— Волшебник был тем, кто спас девушку и ради кого юный герой заключил сделку с Луной, — ответила Акена. — Копье, которое он нашел в своих странствиях, не принесло волшебнику ничего, кроме горя. Легенды гласят, что с его помощью он пытался восстать против бога, который забрал душу маленькой жрицы — подруги юного героя и волшебника. Но в результате после того, как бог был повержен, он успел наложить проклятье на копье. И любой, кто им воспользуется, должен будет заплатить.

— Что-то мне подсказывает, что я знаю, чем должен заплатить тот, кто захочет метнуть копье, — проскрипел зубами Хаджар.

Он мало что знал о богах, но догадывался о цене.

— Жизнью истинного спутника на пути развития, если выражаться на современный манер, — Акена зачем-то дотронулась до кулона, а затем спрятала его под пластин нагрудника. Принцесса, с самого момента появления на Лунном Пике, так и не сняла доспехов. — Копье забрало жизнь возлюбленной волшебника — самого известного капитана пиратов того времени. Девушка-пират, слывшая грозой морей и океанов.

Хаджар мысленно усмехнулся. Познания о географии того времени были чрезвычайно скудны. Они, кажется, Ласкан считали другим континентом, а разделявшую две Империи реку — едва ли не бескрайним океаном, через который невозможно переплыть.

Так что гроза морей и океанов — на современный манер это грабительница на озерах.

— И, чтобы защитить людей от проклятья бога, волшебник принес Вечно Падающее Копье народу Луны. Он создал своей магией храм, в котором оно хранится и по сей день.

Хаджар, слушай рассказ принцессы, кивал, а затем спохватился.

— Постой, — он едва было не замер на месте. — ты хочешь сказать, что мы идем в храм, созданный древним волшебником?

— Да. А с чего вдруг такая реакция?

Хаджар неопределенно помахал рукой.

— Каждый раз, — ответил он. — когда я сталкиваюсь с магией или волшебниками, происходит что-нибудь… ну… ненормальное. Так что, в общем-то, не очень я их люблю.

— Ну, — засмеялась принцесса. — тебе придется смириться. Потому как — мы уже пришли.

С этими словами она шагнула сквозь нависшие над проходом нити плюща. Хаджар, осенив себя священным знаменем и покрепче стиснув меч, прошел следом за принцессой.

Внутри они увидели примерно то же, что и в усыпальнице Карнака. Огромное помещение. Некогда — величественный храм, выложенный камнем, заполненный скульптурами и постройками. Величественные фигуры каменных львов охраняли широкую площадку, к которой вели некогда массивные, прекрасные лестницы.

Акведуки, по которым стекала вода. Колонны, уходящие далеко к высокому своду. Фрески и орнаменты небывалой четкости и мастерства работы.

Все это…

Исчезло.

Все это развалилось, обветшало, исчезло под ласками времени. Заросло зеленой травой, плющом и мхом. Покрылось былью. Птицы свили на развалинах гнездовья. Обвалились колонны, став убежищем для кротов и прочих земляных грызунов.

А сама площадка — центр храма, теперь она зависла над глубокой пропасть. Все лестницы, кроме одной, ведущие к ней, уже давно превратились в разрушенные свидетельства величия прошлого.

И лишь по центру покрытого сумеречным саваном находился единственный, не тронутый травой и временем объект. Нечто, очень отдаленно похожее на саркофаг.

— Копье там, — Акена сделала шаг вперед.

Хаджар, что-то почувствовав, выкрикнул:

— Стой! — и попытался схватить её за руку, но было поздно.

Зажглись огни. По акведуку потекла не вода, а жидкий огонь. Сумрак оказался разорван сиянием не белого, а, казалось бы, пепельного огня.

И из этого сияния вышла фигура низкорослого человека. Откинулся капюшон и призрак сверкнул глазами разного цвета. Один голубой, а другой — карий.

— Что вы делаете здесь, искатели запретного? — спросил фантом.

Хаджар мысленно выругался.

Он узнал этого волшебника.

Глава 996

— Мудрец, познавший имена звезд и облаков, небес и земли, — низко, с неподдельным почтением, поклонилась Акена.

— Юная леди, — волшебник, которого Хаджар встречал в то ли сне, то ли видении, подаренном ему Древом Жизни, повернулся к принцессе. — Я лишь фантом, оставленный здесь моим создателем, чтобы встречать тех, кто придет за проклятым копьем.

Иллюзия, оставленная странствующим волшебником, сделала ударение именно на первый слог. Хотя, даже несмотря на фантомную природу создания, Хаджар отдавал себе полный отчет в том, что оно могло уничтожить его одним лишь своим желанием.

И это не более, чем древнее заклинание. Настолько древнее, что уже давно должно было исчезнуть в потоках Реки Мира. Ведь это не тень или не беспокойных дух, блуждающий по свету до тех пор, пока не исполнит оставленную еще при жизни цель.

Это лишь заклинание. Манипуляция реальностью.

И, тем не менее, она просуществовала многие эпохи, не растеряв при этом своего могущества. Какой силой должен был обладать создавший подобное волшебник?

Теперь Хаджар не сомневался, что Пепел, или как бы его звали на самом деле, действительно входил в число десяти сильнейших Бессмертных.

— Я пришла, чтобы забрать Вечно Падающее Копье, мудрец, — продолжила, не разгибая спины, Акена.

Фантом недолго разглядывал принцессу, а затем кивнул.

— Ты действительно имеешь право это сделать, — произнес он. — но сперва, перед тем, как пройти испытание, оставленное моим создателем, ты должна убедить меня в том, что действительно та, за кого себя выдаешь.

— Все, что угодно, мудрец.

— Что же… тогда… — иллюзия, оставляя за собой след призрачного тумана, подплыла поближе к Акене. — попрыгай на правой ноге.

В древнем храме повисла тишина. Хаджар, до этого крепко сжимавший клинок, теперь жалел, что сжимает не собственную нижнюю челюсть. В нарушение всех правил приличия, она слегка опустилась вниз.

— Простите, великий мудрец, не могли бы вы… повторить, — Акена, выпрямившись, тоже выглядела мягко сказать — опешившей.

— Попрыгай на правой ноге, — и на лице фантома показалась абсолютно идиотская, беспечная улыбка. — Всегда хотел увидеть принцессу, прыгающую на правой ноге.

Акена и ХАджар переглянулись. Последний пожал плечами и, на всякий случай, сделал шаг назад.

Принцесса мешкала лишь несколько мгновений, а затем, пробурчав что-то невнятное, она, согнув левую в колене, действительно встала на одну только правую ногу. После чего начала на ней прыгать.

В тяжелых латных доспехах, с клинком-саблей в руках,