Шрифт:
Закладка:
Раз так…
То почему бы не сделать Империю примером всей галактике. Разумеется, негативным примером.
Напасть на Доминион и потерять разом столько… Не уверен, что это отрезвит Императора, но в то же время не сомневаюсь, что его приближенные смогут увидеть ситуацию здраво.
Нынешняя кампания — это показатель крепости хребта Доминиона. Выдержим — значит у нас есть все возможности устоять в будущем.
Ну, а если хребет будет сломан… Не о разгроме речь, а о больших потерях. Сравнение качества и количества — вот главная цель сражения.
Если победит количество, Империя… Что ж, тогда я не завидую галактике.
Ибо «пат» тут невозможен.
Одна из сторон конфликта просто перестанет существовать — иначе это безумие не прекратить.
Глава 123
С первых же секунд сражения, Люк понял, как сильно ошибался в отношении Кэма Солусара.
До сих пор он считал, что правая рука Императора обучил его всему, что знает о Силе и о фехтовании на световых мечах. Это было бы крайне разумно, учитывая тот факт, насколько Люк жаждал знаний.
Перевести его на Темную Сторону, используя искушение больших знаний и умений, было бы логичным приемом. Так Император совратил его отца отречься от пути джедаев. Так Император пытался совладать с ним.
Но Люк выстоял.
Просто потому, что понимал — достигнуть своей цели таким способом равносильно уничтожению своей цели, ее обесцениванию. Ему не важны были знания любой ценой. Он хотел получить их исключительно для того, чтобы применять на благо галактики.
Как и положено джедаю, каким он себя видел.
Вероятно, Солусар давно уже это понял, а потому не продемонстрировал ранее свою истинную силу.
Первые же секунды сражения привели к тому, что каюта Люка оказалась полностью уничтожена. Световые мечи и Силовые техники разбили на мелкие куски все, что не являлось несущими конструкциями отсека.
Впрочем, только что он нарушил это правило.
Вложив всю свою Силу, какую только мог собрать в запале боя, в один-единственный Толчок, он намеревался прекратить сражение. Пусть и ценой смерти Солусара.
На деле же… Член Элиты Темной Стороны сумел избежать поражения. А вот переборка и входная дверь — нет. Как и несколько вражеских солдат, случайно оказавшихся напротив вырванной переборки.
Люк на мгновение почувствовал скорбь от того, что убил ни в чем не повинных людей, но быстро взял себя в руки. Раскаиваться в смерти имперцев было бы глупо. Особенно когда один из них намеревается прикончить тебя.
Просто потому, что не может позволить тебе уйти.
Солусар, посмотрев на вывороченную стену, вздохнул.
— В любом случае твоя жизнь закончиться здесь. Как бы ты ни старался, Люк. Я сильнее. А еще, я стою выше тебя.
Скайуокер с недоумением посмотрел на своего противника. Солусар сделал обратное сальто и приземлился на довольно прочную, даже не зашатавшуюся под его ногами груду обломков.
Проблема заключалась в том, что эта груда располагалась между Люком и открывшимся путем к побегу.
Юный джедай проигнорировал хорошую встряску корабля.
— Твои слова несут какой-то подтекст, не так ли? — уточнил он, радуясь моменту, когда может перевести дух.
Казалось, прошла целая вечность… А на деле — не более минуты. Вот только он чувствовал себя так, будто его протащили по всему Каньону Нищего. По земле. Привязанным к скоростному спидербайку.
— Ты даже этого не знаешь, — усмехнулся Солусар.
— Так просвети, — предложил Люк. Нужна каждая секунда отдыха, пока он прогоняет по телу Силу. Капля за каплей, силы возвращались к нему. — Или будешь делать загадочное лицо, в надежде, что меня заинтересует недосказанное?
— Это история твоей семьи, Скайуокер, — покачал головой Кам. — Ты же знаешь, что твой отец был больше машиной, чем человеком?
Люк втянул воздух носом.
Практически тоже самое ему сказал и Бен Кеноби при встрече, когда разговор касался Дарта Вейдера. Вот только тогда еще Люк не знал, что речь идет о его биологическом отце.
— Да. И что с того?
— А ведь когда-то он был молод, красив, силен и не носил этот стильный черный костюм, — продолжал Солусар. — Знаешь, кто и когда изменил все это?
Люк промолчал.
Он знал.
— Старик Кеноби, — а вот Кам, похоже, решил что эти слова могут задеть юного мужчину. — Твой первый учитель, если это можно так назвать. Он учил твоего отца. И, раз Дарт Вейдер стал тем, кем стал, то учил он его очень плохо. В конце Войн клонов, Кеноби и Вейдер сразились на световых клинках. Учитель против ученика. Прямо как мы с тобой сейчас.
— Ты плохой учитель, Кам, — вздохнул Скайуокер.
— Я, как и Кеноби на Мустафаре, перед тем, как сделать твоего отца инвалидом, признаю это, — рассмеялся Солусар. — Расскажи мне, Люк. Каково это быть пешкой в чужой игре?
— Не понимаю о чем ты.
— Ну, как же. Твоего отца собирались убить джедаи, за то, что он раскусил их обман и помог Империи родиться. Тебя и твою сестру отняли у родителей, спрятали. Тебя растили в грязи, песке и жаре, на какой-то ферме. Сестру — в роскоши на Альдераане. И все для того, чтобы в нужный час, вам как следует промыли мозги и отправили сражаться во имя идеалов, что прогнили за тысячелетия своего существования. Вас с сестрой растили ненавидеть Империю. Оружие, которое ковали годами. Оружие против ситов. И вот, настал час твоего испытания, Люк, — Кам улыбнулся. — Джедай против сита.
— Я уже противостоял против сита, — возразил Люк. — И не одного. Как видишь, победил.
— Если бы Император или Блэкхоул хотели тебя прикончить, то сделали бы это одним щелчком пальцев, — рассмеялся Солусар. — Нет, у них были другие цели.
— Очень интересный рассказ, — признался Люк в тот момент, когда корпус «Затмения» буквально застонал от тяжести нанесенных ему повреждений. Какое бы оружие не применяла Республика, они не церемонились. — Ты решил победить меня пустой болтовней о том, что не вызывает у меня гнева?
— Если бы не вызывало, Люк, ты бы не стискивал свой меч так, что вот-вот рукоять сомнется, — рассмеялся Солусар.
Джедай проследил взглядом в указанном направлении. А ведь верно, его протез стиснул рукоять светового меча. Причем Люк даже не осознавал этого. Неужели эти слова так сильно его задели⁈
Юный джедай
