– Хватит, Кэтрин, – резко оборвал ее Брэдфорд.

Седовласая женщина не обратила на него внимания.

– Кто ты без фамилии Хоторн? – спросила она Джеймсона; каждое слово было как удар ножа. – Без денег? Без ошметков чужого могущества? Без Эйвери Грэмбс?

Заурядный. Джеймсон воспротивился этому слову и всему, что оно за собой влекло. Он знал, что Кэтрин пыталась манипулировать им, залезть ему под кожу, вынудить его совершить ошибку.

– Я сказал хватит, Кэтрин. – Брэдфорд пересек комнату и встал прямо перед ней.

Джеймсон больше никого не слушал. Он крепко прижимал к себе сундучок – его единственное преимущество в предстоящей Игре. Джеймсон Винчестер Хоторн не собирался сдаваться. Он не отступит, точка.

Кто ты такой без фамилии Хоторн?

Он не был Грэйсоном, который внушал уважение так же легко, как дышал, который был правой рукой Эйвери в ее новом фонде и которого зачали, похоже, с определенной целью. Он не был Ксандром, который превращал рисунки на салфетках в патенты и мыслил настолько нестандартно, вне рамок, что иногда даже не видел сами рамки. Джеймсон даже не был Нэшем, который большую часть своей взрослой жизни притворялся, что его фамилия не Хоторн, и прекрасно обходился без нее.

«По правде говоря, Джеймсон, ты действительно очень умный». Но чем он занимался весь этот свободный год до колледжа? Что он сделал такого, что было только его? Не Эйвери. Не его дедушки. Его.

Делать великие вещи. Джеймсон всю свою жизнь понимал: если он хочет чего-то необычного, ему надо хотеть большего. Больше рисковать.

«Рожденные третьими по счету сыновья… разочаровывают».

Джеймсон прогнал эту мысль, изгнал все воспоминания о том, как он пришел вторым, третьим или четвертым. Он сделал прерывистый вдох и выровнял дыхание.

И тут раздался звон колокола.

Глава 83

Джеймсон

Джеймсон был первым, кто вышел из комнаты, первым, кто прошел по коридорам, первым, кто выбежал через парадную дверь и посмотрел вверх. На этот раз Рохан был не так многословен, подсказок почти не дал, но все указывало на то, что ключ спрятан где-то высоко.

«Я искренне надеюсь, что никто из вас не боится высоты».

Джеймсон не мог ничего разглядеть с такого близкого расстояния, поэтому он повернулся и отбежал подальше. Приближались сумерки. Огни освещали дом.

Замок. Стоя сейчас перед ним, Джеймсон не мог называть его иначе. Он насчитал пять башенок, но самая высокая точка была сзади – большая квадратная башня, возвышавшаяся над остальными.

Джеймсон снова начал бегать – вокруг замка, к его задней части, – и именно тогда понял, что Вантидж получил свое название не только потому, что располагался высоко над морем. С этой стороны тоже были скалы.

Поместье располагалось на вершине огромного, крутого, но с плоской вершиной холма, почти полностью окруженного океаном, – целый отдельный мир. Извилистая дорога, вырубленная в скалах, была единственным путем, соединявшим Вантидж с материком.

Джеймсон подошел к краю утеса, слова Рохана не выходили у него из головы: «Я искренне надеюсь, что никто из вас не боится высоты».

Внезапный порыв ветра, сильный, почти штормовой, налетел, казалось, со всех сторон и отбросил Джеймсона назад. Он повернулся, чтобы посмотреть на замок, на башню, которую видел с другой стороны. Она располагалась почти у обрыва и возвышалась над домом на один-два этажа.

Девяносто футов над землей? Или еще выше? Почти на вершине башни виднелись большие часы с белым циферблатом.

– Башня с часами, – сказал он вслух.

Под часами башню опоясывала платформа с искусно украшенными перилами. Под ней Джеймсон разглядел проход, вырубленный в камне.

И в этом проходе… что-то виднелось.

– Не что-то, – сказал Джеймсон, и его голос потонул в завываниях ветра, – это колокол.

Башня с часами была еще и колокольней, и прямо перед тем как Рохан сделал свое замечание о боязни высоты, он сообщил, что Игра начнется заново с ударом колокола.

На этот раз Джеймсон не просто бежал. Он мчался со всех ног. Дверь в основании башни сделана из металлической решетки, и можно с легкостью представить, как какой-нибудь рыцарь пускает через нее стрелу. Снаружи казалось, что ее не открыть, но прежде чем Джеймсон успел придумать, как найти другой вход в башню, вернувшись в особняк, раздался грохот и скрип шестеренок – и металлическая дверь начала подниматься.

Саймон Джонстон-Джеймсон, виконт Брэдфорд, стоял с другой стороны. Он смотрел на Джеймсона.

Джеймсон не совсем понимал его намерения.

– Зачем тебе помогать мне?

В ответ его дядя не улыбнулся, даже не моргнул.

– Я уже говорил тебе раньше, – сказал рыжеволосый мужчина, – я глава этой семьи. Иен может уклоняться от своих обязанностей, но я – нет.

Это не имело значения для Брэдфорда в «Милости дьявола». Это не имело для него значения в начале Игры. Так что изменилось сейчас?

– Это как-то связано с вашей тайной? – спросил Джеймсон.

Брэдфорд ничего не ответил, и Джеймсон не стал тратить время на ожидание ответов, которые не играли никакой роли, по крайней мере, сейчас.

«Кто ты без фамилии Хоторн? Без денег? Без ошметков чужого могущества? Без Эйвери Грэмбс?»

Джеймсон протиснулся мимо Брэдфорда. В стене башни имелась встроенная винтовая лестница без перил. Не колеблясь ни секунды, Джеймсон крепче сжал в руках шкатулку и начал подниматься. Брэдфорд последовал за ним. Лестница поворачивала на девяносто градусов каждый раз, когда они упирались в одну из четырех стен башни. Она поднималась все выше и выше.

И они поднимались все выше и выше.

Наконец они увидели массивный колокол – десять футов в высоту и пять в диаметре в самом широком месте. Но Джеймсон заметил кое-что еще: тонкий кусочек металла, поблескивающий в слабом свете, проникающем снаружи.

Ключ!

Джеймсон поднимался все выше, все быстрее, и, когда Брэдфорд достал фонарик, Джеймсон понял, что ошибался. То, что он увидел, оказалось не просто ключом. Это был один из десятков подвешенных в воздухе на длинных и почти невидимых ниточках ключей. Всего их было шестьдесят-семьдесят, почти все они висели вне пределов досягаемости, и только до нескольких Джеймсон мог дотянуться с лестницы.

Он знал, что ни один из этих ключей не был тем, который он искал. Рохан не стал бы упрощать им задачу. Джеймсон прикинул расстояние между краем каменных ступеней и колоколом. Три с половиной фута.

Брэдфорд положил руку на плечо Джеймсона – точно так же, как в разгар издевательских манипуляций Кэтрин. Но на этот раз он сделал это не в знак поддержки.

Он удерживал его.

– Не