мир, ибо знал он, что разум ищет и находит только то, что хочет, а значит неизбежно придет зло. А что есть зло? Зло – отсутствие добра, но проявить доброту можно лишь к тому, кто испытал на себе зло. Поэтому он оставил право Выбора всем, кто жил в его мире, а сам ушел в Изначальный мир. И только потомки его, несущие в жилах своих хоть малую каплю его крови, могут в час величайшей беды найти дорогу в этот мир, но труден путь и высока цена…

Начало. Как все или почти все начиналось.

Изначальный мир – незамутненный и чистый как горный ручей объединял в себе несовместимые вещи. Лед нес только прохладу, но не обжигал холодом, солнце мягко согревало землю, а не палило бездумно и злобно, дожди выпадали только там где нужно и сколько нужно. Звери не знали страха, а хищники не были хищниками. В центре мира лежало хрустальное озеро. Его воды были напоены подземными родниками, которые несли в себе мощь земли, и небесными струями, который дарили ему прозрачную силу воздуха. А в том месте, где проходила мировая ось, лежал остров. На нем стоял замок. Белоснежная вязь башен врезалась в небо и растворялась в его голубизне, стены, отражаясь в зеркале озера, казались миражом, а зелень травы и деревьев вокруг служили ему чудной оправой. В замке жили два брата. Когда-то их было больше, но один за другим они слышали зов, который вел их из мира в мир по дороге Времен, и, услышавший этот зов не мог сопротивляться ему… Вот так их осталось двое. Один из них скоро должен был уйти, а тот, кто не уйдет, тот должен будет остаться здесь навсегда. Ибо замку необходим хранитель. И вот этот день наступил…

Братья стояли на берегу и задумчиво смотрели, как синь небес сменяется алым пламенем заката. Олени легкими тенями пронеслись по берегу и скрылись в чаще леса, где ни чего не могло случиться, соловей прилетел и, опустившись на плечо одного из них самозабвенно начал свою песню, первые летучие мыши выпорхнули из своих укрытий, когда брат, одетый в синие одежды, слегка покачнулся, и приложил руку к голове. Соловей недовольно чирикнул и раскинул крылья, стараясь удержаться наплече, второй брат кинулся на помощь и с тяжелым вздохом поддержал его. Ни слова не сказали они друг другу, но каждый знал, что это значит. Они разлучаются. Пришел конец Изначальному братству. Зов уведет очередного Хранителя и Создателя жизни в тот мир, который должен проснуться и только от него зависит, как проснется там жизнь, а Долг оставит последнего Хранителя здесь. Ибо только так соблюдается равновесие миров. И так будет Вечно или пока не придут сюда новые Хранители…

Через несколько дней братья прощались навсегда. Последний раз они обнялись, и ткань пространства медленно заколебалась, в воздухе проступили очертания дороги, которая шла из ниоткуда в никуда. Уходящий шагнул на нее и ни разу не оглянувшись, растворился в туманном сумраке межмирья.

Оставшийся, молча смотрел в смутную пелену, затем, когда дорога исчезла, он молча повернулся и скрылся в замке. И на долгие годы над озером нависла печальная тишина. Словно паутина молчания окутала остров. Даже рыба не нарушала тишину, только пугливые олени подходили к берегу, смотрели осторожным глазом и вновь скрывались в лесу.

Пробуждение мира.

Последний из призванных братьев шел по призрачной дороге. Туманная лента стелилась под ноги. Время от времени то с одной, то с другой стороны смутно виднелся слабый свет. Он знал, что это выходы в иные миры, но не они звали его, и, он шел по дороге не спеша, но и не замедляя шаг, ибо зов пел в его груди и не давал ему остановиться. Пару раз он отдыхал, но нетерпение подталкивало его, и, он вновь шел вперед. Неожиданно зов ликующей волной обрушился на него, и он замедлил шаг, а потом и вовсе остановился перед блеклым прямоугольником света, который светился чуть сильнее, чем все виденные им до этого. Создатель на секунду замер. Волнение мешало ему, что может быть более волнительным, чем шаг в твой первый мир. Но долго медлить здесь было нельзя. Нашедший свою дорогу и свою дверь не должен медлить иначе естественный ход событий будет нарушен и новый мир пробудится к жизни не так как должно или может быть еще хуже, вход закроется и Призванный может навечно остаться в межмирье, а мир, призывавший его, ни когда не оживет. Он перевел дух и решительно шагнул вперед.

Свет! Яркий свет! Вот, что увидел он, сойдя с дороги. Потом он почувствовал легкий ветерок и ощутил незнакомые запахи. Мягкая, розоватая, как лепесток розы, трава ласково стелилась под ноги, лиловатые кусты манили густой тенью, неторопливый ручеек звонко журчал. Новый мир радостно приветствовал своего Создателя. Он тихо рассмеялся и уселся в тень дерева. Весь день он провел здесь. Засыпал, просыпался, купался в ручье, к вечеру он нашел в траве несколько ягод и с удовольствием съел их, затем, разведя огонь, улегся на землю и сонно наблюдал за жадными язычками, которые скакали по сухим веткам. Незаметно пришел сон.

Так потянулись дни. Он нашел огромное дерево в кроне, которого и вырастил себе небольшой дом. Ему доставляло удовольствие бродить по лесам и полям, отдыхать в тени кустарников на берегу ласковых рек. Он любовался закатами и восходами, поднимался на вершины гор и купался в морях, но всегда он возвращался к своему первому дому. И мир начал пробуждаться. Сперва, медленно и осторожно, а потом все быстрее и быстрее. Ярче светило солнце, гуще становилась трава, запели птицы, деревья дали первый урожай, а когда, однажды, на встречу ему вышли большеглазые олени, он с трудом удержался от счастливых слез.

Но не делал он этот мир как подобие своего родного мира. Ибо Изначальный мир во многом был раем, а рай должен быть один. И еще знал он, что только Замок Хранителей удерживает Изначалие от зла, потому-то и уходят Хранители по дороге Миров, потому-то и приходит срок смены живущих в замке. А обычный мир не может не иметь тени и, как бы не старался он создать идеальный мир, все равно в него придет зло. Потому-то и оставлял он всем пробуждающимся свободу, давая им возможность выбирать.

И, наконец, ощутил он, что сделано все. Пора было уходить, ибо превратится он тогда в