— Это твой постоянный отсек, — сказал Константин, остановившись перед бронированным люком. Поверх брони крышка была выстлана фэнрилом, изображающим отрезок коридора. Гедимин хмыкнул. «Не вижу смысла. Плохая маскировка. Сразу поймут, что там что-то есть.»

— Потрогай крышку, — велел Константин. — Просто ткни пальцем.

Гедимин ткнул. Крышка бесшумно разделилась надвое, пропуская сарматов в шлюз, и так же тихо закрылась.

— Вот так можешь делать только ты, — Константин многозначительно посмотрел на охранников, пробравшихся в шлюз следом — один из них уже хотел потыкать в следующую крышку, но тут же отдёрнул «клешню». — Остальных порвёт в клочья. Можешь как-нибудь проверить на надоевшем охраннике.

Гедимин мигнул. «Плохая шутка. Где он их нахватался?»

— И тебя порвёт? — спросил он. Константин поморщился и нехотя кивнул.

— Любого. Допуск только у тебя.

— А что он считывает? — спросил Гедимин, вспоминая, как выглядел люк снаружи. Знакомой рези в глазах он не почувствовал — видимо, тут стоял считыватель какой-то другой модели.

— Спроси у Ассархаддона. Безопасность — его дело, я даже вникать не хочу, — проворчал Константин. — Так мы идём или останемся тут на ночь?

Гедимин прикоснулся к следующей двери. Она сработала так же быстро и тихо, как первая. Красных вспышек в глазах снова не было, и сармат сделал в памяти отметку «спросить про считыватель». Потом он огляделся по сторонам.

— Уран и торий!

— Да-да, и ещё много всего, — Константин толкнул его в плечо. — Дай пройти!.. Так вот, здесь три отсека. «Чистый» — здесь. Дальше — санпропускник и ещё два отсека — рабочий и испытательный.

Гедимин прошёл вдоль стены, покрытой неровными фриловыми пластинами. Покрытие выглядело непрочным, но сармат видел — оно сделано так, чтобы поглощать энергию взрыва и защищать от разрушения саму стену — скорее всего, проложенную кеззиевой или ипроновой фольгой. «Если что — саркофаг уже строить не надо,» — подумал Гедимин с невесёлой усмешкой. Его работа над реактором из области чистой теории постепенно переходила в реальность, и сармату было не по себе.

— Три телекомпа? Для кого? — подойдя к странному кольцеобразному столу, он вынул из углубления обруч знакомой конструкции и повертел его в руках. — Голопроектор? Сканеры? А это зачем?

— Для лаборантов. Для работы, — отрезал Константин. — Положи, где взял. Твои игрушки — вон за той дверью.

— Ещё и лаборанты… — Гедимин тяжело качнул головой. — А что ты будешь делать?

— Предполагается — рассчитывать модели, которые ты предложишь, — ответил северянин. — На самом деле — как обычно, мешать тебе убиться. Если успею. Вот что ты сейчас собираешься делать?

— Осматриваться, — отозвался ремонтник, недовольно щурясь. «Константина тут не хватало…»

Он вошёл в санпропускник и услышал под ногами плеск дезактивирующей жидкости, а за спиной — сдавленную ругань: трое охранников шли за ним, и брызги раствора летели из-под «копыт» во все стороны. «Ну да. Константин и эти… слушатели политинформаций,» — Гедимин досадливо поморщился. «Ладно, попробую пристроить их к делу. Не лаборанта же брать…»

В этот раз он подносил руку к двери медленно и не стал сразу её отдёргивать; приглядевшись, он заметил, как покрытие слегка вминается внутрь и прорастает микроскопическими выступами, впивающимися в перчатку. «Какой-то биотех,» — подумал озадаченный сармат. «Нет, надо спросить у Ассархаддона, чего он туда напихал.»

Едва бронированная дверь открылась, Гедимин хотел шагнуть внутрь — но замер на пороге, ошалело мигая.

— Уран и торий! Это всё мне⁈

Охранники за его спиной зафыркали, но он даже не обернулся. Медленно он прошёл мимо материалообрабатывающей установки, вмещающей в себя пару десятков станков и рабочее место, подогнанное под очень крупного сармата, остановился у литейного агрегата, щёлкнул тумблером, проверив срабатывание защитных полей и вытяжки на миниатюрной плавильной печи, пересчитал ёмкости с реактивами для электролитических ванн и сухого напылителя и остановился перед освинцованным люком, покрытым поверх металла тонким бесцветным рилкаром с предупреждающими знаками. Там находился РИТЭГ, питающий системы жизнеобеспечения; на него можно было переключить и оборудование, запитанное от общей сети «Гекаты». Гедимин проследил за уходящими в стену кабелями, прикинул местонахождение резервуаров с водой и кислородом и их объём, — лаборатория со всеми, кто в ней, могла в любой момент оборвать все связи с «Гекатой» и без проблем прожить неделю.

Между двумя «грязными» отсеками был небольшой герметичный шлюз со встроенными распылителями меи. Помещение, в которое он выводил, было пустым, с потолком в виде полусферы и десятиметровой ямой по центру, занимающей две трети комнаты. Оно казалось недостроенным, и Гедимин, осмотревшись, быстро оттуда вышел. И как раз вовремя — настенный коммутатор громко пищал и мигал жёлтым светодиодом.

— Передатчики тут не работают, — сообщил Константин на весь отсек — Гедимин не успел настроить громкость. — Ко мне пришли лаборанты. Мы начинаем расчёты электрогенератора. Если есть вопросы — задавай сейчас, потом времени не будет.

— Что ты собрался считать на пустом месте? — Гедимин сердито фыркнул. — Подожди, пока пришлют образцы.

Из коммутатора донёсся тяжёлый вздох.

— Ну что тебе дадут эти образцы⁈ У нас полно информации об этом веществе. Иди сюда и читай!

«А, верно. Надо изучить теорию,» — Гедимин прикоснулся к двери и вышел в санпропускник. «А завтра начнётся работа. Электрогенератор без турбины, прямая связь с реактором… Интересная будет конструкция.»

15 февраля 38 года. Луна, кратер Драйден, научно-исследовательская база «Геката»

«Pherk» — такая маркировка стояла на контейнере, принесённом охранниками в «чистый» отсек. Тот, кто его привёз, не задержался у двери — Гедимин не успел выйти, как перевозчик исчез в плавно изгибающихся коридорах. Охранники на сердитые вопросы сармата только мялись и рассматривали «копыта» экзоскелетов. Гедимин фыркнул на них и взял в руки контейнер — непривычно лёгкий, почти невесомый.

— Ферк? — Константин удивлённо мигнул. — Ну ладно. Обозначение как обозначение, но почему не «pherke»?

— Это