого седовласого продавца, занятого беседой с парнем, выбиравшим гвозди. В верхнем кармане клетчатой рубашки хозяина лавки торчали очки, а другая пара съехала на кончик носа. Он так сильно напомнил мне отца, что на мгновение я замерла.

— Чем могу помочь, сэр? — склонившись над прилавком, поинтересовался мужчина у Оскара.

Я улыбалась, наблюдая, как сын с серьезным видом отвечал:

— Нам нужен навесной замок для ворот в саду. Чтобы мы со Стэном не лазили, как обезьянки и не ходили на пляж без мамы.

Продавец кивнул:

— Разумно.

Он потянулся к полке позади себя и показал замок.

— То, что вам нужно, молодой человек. 9,99 фунтов.

Мужчина протянул руку. Оскар забеспокоился.

— Платит мама.

Я рассмеялась:

— Конечно.

Продавец открыл кассу. Молодой человек, который все еще выбирал гвозди, бросил взгляд на меня. У него были темные непослушные волосы и нос, очевидно, не раз сломанный.

— Вы только что переехали в наскальный дом? — спросил он.

Я кивнула, вручив лавочнику десять фунтов.

— Да, — ответила я. — Только в дом на скале. Мы называем его просто: «номер 10».

Он улыбнулся.

— И как он вам?

— Прекрасно. Идеальный дом…

Продавец передал мне чек и отдал сдачу Оскару.

— А мне? — попросил Стэн.

Хозяин магазина улыбнулся, снова открыл кассу, взял пенни и передал сыну.

— Спафибо, — поблагодарил Стэн, демонстрируя акцент северной части Лондона.

— Но? — Молодой человек обменялся взглядом с продавцом.

Я повернулась к нему, непонимающе моргнув:

— Что «но»?

— Звучало так, как будто вы хотели сказать «но». Прекрасный, но…

Мне стало любопытно, долго ли эти люди прожили в этих краях, и что им известно об истории нашего жилища.

Слегка нагнувшись, я ответила:

— Дом забавный и странный.

Он понимающе кивнул:

— А вы слышали истории?

Легкое волнение охватило меня.

— Нет. Какие?

Хозяин магазина неодобрительно цыкнул:

— Не слушайте его. Хола вечно интересуют жуткие небылицы.

— Жуткие? — ликуя, повторила я. — Там обитают призраки? Того, кто трагически погиб?

Хол помрачнел.

— Не мертвых надо бояться, а живых.

— Понятно, — усмехнулась я.

— Слышал, там произошло убийство, — продолжил парень. — Ты ведь тоже слышал об этом, а, Кен?

Хозяин лавки, Кен, кивнул.

— Но это неправда, — добавил он. — Я живу здесь с семидесятых, и с тех пор никого не убивали.

— Могло произойти до этого, — задумчиво произнес Хол. — В шестидесятых, например? Или во время войны?

— Или все это бред собачий, — прервал Кен.

Заинтригованная, я улыбалась, решительно настроенная не менять тему.

— А может, не убийство, — сказала я. — Может, другое преступление?

— Ограбление, — оживленно предположил Хол. — Или похищение.

— Пираты, — вставил Оскар, все это время внимательно прислушивавшийся к разговору.

Хол взъерошил мальчику волосы.

— Определенно пираты, — сказал он. — И контрабанда.

— О да. — Я вспомнила романы Дафны дю Морье, которыми зачитывалась в подростковом возрасте. — Злоумышленники.

Кен посмеивался, с интересом наблюдая за мной.

— Только что вспомнил: жена говорила, что вы писатель.

Он посмотрел на Хола, кивнув на меня:

— Она пишет книги, детективы.

Удивленная и тронутая теплым и простым общением с деревенскими жителями по сравнению с безликим и холодным Лондоном, я лишь пробормотала:

— Ну, скорее триллеры.

— Хорошие? — поинтересовался молодой человек. — Я их читал?

— Надеюсь, что хорошие, — смутилась я, как всегда тушуясь, когда люди интересовались моими книгами. — Они продаются. Не уверена, что вы их читали. Я принесу в следующий раз и оставлю здесь, если хотите.

Хол улыбнулся:

— Я прочту, а потом скажу, хороша ли она.

— Просто скажите, что хороша, даже если не очень, — пошутила я.

Взяв покупку, мы с мальчиками попрощались и вышли из магазина.

— Давайте посмотрим, продаются ли в пекарне пирожные? — предложила я ребятам. Оскар захлопал в ладоши.

— Извините!

Я оглянулась. Женщина, которая тоже была в скобяной лавке, помахала нам, широко улыбаясь. Высокая и спортивно сложенная, с иссиня-черными волосами, убранными в хвост, она была, по моим предположениям, примерно на седьмом месяце беременности.