общины отложили назначение субсидий до удовлетворения их жалоб и потребовали в своем обращении отмены незаконных назначений. Лорды заговорили смелее, а протест епископов против нарушения «Акта об испытании» был поддержан красноречием Галифакса. Король тотчас отсрочил заседание обеих Палат и решил добиться от судей того, в чем ему отказал парламент. Он преобразовал «скамью», отставив четырех судей, отказавшихся поддерживать его планы, а их преемники вынесли по делу одного католического офицера, сэра Эдуарда Гэлса, решение, что перед судом можно ссылаться на разрешение короля не выполнясь «Акт об испытании». Выставленное судьями требование давало королю право по своему усмотрению освобождать от выполнения уголовных законов, и Яков II стал нетерпеливо применять его без всякого стеснения и меры. Множество католиков были назначены на военные и гражданские должности; четыре католических пэра принесли присягу в качестве членов Тайного совета. Законы, запрещавшие католическим священ никам пребывание в стране и открытое отправление их богослужения, перестали соблюдаться. В Сент-Джеймском дворце для придворных богослужений была открыта пышная часовня; на улицах Лондона появились в своих облачениях кармелиты, бенедиктинцы, францисканцы; иезуиты организовали многолюдную школу в Савойском дворце.

Вызванный этими мерами быстрый рост недовольства побудил бы более рассудительного человека действовать осторожнее, но Яков II гордился своим непреклонным упорством. Когда при открытии новой католической часовни в Сити произошли беспорядки, он велел для устрашения столицы создать в Гаунслау лагерь на 13 тысяч человек. Политика, которой Яков II следовал в соседних королевствах, показывала, что он намеревался сделать в Англии. В Шотландии он поступал как настоящий деспот. Управление ею он отдал в руки двух лордов, принявших католичество, Мелфорта и Перта, а комендантом Эдинбургского замка назначил католика. Шотландский парламент все еще оставался простым орудием короны; но, несмотря на все раболепство его членов, еще была граница, на которой оно останавливалось. Когда Яков II прямо потребовал от них узаконения терпимости католиков, они отказались принять такой закон. Напрасно король добивался их согласия, предлагая свободную торговлю с Англией. «Неужели мы должны предать своего Бога?» — отвечали они с негодованием. Яков II тотчас приказал шотландским судьям считать не имеющими силы все законы против католиков, и его приказание было выполнено.

В Ирландии он даже не старался маскировать свою политику покровом закона. По приказу короля католики были допущены в Совет и к гражданским должностям. Во главе армии был постав лен католик, лорд Тирконнелл, немедленно приступивший к ее преобразованию: он отправил в отставку офицеров-протестантов и ввел в состав войска 2 тысячи туземных католиков. Между тем в Англии Яков II повел смелую и систематическую атаку на церковь. Свою власть над ней он считал орудием, данным ему провидением для уничтожения того, что было сделано его предшественниками. Генрих VIII и Елизавета I воспользовались властью для превращения английской церкви из католической в протестантскую; Яков II же хотел при помощи ее возвратить Англию из протестантизма к католицизму. Правда, закон Долгого парламента признал существование Высокой комиссии незаконным, и это было подтверждено парламентом Реставрации. Было признано возможным обойти этот закон, опустив в инструкциях, по которым действовала комиссия, чрезвычайные полномочия и судебные права, вызвавшие недовольство против ее предшественницы. С этой оговоркой в 1686 году для управления церковью были назначены семеро комиссаров с Джеффрисом во главе, и первый их удар был направлен на епископа Лондонского. Яков II запретил духовенству проповедовать против «религии короля» и велел епископу Комптону отрешить от церкви одного лондонского священника, нарушившего этот запрет. За отказ от этого епископ поплатился собственным отрешением. Но гнет комиссии только побудил духовенство к более смелому нарушению воли короля.

Со всех кафедр послышались проповеди против «суеверия», и два наиболее знаменитых богослова эпохи, Тиллотсон и Стиллингфлит, стали во главе массы полемистов, распространявших напечатанные во всех типографиях памфлеты и трактаты.

Напрасно масса католического дворянства держалась в стороне, предсказывая, что такая политика вызовет неизбежную реакцию; напрасно сам Рим советовал большую умеренность. Яков II был ослеплен кажущимся успехом своих мер. Встречаемое им сопротивление он приписывал высокорелигиозным тори, остававшимся во власти со времени реакции 1681 года, и потому решился их наказать. Глава этой партии в Шотландии, герцог Куинсбери, был лишен должности. Для противодействия Ормонду в Ирландии был назначен, как известно, Тирконнелл. В Англии Яков II решился показать всем, что для него ничего не значат даже теснейшие узы крови, если они сталкиваются с требованиями веры. Его первый брак с Анной Гайд, дочерью Кларендона, связал его с судьбой обоих сыновей канцлера. По вступлении на престол он послал своего старшего шурина, графа Кларендона, наместником Ирландии, а младшего, графа Рочестера, назначил лорд казначеем. Теперь Рочестеру было сказано, что король не может оставить такую важную должность за человеком, не разделяющим его религиозных взглядов, и когда граф отказался отречься от своей веры, он был лишен белого жезла. Та же участь постигла и его брата Кларендона. Первым лордом казначейства после отставки Рочестера, переданного управлению комиссии, стал католик, лорд Белласис; другой католик, лорд Эрендел, стал хранителем тайной печати; иезуит, отец Петри, был назначен в Тайный совет. Чиновники, отказывавшиеся содействовать отмене «Акта об испытании», один за другим получали отставку. Папский нунций, вопреки закону, был торжественно принят в Виндзоре. Но даже Якову II трудно было не заметить роста общественного недовольства. Знатные тори были преданы короне, но как истые англичане ненавидели голый деспотизм наравне с вигами.

Отправляясь к мессе, Яков II велел герцогу Норфолку нести перед собой символический государственный меч. Герцог остановился у двери часовни. «Ваш отец пошел бы дальше», — сказал король. «Отец Вашего величества был лучшим человеком, — возразил герцог, — а он не пошел бы так далеко». Молодому герцогу Сомерсету было приказано ввести нунция в залу аудиенций. «Мне сказали, — ответил тот, — что я, не нарушая закона, не могу исполнить приказа Вашего величества». «Разве Вы не знаете, что я выше закона?» — гневно спросил Яков II. «Ваше величество, может быть, и выше, но не я», — возразил герцог. Он был отстранен от должности, но дух сопротивления распространялся все шире. Вопреки приказу короля, управители Чартер Хауза, в числе которых было несколько знатнейших вельмож Англии, отказались принять в члены учреждения католика. Самые ревностные роялисты подняли ропот, когда в доказательство их преданности Яков II потребовал от них отступничества. Скоро ему пришлось отказаться от всякой надежды на подчинение церкви или тори его воле. Тогда он, как раньше это сделал Карл II, обратился к диссентерам и в 1687 году обнародовал «Декларацию о терпимости», приостанавливавшую действие уголовных законов против диссентеров и католиков и всех актов, требовавших для занятия