узко очень. А на руках тебя толкать не очень хочется. Мы метров триста проедем вперед, а там есть участок, где можно будет без проблем прямо на буксире сделать крюк. Там широко, и грунтовки расходятся в разные стороны. Ну, погнали?

— Ага, — заулыбался довольный Артемов. — Поехали!

Крячко забрался на переднее сиденье, высунулся в окно и помахал ему рукой. «Нива» тронулась, натянулся ремень, и «Хонда» покатилась следом. Соболев вел машину осторожно, не делая рывков, и с довольным видом посматривал в зеркало заднего вида. Миновав бугор, две машины покатились по ровной дороге, постепенно набирая скорость. Крячко то и дело высовывался и, глядя назад, показывал большой палец. Все нормально, друг, скоро развернемся.

— Пора, Станислав Васильевич? — спросил молодой оперативник, когда справа показался поворот на лесную опушку.

— Давай, — кивнул Стас.

«Нива» повернула направо и потащила за собой «Хонду». Замелькали кусты, потом молодые деревца. Грунтовая дорога еще раз сделал поворот. «Хонда» начала сигналить, видимо, Артемов заволновался, не понял, куда это его потащили через лес. Ведь обещали, что скоро будет разворот в поле. Надо было продержать Артемова в неведении хотя бы пару минут, пока тот не начал отчаянно давить на тормоз или, вообще, не решил выпрыгнуть из машины. Крячко снова высунулся из машины и снова показал большой палец, старательно улыбаясь добродушной, располагающей улыбкой.

Еще немного, и обе машины выскочили на небольшую полянку в паре десятков метров от опушки леса. Артемов, наверное, обомлел, когда увидел на полянке эвакуатор и полицейский «уазик», а возле него и знакомого демидовского участкового. Соболев остановил машину и с тревогой стал смотреть в зеркало заднего вида — как бы удивленный Артемов не забыл на тормоз нажать. Говоров открыл дверь «Хонды» и кивнул головой в сторону своей машины, возле которой стояли Гуров и водитель эвакуатора.

— Выходите, гражданин Артемов!

— Я не понял… — хмуро произнес Всеволод, выбираясь из иномарки и глядя на участкового, на незнакомого мужчину возле машины и на своих «спасителей», которые вышли из «Нивы».

— Все нормально, Всеволод Андреевич. — Участковый взял Артемова за локоть и заставил идти к «уазику». — Вашу машину отвезут в сервисный центр, промоют топливную систему и зальют чистый бензин. Ничего страшного не произошло. С вами хотят побеседовать сотрудники Главного управления уголовного розыска.

— Полковник полиции Гуров, — представился Лев и кивнул на своих помощников: — Это полковник Крячко и старший лейтенант Соболев из районного отделения полиции. Своего участкового, я так понимаю, вы хорошо знаете. И прошу прощения за этот маленький спектакль, просто дело настолько серьезное, что нам нельзя было к вам просто подойти на улице и пригласить проехать с нами. И вызывать вас в участковый пункт было опасно. Тем более вызывать повесткой в Москву на Житную.

— А что случилось? — Видно было, что слова Гурова Артемова не успокоили, а, наоборот, взволновали еще больше.

— Сейчас все узнаете, — пообещал Лев. — Ответите на наши вопросы, и вас отвезут на работу. Если только вы непричастны к тому делу, которое мы расследуем. В противном случае вас отвезут, как вы понимаете, не к вам на работу, а к нам. В изолятор временного содержания, именуемого в народе «обезьянником».

— Я не понял… — Удивленный Артемов даже чуть попятился, но участковый снова взял его за локоть, Всеволод с надеждой посмотрел на него: — Петр Витальевич! Петя, что такое? Какие дела, я в чем виноват-то?

— Давайте успокоимся, — сказал Гуров и открыл дверь полицейского «уазика». — Садитесь в машину, так нам будет удобнее разговаривать.

Артемов беспомощно оглянулся по сторонам, посмотрел, как Соболев и водитель эвакуатора загружают его машину, и со вздохом послушно полез на заднее сиденье «уазика».

— Объясняю ситуацию, Всеволод Андреевич, — заговорил Гуров, облокотившись на дверь. — Месяц назад, 16 июня этого года, в семь часов двадцать минут утра на проселочной дороге, ведущей к молочному заводу агрохолдинга «Эколайн Демидово», был застрелен генеральный директор и соучредитель этого предприятия Борис Аркадьевич Агранович. Застрелен он был из вашей машины, которая остановилась рядом с его машиной прямо на дороге. Есть свидетель, который опознал вашу машину. Более того, сейчас в помещении сервисного центра вашей машиной займутся эксперты, которые найдут следы того преступления в виде пороховых остатков, а может, чего-то еще, что будет свидетельствовать о вашей причастности к убийству гражданина Аграновича. Вы меня поняли, Артемов?

— Но это же бред какой-то! — вытаращил на него глаза Всеволод. — Зачем мне убивать директора агрохолдинга? Я к этому предприятию никакого отношения не имею, мне с вашим Аграновичем и делить нечего. Вы, вообще, понимаете, где он, а где я? Агранович, агрохолдинг! Он — генеральный директор, у него огромный бизнес, а я всего лишь владелец двух маленьких магазинов электротоваров на краю Москвы. Меня к нему в приемную даже не пустят!

— Его и убили как раз не в приемной, — напомнил сидевший рядом с Артемовым Крячко.

— Но я в это время был… — Артемов потер лоб руками, лихорадочно вспоминая, где он был месяц назад в указанный день. Потом резко выпрямился на сиденье и потряс в воздухе пальцем: — Да, вспомнил! Это вторник. У меня была запланирована поездка к поставщику на «оптовку», мы договаривались о существенной скидке для меня при условии некоторой предоплаты. Поэтому я поехал сам с грузовой машиной и экспедитором. Я не гонял свою машину, они за мной заехали в семь утра, и мы весь день провели за городом, в Люберцах. Вот, не мог я убить вашего Аграновича. У меня — алиби, у меня есть свидетели: и водитель, и экспедитор, и моя жена. Хотя ее показания вы в расчет не примете, она вроде как заинтересованное лицо.

— Показания ваших сотрудников тоже можно не особенно брать в расчет, — хмыкнул Крячко. — Они ведь ваши сотрудники, а значит, люди от вас в какой-то мере зависимые.

— А в Люберцах? На оптовой базе? — начал горячиться Артемов. — Там несколько человек могут подтвердить, что я приезжал к началу рабочего дня.

— Хорошо, — согласился Гуров. — Допустим, что у вас есть алиби, что вас не было в момент убийства Аграновича в машине. Но машина-то каким образом могла там оказаться?

— Может, не машина, а только номера? — предположил Артемов. — Скрутили номера с моей машины, а потом незаметно снова повесили. Или, вообще, изготовили дубликаты, и оказалось, что они соответствуют моим номерам. Просто совпало так. Могли ведь и другим чьим-то номерам соответствовать!

— Это нам эксперты скажут, — вставил Крячко, — была там машина или нет. И снимались с нее номера недавно или они уже четыре года на вашей машине висят, даже грязь прикипела. А вот насчет вашего