— Если у тебя будет достаточно времени, ты сможешь во всём этом разобраться?

— Я думаю, тут бы даже Бог не разобрался, как это работает. Я просто пытаюсь понять команды для его установки в железо Райдена. На этом меню изображение человечка со стрелками, которые на него указывают. Я нажала на него и... это начало загружать данные. Теперь, наверное, нам надо включить челюсть этого парня и наблюдать за тем... откажет ли она.

— В смысле взорвётся? — закончила Зои. — Вы не против, если я снаружи подожду?

Уилл сказал:

— Он повернул на Фэйрфакс.

Зои подняла взгляд на монитор и вскоре после этого зелёная точка замедлилась и остановилась, сворачивая с улицы на какую-то аллею или парковку. Чуть дальше по дороге бок о бок стояли две красные точки.

— Это Лёд и Пламя? — спросил Уилл.

Эко отвлеклась от своего дела и сказала:

— Ага.

— Сукин сын, — пробубнил Андре.

— Где это? — спросила Зои.

Бадд сказал:

— Это пара зданий в центре, которая закрыта уже несколько лет. Они назывались Казино Лёд и Пламя. Башни-близнецы, Дворец Льда и Дворец Пламени, напротив Фэйрфакс авеню. Первый покрыт льдом, а второй выглядел как вулкан или что-то вроде того. У обоих были бассейны на крыше, соединенные мостом для плавания, всё это над улицей, и гости могли плавать из одного в другой. Оно закрылось после того, как Дворец Пламени пострадал от пожара.

— Какая ирония, — сказал Зои.

Бадд ответил:

— Это не ирония, если здание с бестолковым дизайном, состоящим из сотен декоративных огней, превращается в пекло. И, да, он движется прямо к Дворцу Пла...

Отрубленная голова дёрнулась и все в комнате отскочили от неё как один. Её челюсть поднялась, затем опустилась, громко стуча металлическими зубами. В механизме была огромная сила. После этого челюсти снова сомкнулись, затем ещё раз, и ещё. Безвольные губы открывались и закрывались как у какой-то куклы чревовещателя.

— Давайте, эм, отнесём эту штуку во двор, — сказала Эко.

ТРИДЦАТЬ СЕДЬМАЯ

За сорок пять минут до дедлайна Молека все они стояли под портиком, глядя на задний двор. Отрубленную голову отбросили в снег на, как они надеялись, безопасное расстояние. Где-то между статуями и кустами челюсти вгрызались в воздух, создавая металлическое щелканье, от которого волосы на затылке Зои вставали дыбом. Все они смотрели, ошарашенные головой, медленно крутящейся из-за работающих челюстей. Пустые глаза Гиены были полуоткрыты, а в висках зияла кровавая дыра. Андре схватил лопату, стоящую у фонтана, осторожно подошёл и просунул её черенок в мёртвую, кусающуюся пасть Гиены. Зубы прогрызли пятисантиметровое дерево как конец сигары.

Сойди со льда, дорогуша.

Зои вздрогнула и сказала:

— Мне кажется, на самом деле я в смирительной рубашке и всё это мне кажется.

Уилл спросил Эко:

— Сколько ещё нам держать его включенным?

Она взглянула на экран планшета.

— Это уже больше двухсот повторений. Конденсатор полностью стабилен, если я правильно понимаю, что значит вот эта зелёная полоска.

Зои сказала:

— Ура, он успешно создал машину, которая позволит людям есть кирпичи. Осталось только придумать штуку, которая поможет ими какать.

— То, что он создал — это самая важная энергетическая технология со времен открытия разделения атома. Райден работает. Мир изменился навсегда, — сказала Эко.

Зои посмотрела на отрубленную, гниющую голову, прокусывающую снег и оставляющую за собой розовый след крови.

— Ага, похоже на то.

— Я видел достаточно, — сказал Армандо. — Загрузите его в меня и позвольте всё это закончить.

— Я не думаю, что в этом есть необходимость, — сказал Уилл.

— Вы не думаете, что нет необходимости усилять меня, хотя я собираюсь прорезать свой путь через базу Молека?

— Нет необходимости туда идти. Я уже давно пытаюсь вам это сказать: у нас есть главный козырь, единственная вещь, которую Молек действительно хочет. Рычаг давления. Тот самый рычаг, который может заставить его бросить всё, выписать Зои из своего списка, и закончить всё это.

Зои сказала:

— Думаю, единственное, что нужно Молеку — это получить пулю в рожу от Армандо. А монета уже на втором месте.

Уилл покачал головой.

— Сделаете это, и будете играть по его правилам.

— Если б это была твоя мама в той машине, ты бы тут не стоял так спокойно, рассуждая о рычагах.

— Вы ошибаетесь.

Армандо сказал:

— Я уважаю вас, мистер Блэкуотер, и уверен, что вы разбираетесь в своём деле. Но происходящее сейчас — это война. И это уже моя сфера деятельности. Войны выигрываются людьми вроде меня, а не людьми вроде вас.

— Войны начинаются людьми вроде вас. А мир обсуждается людьми вроде меня. Рычаг давления приводит врагов за стол. А пушки полезны только в достижении того самого рычага.

— Значит решено, — сказала Зои. — Армандо приставит пушку к голове Молека, и мы проведём переговоры. Эко, преврати Армандо в Супермена. И, кто-нибудь, отключите эту голову, она меня пугает.

Эко потыкала в планшет и сказала:

— Я... не совсем уверена, как это сделать.

— Значит, накиньте какое-нибудь полотенце или типа того.

Осталось тридцать минут. Эко смотрела, как софт загружается в импланты Армандо. Зои думала, ей придётся вставлять кабель в его голову или что-то в этом роде, но всё прошло без проводов.

Уилл сказал:

— Молек требует, чтобы вы встретили его людей в лобби Башни Ливингстона с золотом на руках, и чтобы вы были одни. Но я не вижу причин не брать с собой телефон, так что план остаётся прежним: говорить