Озадаченно почесав в затылке, я отловил свободного бота, вручил ему сумку, с просьбой отнести Тикуме на борт, и помчался на поиски рыжей.

Разговор с Хьюгой вышел на удивление простым, поскольку взяться за создание Спасательной службы та согласилась сразу, как только осознала, что именно ей предлагают.

Вот я не я буду, но, судя по затуманившемуся взгляду и блуждающей на губах улыбке, рыжая сходу размечталась, что Конго когда-нибудь потопит 401-ю (подумаешь, не убьёт же, вон, даже «четырёхсотых» пощадила) и тогда она, Хьюга, вся в белом явится на морское дно, спасёт свою любовь из плена ледяной пучины… А та ей на шею бросится, слезами благодарности заливаясь. И станут они жить-поживать. Такая вот мечтательница.

Своё мнение я, разумеется, удержал при себе. В конце концов, каждый имеет право на мечту. Главное — что работать рыжая будет не за страх, а за совесть.

Затем занялся куда более сложным — надо было объяснить Конго, на кой чёрт мне понадобилось на берег. Тут пришлось даже пустить в ход тяжёлую артиллерию, напомнив, что шоколадки-то кончаются.

Недовольно хмурящаяся с голоэкрана блондинка вскинулась было на это замечание, пронзая меня подозрительным взглядом, — мол, а не на её ли палубу камушек? — но так как я сразу занудил, что и галеты на исходе, и со специями напряг… успокоилась, демонстративно фыркнула, выражая неудовольствие, но всё же добро дала. После чего холодно обронила, что шоколад следует брать горький, а не молочный, и отключилась.

М-да, чувствую, без коробки сладостей к ней лучше не возвращаться. Иначе безо всякого самолёта обратно на берег улечу.

Казалось бы, всё, можно отправляться… но не тут-то было. Втолковать Тикуме, почему на берег нужно прибыть непременно скрытно, оказалось ничуть не проще, чем объясняться с Конго. Ибо с точки зрения девчонки проблема израсходованной энергоячейки не стоила. Прилетаем, садимся. Что тут сложного-то? Если люди попытаются препятствовать — наносим по системам береговой обороны ракетно-артиллерийский удар... Нет, сама она не достанет, но уже связалась с легким крейсером «Касима», чей дивизион патрулирует неподалёку. Так что один из эсминцев в полной готовности, ожидает лишь целеуказания... Что? Нет, флагман «по рубке» не настучит, так как сопутствующие потери среди людей по её расчётам составят не более шестисот единиц.

Мило, правда?

И объяснить девчонке, что человеков убивать нельзя, мне так и не удалось, поскольку убивать-то она никого не собиралась. Совершенно. Просто не понимала, зачем от людей прятаться. Ведь если люди не будут нам мешать, она их не тронет. Ну а если будут… то кто же им виноват?

В итоге, плюнув на попытки убеждения, я банально надавил Уставом. Мол, раз в Адмиралтейском коде сказано: «Избегать потерь среди людей», — значит, надо избегать. Грамотно планировать операции, искать нестандартные ходы, ядром работать, в общем. А не прятаться за жалкими оправданиями, что полтысячи трупов — это немного.

Вот такой аргумент сработал. Девчонка разом сникла, опустила глаза, и подозрительно зашмыгала носом.

Пришлось утешать, заверяя, что она никак не глупая, — просто немного неопытная, вот и не подумала. Да и план «перепахать половину берега» только в качестве основного не годится, но зато как резервный, на самый-самый крайний случай, не так уж и плох. Мало ли.

В общем, успокоил и вдохновил. По крайней мере, слегка повеселев, Тикума минут за десять набросала вполне рабочий вариант скрытного набега и последующего отхода с честно добытым. Да там, в принципе, ничего сложного и не было. Всё же береговая линия Японии не государственная граница СССР времён холодной войны. Ни тебе колючки, ни контрольно-следовых полос, ни бдительного Карацупы с Джульбарсом… Радары и наблюдательные посты, конечно, присутствуют, но режим работы первых и система размещения вторых туманницам прекрасно известны. Как и маршруты патрульных беспилотников.

Так что поездка на берег вышла скучной, и где-то даже рутинной. Наш самолёт спокойно проскользил над самой водой, никем не замеченный нырнул в развалины давно заброшенного района, после чего аккуратно втиснулся между остатками зданий. Вдобавок, Тикума из прихваченного с собой наноматериала создала над ним что-то вроде маскировочного купола. Настолько натурально выглядящего, что даже забреди сюда случайный прохожий, он бы не увидел ничего, кроме кучи строительного мусора.

Ну а дальше — небольшая прогулка пешком, и на месте. Благо, лавка нужного мне скупщика находилась неподалёку от стихийного рынка, возникшего на границе между трущобами и рабочим районом.

— День добрый, Кимура-сан.

Вскинув брови, толстяк пронзил недовольным взглядом меня, заметил Тикуму, удивлённо моргнул, и тут же искривил губы, пытаясь изобразить приветливую улыбку...

— Викторору-сан?

Я с трудом удержался, чтобы не поморщиться. Отвык, блин. Чёртовы японцы, как только моё имя не коверкают, «Виктаар» — это ещё из приличных. Вообще, из всех моих знакомых его только Макие правильно выговаривает. Но она не в счёт — чудо-ребёнок всё же.

Чтобы не насиловать мозг придумками, Кимуре я преподнёс сходу выдуманную историю, что нашёл эти бутылки в море. Ловил рыбу, и выловил. Тот сделал вид, что поверил.

Хотя, судя по бросаемым на Тикуму быстрым взглядам, про себя явно решил, что я умудрился раскрутить девочку из богатой семьи, чтобы та слегка облегчила винный погреб родителей ради «дружка милого». Ну а что ещё он мог подумать, если туманница своим стильным нарядом, безупречной причёской и откровенно цветущим видом напоминала гостью из совсем другого мира — сытого и благополучного.

Да и наплевать, в общем-то, пусть думает, что хочет.

Потом был неслабый забег по более-менее приличным лавкам — ну глупо же дрянью давиться, если деньги есть, — и назад.

Нет, в другой ситуации я бы обязательно задержался на берегу, чтобы посетить какое-нибудь заведение под красным фонарём… Но, увы мне, Тикуму одну не оставишь, а тащить её с собой… Это уже далеко за рамками экскурсии. Так что придётся терпеть. А что, Господь терпел и нам велел. Правда, Иисус вроде как женат был… Но людям всё равно велел.

Обратный путь до самолёта занял втрое больше времени, поскольку навьюченные на горбушку здоровенные клетчатые сумки модели «мечта оккупанта» с каждым шагом неумолимо пригибали к земле. Последнюю сотню метров я вообще брёл исключительно на морально-волевых, подбадривая себя воспоминаниями, каково было сидеть на воде и рыбе.

Но, доволок. Дотащил. Превозмог.

Запихнув последний баул в кабину самолёта, я присел на подножку, дрожащей рукой доставая сигареты и смахивая набежавшие слёзы умиления — «лихие 90-е», челночный бизнес…

Но на будущее надо что-то придумать. Иначе я с таким бизнесом загнусь нафиг.

— Виктор, а