Шрифт:
Закладка:
— Может быть, он что-то там и расколол, — проворчал Боб, — да вот только рассказать об этом не удосужился.
— Что вы такое говорите, юноша?! Ваш дед дал нам в руки все ключи!
— А мне кажется, — не расцветал Робер, — он вручил нам не ключи, а замок. Огромный такой, — каскадёр потряс перед носом собеседника толстенной книгой, — навесной замок. Да ещё с хитроумным шифром.
— Вы шутите, — улыбнулся Пушкиндт, — значит, ещё не всё потеряно. Включайте мозг, любезный. Мы в полушаге от ответа на вопрос: «где Буссенар сокрыл свои сокровища?».
— В полушаге? — недоверчиво посмотрел на оптимистично настроенного старичка Боб. — А мне показалось, мы отдалились от ответа на этот животрепещущий вопрос на неимоверно большое расстояние. Вы же сами сказали, что в этой книге ни слова не говорится о том, куда Буссенар подевал свою часть найденного золота. Там даже не сказано, привёз ли он его во Францию.
— Тепло, — лукаво прищурился Пушкиндт.
— Что значит «тепло»? — не понял Робер.
— Вы близки к отгадке. Вспоминайте биографию писателя. Чем он занимался по возращении из Австралии?
— Увы, здесь я пас, — сдался без боя Боб.
— Я тоже, — всхлипнула из своего угла «наследница по прямой».
— На правах главного буссенариста-летюрковеда, — измыслил новый литературоведческий термин Пушкиндт, — немного вам помогу. Как пишет в своем очерке Тьери Шеврие, из Австралии Буссенар вернулся весной 1878 года. Вернулся и…
— Принялся сорить деньгами направо и налево, как граф Монте-Кристо, — в шутку предположила Анна.
— А вот и нет. Не угадали, деточка. Он становится журналистом. Да-да, обычным журналистом: корреспондентом, газетчиком, репортёром, хроникёром, акулой пера, колумнистом, — называйте, как вам будет угодно. Буссенар сотрудничает с такими газетами как «Корсер», «Эклипс», «Пёпль», Марсейез», «Пти Паризьен», «Жюстис». А в 1878 году — с публикации произведения «Через Австралию» — начинается взаимовыгодное сотрудничество с уже известным нам «Журналом путешествий». Оно продлится до самой смерти писателя в 1910 году. Как говорят у нас в России, — Пушкиндт вновь перешел на родной язык: — Vot takie pirogi.
— Вы меня, конечно, извините, — сказал Робер, — но как-то всё это не вяжется со статусом миллионера. Ведь клад, как вы изволили заметить, оценивался в десять миллионов фунтов стерлингов. Это даже для XIX века весьма солидная сумма. А уж если перевести её во франки.
— О, да! — перебил Боба всё ведающий Пушкиндт. — Один фунт стерлинг тогда содержал примерно 7,3 грамм чистого золота, а франк — всего 0,3 грамма. Так что…
— Так что, — настала очередь Робера перебивать говорливого старика, — с такими деньжищами Буссенару впору было самому открывать свою газету, а не бегать по улицам с блокнотом и пером в поисках жареных фактов.
— Точно! — возрадовался русский, даже не обижаясь на то, что ему не дали высказаться. — И о чём это нам говорит?
— О том, что никаких сокровищ не было! — резко отрезал Боб. — Дед что-то напутал.
— Так-то вы доверяете своему дедушке, — укоризненно покачал головой Пушкиндт. — А вот я более чем уверен, что Франсуа Робер не ошибся. Что сокровища Буссенара существуют. И ваш дед их отыскал. И дал нам в руки подсказки, чтобы мы смогли пройти его путём.
— Вот только этот путь постоянно заканчивается тупиком.
— Вы так думаете?
— Да.
— А других мыслей у вас нет?
— Нет.
— А вот у меня имеются, — вновь вступила в беседу Аннет. — Если мой прапрапрадедушка не привез из Австралии золото, то это вовсе не означает, что он его там не нашел. Просто сокровища, по какой либо причине, — (ну мало ли? всё-таки три с половиной тонны — отнюдь немалый груз, даже по нашим временам), — остались в Австралии.
— Умничка! — радостно завопил Пушкиндт, еле сдерживаясь, чтобы не расцеловать смекалистую девушку (может брекеты охладили его пыл?). Торжествующим взором испепелил недогадливого француза: — Вот вам и ответ на ваш вопрос: «где сокрыты сокровища Буссенара?». Они в Австралии!!!
14. Почему?
23 часа 13 минут 57 секунд.
— Почему в Австралии? — изумился Боб. — С чего вы это взяли? Вы же сами сказали, что книга заканчивается хорошо. Золото нашли, злодеев повергли, все счастливыми, богатыми и здоровыми вернулись домой.
— Отвечу, — спокойно сказал Пушкинд, закладывая руки за спину. — Но сперва маленький историко-географический экскурс. Вот вы знаете, кто первым пересек австралийский континент с юга на север и когда это случилось?
— Не в курсе, — огрызнулся Боб. Он и вправду этого не ведал. Об Австралии он только и знал, что оттуда родом Мэл Гибсон, Хью Джекман, да знаменитый «Крокодил-Данди» Пол Хоган. Ну, и о кенгуру с коала, конечно же, слышал.
Пушкиндт сел в кресло, закинул ногу на ногу, сцепил пальцы рук на костлявой коленке.
— Я вам расскажу. Первым европейцем, пересекшим Австралию с юга на север (от Мельбурна и до мыса Карпентария) был ирландец Роберт О’Хара Бёрк. И произошло в 1860-м году, то есть всего за 16 лет до путешествия Буссенара, который, кстати, следовал практически тем же самым маршрутом. И вот что немаловажно: Бёрк и его товарищи погибли на обратном пути! От голода и истощения. Австралия в те времена, увы, не являла собой некий благоухающий Эдем. Это была суровая, весьма негостеприимная страна. И, между прочим, книга Буссенара ещё одно тому подтверждение. Путешественникам, отважившимся отправиться вглубь материка за сокровищами, пришлось столкнуться с неимоверным количеством трудностей и опасностей. Здесь вам и блуждание по пустыне, и землетрясение, и наводнение, и голод, и засуха, и отравление, и нападение туземцев, и куча ещё Бог знает каких перипетий неурядиц. В конце концов, путешественники добрались-таки до земель племени нга-ко-тко и встретились с Рыжим Опоссумом. Но чего им это стоило! Они потеряли большую часть лошадей и снаряжения, собак, провизию. К моменту встречи с Джо МакНайтом у них оставалась всего одна повозка из шести! Обратите внимание на эти цифры, друзья мои. — Пушкиндт наставительно покачал указательным пальцем перед носом у слушателей. — Одна повозка на 17 человек! Эту повозку за неимением должного количества лошадей наши герои использовали в качестве лодки (слава Богу, конструкция этому способствовала). Они погрузят в неё сокровища, остатки снаряжения, сядут сами и поплывут к заливу Карпентария.
— К чему вы всё это нам рассказываете? — искренне не понимал, куда клонит сыщик-литературовед Боб.
— Сейчас поймёте, — успокоил юношу русский. — Но сперва несколько
