На заседании следственного комитета в Великобритании тот же офицер свидетельствовал о следующем.

Приказали рубить найтовы других шлюпок Энгельгардта. Тогда было уже поздно, так как вода устремилась к шлюпочной палубе и не хватало времени спустить шлюпки. Тогда свидетель побежал к офицерским каютам по правому борту, чтобы посмотреть, что можно сделать. Дифферент на нос увеличился; корабль как будто нырнул носом вперед. Он прыгнул в воду и отплыл от корабля. Вода была такой холодной, что вначале он попытался выбраться из нее и залезть в «воронье гнездо», которое оказалось рядом. Его прижало к воздухозаборнику в носовой части; вниз хлынула вода, и его на какое-то время прижало к решетке. Потом его вытолкнуло оттуда, и он выплыл на поверхность рядом с шлюпкой Энгельгардта В, которую не спускали, а сбросили в воду. Затем сверху упала передняя труба. Спустя небольшое время после того он увидел, что на складной шлюпке стоят люди, около дюжины мужчин, и подплыл к ней. Тогда еще видна была третья труба; из воды постепенно поднималась корма «Титаника». Корабль не разломился и не мог разломиться пополам. Более того, перед тем как затонуть, его корма какое-то время стояла вертикально. У него сложилось впечатление, что тогда в той части кормы, которая еще не ушла под воду, не горели огни. Правда, кормовой отсек стоял на воде ровно. Свидетель все время внимательно наблюдал за кораблем. После того как корма встала под углом в 60 градусов, послышался грохот; он решил, что это паровые котлы сорвались с мест и с грохотом устремились вниз. Наконец, корма перевернулась перпендикулярно и стала медленно опускаться под воду. Он не слышал никакого взрыва, но примерно в то время заметил, что вода стала гораздо теплее. Рядом со шлюпкой Энгельгардта в воде появились люди. Утром, на рассвете, со шлюпки сняли двадцать восемь или тридцать человек. Их перевели на шлюпку № 12, и в ней стало семьдесят пять человек. Она последней подошла к «Карпатии». На следующее утро (в понедельник) он увидел несколько айсбергов, высотой от 50–60 до 200 футов, но ближайший находился примерно в 10 милях от них.

После того как шлюпки отошли от корабля, он услышал приказы, отдаваемые командиром в мегафон. Тот сказал: «Подведите ту шлюпку к борту». Свидетель решил, что шлюпки хотели подогнать к кормовым забортным трапам. Свидетель не знает, был ли выполнен тот приказ. По его словам, он пробыл на шлюпке Энгельгардта не больше получаса перед тем, как корабль затонул. Утром поднялся ветер. Он заметил крен, когда готовил к спуску шлюпку № 6. Хотя удар пришелся в правый борт, он не считает крен влево чем-то необычным. Не всегда боковой крен появляется с той стороны, куда хлынула вода.

Рапорт от 27 апреля Гарольда Брайда, младшего радиста, У.Б. Кроссу, управляющему компании «Маркони и К°» (Ам., с. 1053):

«…Тогда капитан сказал: „Больше вы ничего не можете сделать; спасайтесь“. Оставив капитана, мы поднялись на крышу отсека, где размещались каюты офицеров и наши. Здесь я в последний раз видел мистера Филлипса; потом он побежал на корму и пропал. Я же помогал сталкивать складную шлюпку на шлюпочную палубу. Когда шлюпка упала, я заметил, как капитан Смит прыгает с мостика в море. Все устремились наверх, на шлюпочную палубу, но спрыгнуть в шлюпку мы не успели, потому что палубу захлестнуло волной. Мне удалось ухватиться за шлюпку, которую мы предварительно сбросили на палубу, и меня вместе с ней волной смыло за борт. Потом я пережил самые страшные три или четыре часа, которые только можно себе представить, и в свое время, вместе с остальными выжившими, меня подобрала „Карпатия“. Как вы, наверное, слышали, я попал на складную шлюпку во второй раз, и она оставалась перевернутой, то есть была в точно таком же виде, в каком я ее покинул. Я звал Филлипса, но не получил ответа. Позже из нескольких источников я узнал, что он находился на той же шлюпке и погиб еще до того, как нас перевели на большую спасательную шлюпку с „Титаника“ (№ 12). Мне говорили, что он умер от переохлаждения. Насколько мне удалось выяснить, его подняли на „Карпатию“ и похоронили в море, хотя по какой-то причине перед похоронами тела умерших не идентифицировали, поэтому за истинность чьих-то слов я не могу ручаться».

Кроме того, Брайд давал показания на заседании следственного подкомитета сената Соединенных Штатов:

«Эта шлюпка находилась над каютой офицеров, перед первой трубой. Ее столкнули на шлюпочную палубу. Она упала к правому борту, и меня вместе с ней смыло волной; она упала днищем вверх. Я очутился под шлюпкой. Не могу сказать, сколько времени там провел. Мне показалось, что целую вечность. В конце концов мне удалось забраться на шлюпку. К тому времени на днище собралось много людей. Наверное, я провел под шлюпкой три четверти часа или полчаса. Я постарался как можно быстрее выбраться оттуда. Я выбрался из-под шлюпки и отплыл от нее, сам не знаю почему, но примерно через три четверти часа или через час приплыл обратно; я и сам был перевернут — то есть лежал на спине.

Подсчитали, что на шлюпке находилось тридцать — сорок человек; женщин не было. Когда ее столкнули на шлюпочную палубу, мы тоже спрыгнули вниз и собирались сесть в шлюпку, как полагается, но ее смыло, прежде чем мы успели спустить ее на воду. Поскольку я находился ближе всех к шлюпке, уцепился за нее и упал вниз вместе с ней. В шлюпке находился пассажир; я не видел, был он из первого, второго или третьего класса, только слышал, что он называл себя пассажиром. Не могу сказать, был ли это полковник Грейси. Были и другие, которые пытались забраться на шлюпку; в воде их плавало несколько десятков. Мне показалось, что все они были членами экипажа.

Мне двадцать два года. Филлипсу было около двадцати четырех или двадцати пяти. Мое жалованье в компании „Маркони и К°“ составляет 4 фунта в месяц.

Что же касается человека, который пытался отобрать у мистера Филлипса спасательный жилет, он был одет как кочегар. Мы его прогнали. Я держал его, а мистер Филлипс толкнул».

Дж. Коллинс, повар (Ам., с. 628):

«Это был мой первый рейс. Я взбежал на верхнюю палубу по левому борту вместе с еще одним стюардом, женщиной и двумя детьми. Одного ребенка стюард держал на руках, а женщина плакала. Я взял у нее ребенка и направился к одной из шлюпок. Потом с правого