– Она что-то сказала про Мелизанду. Про то, что она ее наследница.

Джеймс потер подбородок. Это многое объясняло – и в первую очередь мотив Фенеллы.

– Говорят, что Мелизанда была сводной сестрой Мадара. Дочерью Гвендолин от короля фаэ, – прошептал Джеймс. – Фенелла может быть прямой наследницей, да… И тогда…

– Тогда она имеет право на трон. И желает твоей смерти, – невесело улыбнулся мистер Мирт.

Время шло. В нагрудном кармане сюртука Габриэля оглушительно тикали часы.

– Это мои? – вскинул бровь Джеймс.

– Да, – мистер Мирт полез в карман и достал брегет. – Наверное, надо тебе вернуть?

– Оставь пока себе, – буркнул Джеймс, отворачиваясь.

Габриэль мог бы поклясться, что он смущен.

– Я не думал, что ты правда будешь носить их, – голос Джеймса звучал так тихо, что Габриэль едва разбирал слова. – Когда отправлял. Просто хотел напомнить тебе, что… Что ничего еще не кончено.

«Между нами» повисло в воздухе.

Или мистеру Мирту просто отчаянно хотелось так думать, и ничего не кончено с местью, с желанием крови, с безумием в синих глазах…

– Мы потом поговорим с тобой об этом, – ответил он.

Если бы только настало это «потом».

Факел догорал, еще немного – и они окажутся в полной темноте.

Внезапно лицо Этельстана осветилось озарением.

Бросившись к рыцарям, он встал перед правым и единым духом выпалил:

– Какая дверь, по мнению другого рыцаря, ведет в Абаллахский лес?

Рука стражника медленно поднялась.

Она указали на дверь за спиной у левого рыцаря. На двери была высечена руна Eear, яростный трезубец, напоминающий мертвое дерево.

– Спасибо. Идем, – резко сказал Этельстан и схватился за кованую ручку другой двери, где руна Eoh, подобная молнии, переплеталась с деревом живым.

Рыцари не мешали.

Дверь распахнулась, и Этельстан быстро вошел в нее – факел догорел и погас, но на дороге было светло. Над ними, высоко-высоко вдали, светили незнакомые звезды.

Мистер Мирт и Джеймс вбежали следом, и дверь захлопнулась.

Наступила оглушающая тишина.

– Почему ты выбрал эту дверь? – спросил Джеймс.

– Если я угадал, и один из них лжет, а другой говорит правду, а у меня был только один вопрос – у меня не было возможности узнать, кто есть кто. Поэтому я решил, что есть только один способ проверить, – Этельстан тяжело дышал, словно долго-долго бежал. – Если рыцарь, к которому я обратился, говорит правду, то лжет другой рыцарь. И значит, тот рыцарь показал бы на неправильную дверь. А если рыцарь лжет, то другой рыцарь указал бы на правильную дверь, и опять же – указал бы на неправильную. Это единственный вопрос, до которого я додумался, но, кажется, мы хотя бы прошли дальше, а вот туда или нет…

– Пока я вижу только глухой лес, – хмыкнул Джеймс. – Не слишком напоминает волшебную поляну с легендарным троном.

– Зато мы живы, – с сомнительным оптимизмом в голосе произнес мистер Мирт. – А значит, мы можем идти вперед.

* * *

Путь через глухой лес оказался не таким уж и сложным – после Дорог Короля и таинственной пещеры. По тропе было возможно пройти, а костлявые черные ветви, хоть и норовили расцарапать лицо или впиться в волосы, все-таки не стали серьезной помехой для тех, кого вела цель.

Впереди шел Джеймс – с упрямством человека, верящего в единственно правильный путь и выбор. Волосы, которые до того он носил распущенными на манер фаэ, теперь были собраны в плотный ханьский пучок, чтобы ветки не цеплялись за волосы. Мистер Мирт, следующий за ним, пожалел, что не догадался поступить так же и не захватил ленту. Этельстана же, кажется, вообще не заботили ветви, он отводил их рукой и строго смотрел, и под его взглядом они расступались.

– Мне кажется, мы в ущелье, – вдруг подал голос Джеймс.

– Почему ты так решил? – Мистер Мирт нагнал его в несколько шагов и пошел рядом, насколько позволяла ширина тропы.

– За этими деревьями ничего не разглядеть. Но ощущение… Давящее, тяжелое. Как будто вокруг стены. Мне хватило этого ощущения в трюме корабля по дороге в Хань, когда мне запрещали выходить на палубу – из соображений, представляешь, безопасности! – Джеймс вскинул подбородок, на миг словно переместившись в самые страшные и тяжелые минуты жизни. – Так еще и Цзиянь потащил меня в горы Лушань, в храм к своему знакомому настоятелю, там были общие дела… Никогда не забуду эту дорогу через горный перевал.

Джеймс повел плечами, сбрасывая с себя липкое ощущение страха. Габриэль и Этельстан молчали – ни один из них не мог представить себе настоящие горы. И тем более узкий перевал, где путешественники зажаты между двумя величественными грядами и ежесекундно должны опасаться обвалов, туманов и местных злобных духов.

– Хорошо, – мистер Мирт положил руку на плечо принца. – Из любого ущелья бывает выход, так? Каждая дорога куда-то идет. Мое предложение таково: идти очень быстро и как можно скорее выбраться отсюда, пока эти деревья и все прочее не начали сводить нас с ума.

– Другого пути все равно нет, – Этельстан вытирал запястьем кровь со щеки – попытка сойти с тропы дорого ему обошлась. – Это явно продолжение Дорог Короля.

Джеймс расправил плечи.

– Идем. Не останавливаясь. Желательно не оборачиваясь. Габриэль прав – чем быстрее пройдем, тем легче будет всем.

* * *

Мистер Мирт ошибался – не из каждого ущелья бывает выход. Дорога привела их к высокой отвесной скале. Лес остался позади, и стало совершенно очевидно, что Джеймс был прав – они находились у подножия неприступных гор.

Мистер Мирт отошел подальше и, приставив ладони к глазам, попытался рассмотреть стену в тумане.

– Кажется, она не такая и высокая, и продолжение пути там, – пробормотал он, но в голосе его явственно слышалось сомнение. Он чувствовал себя дезориентированным. Это не было его местом, его территорией. Вдали от мастерской, от точных расчетов и чертежей, лишенный общества Поупа и мисс Амелии, он не знал, что делать и как себя вести.

Джеймс застыл в стороне, обхватив себя руками за плечи и пытаясь унять приступ паники. Дышать стало тяжело, ощущение клетки усилилось, и казалось, высокая горная гряда с каждой секундой придвигалась ближе.

Этельстан бросил на братьев удивленный взгляд, покачал головой и тихо сказал:

– Я осмотрюсь.

Он сам не знал, что намеревался найти, – но, по крайней мере, теперь ничто не мешало сойти с тропы прямо в мягкую траву и пойти вдоль холодной каменной гряды. И, кажется, удача снова улыбнулась ему – за острым выступом, закрывающим обзор, он обнаружил старый деревянный подъемник – судя по виду, его