— Вот так, стало быть, выглядят девочки в твоем мире! — В голосе Арианны смешались любопытство и презрение.

— Не все, — ответил слегка задетый ее словами Лючиано. — Джорджия не такая, как большинство наших девочек. И раз ужу нее такие короткие волосы, мы решили выдать ее за мальчишку.

— Получилось неплохо, — с горечью заметила Арианна. — Должно быть, у меня научился.

Эти слова оживили в них воспоминания о том, как они впервые встретились в Беллеции. Тогда Арианна была переодета мальчишкой и страшно разгневана на Лючиано — как, судя по всему, и сейчас.

— Пойдем, — сказала она. — Гость не должен надолго оставлять без внимания своих хозяев.

Всё оставшееся время она провела, очаровывая своей беседой Гаэтано и Фабрицио ди Кимичи.

И Джорджия, и Лючиано вернулись в дурном настроении. В карете они почти не разговаривали, а доктор Детридж, похоже, продремал всю дорогу. Прошло совсем немного времени после их возвращения, когда послышался громкий, нетерпеливый стук в дверь.

В кухню вошел Родольфо. Сейчас он не сутулился, глаза его сверкали, и выглядел он совершенно разъяренным. Джорджии он показался страшным, таким же страшным, как герцог.

Правда, гнев его был, кажется, направлен в основном на Лючиано.

— Что ты наделал? — спросил он. — Да нет, можешь не рассказывать. Я знаю, что ты сделал. Ты подружился с искалеченным мальчиком, проводя с ним целые дни, а иногда и ночи. А затем этот мальчик, приняв будто бы яд, погрузился в загадочный сон.

— Это вы знали и прежде, — негромко ответил Лючиано.

— Да, но теперь я видел его, — сказал Родольфо. — Фабрицио повел меня в лечебницу, чтобы я смог встретиться там с его отцом. Покидать сына ради встречи со мной герцог не захотел. И я видел мальчика. Ты думаешь, я не способен распознать тело человека, перенесенного в другой мир?

Он обернулся к Джорджии.

— А ты, ты должна была доставить ему талисман из своего мира. Знаешь ли ты, насколько всё это опасно для неопытного страваганте?

Родольфо начал расхаживать по кухне.

— Тебя я могу еще понять, — проговорил он, обращаясь к Джорджии. — Новичок, тронутый мольбами больного ребенка. Полагаю, ты забрала его туда, чтобы вылечить. Но ты, Лючиано — после всего, чему я тебя учил. Как мог ты совершить подобное безрассудство?

Он вновь повернулся к Джорджии.

— Тебе остается только одно. Ты должна немедленно вернуть его.

Глава 20

Развевающиеся знамена

В своем мире Джорджия проснулась, охваченная паникой. Родольфо был в таком гневе, что мог решить перенестись в Англию вместе с нею. Мысль об одетой в черный бархат фигуре, появляющейся в ее комнате, и необходимости давать какие-то объяснения, если Рассел столкнется с незнакомцем на лестничной площадке, довела Джорджию почти до истерики. Впрочем, она тут же успокоилась. Родольфо в ее комнате не было, а если бы он появился здесь, Рассел вред ли мог оказаться для него равным соперником. Было бы даже любопытно взглянуть на их схватку.

Джорджия поспешила покончить с обычными утренними делами, чтобы поскорее встретиться с Фалько, но, уже подходя к его дому, поняла одну простую вещь. Она не знает, что ей сказать мальчику. Как она сможет убедить его вернуться в Талию сейчас, когда он уже внесен в списки готовящихся к операции? И как Мулхолланды переживут его исчезновение?

Джорджия уважала Родольфо, но считала, что в данном случае он не прав. У нее сердце сжималось при одной мысли о том, чтобы бросить вызов этому человеку. И он, и обезумевший от горя герцог желали возвращения Фалько, а Джорджия не знала, как же ей следует поступить. Неужели она совершенно неправильно поняла миссию, для выполнения которой оказалась в Реморе?

— Привет, Джорджия, — сказал Фалько, впуская ее в дом. — Как дела?

Выглядел он уже гораздо лучше, чем в Талии. Он нормально питался и отлично себя чувствовал в обычной, простой семье. По сути дела, он быстро превращался в мальчика двадцать первого столетия.

— Не очень хорошо, — сказала Джорджия. — Можем мы поговорить без помех?

— Викки ушла, — ответил Фалько. — К знакомым на репетицию струнного квартета.

— Родольфо выяснил, что именно помогли мы тебе сделать.

— И он недоволен этим?

— Это еще очень мягко сказано!

На лице Фалько, хотя он никогда не встречался с Родольфо, появился испуг.

— Он не собирается явиться сюда?

— Не думаю, — ответила Джорджия. — Раз уж он не сделал этого сегодня ночью. Он был охвачен таким гневом, что мог, я боялась, и на это решиться.

— Для чего? — спросил Фалько. — Что бы он мог сделать?

Джорджия на мгновенье замялась.

— Он хочет вернуть тебя.

Лицо Фалько приобрело пепельный оттенок.

— Этого не будет, — с яростью в голосе произнес он. — Я пошел на всё это не ради того, чтобы взять и вернуться.

— Может быть, тебе следовало бы как следует всё обдумать, — сказала Джорджия и, видя, что Фалько готов запротестовать, добавила: — Ты ведь не знаешь, как это подействовало на твою семью. Вся она — Гаэтано и все остальные — собралась сейчас в Реморе, а отец не отходит от твоей постели.

Фалько смотрел на Джорджию, и на глаза его набегали слезы.

— Но я не могу, — прошептал он, — Это и сейчас было тяжело, но будет еще тяжелее для всех, особенно для отца, если я вернусь, а потом снова уйду.

— Родольфо хочет, чтобы я вернула тебя навсегда.

— В таком случае ты должна уничтожить мой талисман, — твердо проговорил Фалько.

Джорджия изумленно посмотрела на него.

— Возьми свое колечко и расплавь его — или выкинь, — настойчиво продолжал Фалько.

— Ну, знаешь ли… Ты это серьезно? Я считала, ты захочешь, чтобы я хранила его на случай, если ты передумаешь.

— Я не хочу иметь возможность передумать, — сказал Фалько и если ты избавишься от колечка, у меня такой возможности больше не будет.