Лиамея медленно кивнула, а потом обернулась к Кьяре. Покрасневшие от слез глаза молили о помощи, о передышке, об отсрочке.

— Вартан, подождите пару минут, — выступила вперед Кьяра. — За дверью. Знаю, не имею права указывать! — махнула она рукой. — Прошу, это важно, вы же знаете, я бы просто так вас гнать не стала. И служанок заберите.

Мужчина покачал седой головой и вздохнул, не споря. Раньше он точно поставил бы Кьяру на место, но сейчас, увидев заплаканную Лиамею, лишь шевельнул губами:

— Жду.

.

— Лиамея, — мягко обратилась она к подруге, как только за главой стражи закрылась дверь. — Ты не хочешь идти?

— Хочу, — как эхо, отозвалась Лиамея. — Я просто не верю, что его там нет. Что его нигде больше нет. Что теперь?

— Теперь все будет хорошо, — успокаивающе погладила подругу по руке Кьяра. — Все правители земель принесут твоему сыну присягу, а ты станешь матерью императора. Никто больше не посмеет обидеть тебя, и Олтар тоже. Вартан защитит тебя.

— Олтар убил бы меня, я знаю, — как во сне проговорила Лиамея, садясь на самый краешек обитой бархатом скамьи и машинально расправляя складки на юбке. — Ему нужно было скрыть, что он обманул меня. А теперь только я и Шен знаем правду. Что мне делать? Я осталась совсем одна.

Когда Кьяра рассказала Лиамее об обрушении принадлежавшей Олтару части дворца, бывшая наложница впала почти что в беспамятство от горя и лишь спустя несколько часов смогла забыться беспокойным сном. Теперь Кьяра с болью смотрела, как Лиамея пыталась не говорить о смерти того, кого так отчаянно любила, и сердце сжималось от жалости.

— Ты не одна, — улыбнулась Кьяра. — Вартан рядом, и я тоже. И скоро у тебя будет сын.

— Которого я не знаю, и он меня не знает, — выдохнула Лиамея. — Кьяра, я знаю, я была тебе плохой подругой, но прошу, останься со мной! Не покидай дворец, останься. Будь моей компаньонкой. Я не справлюсь одна.

Оставаться Кьяра не планировала. За Лиамею она больше не боялась: Вартан не дал бы ту в обиду, да и со смертью мастера безопасности ей более ничто не угрожало, теперь впереди Лиамею ждали почет и спокойствие, какой бы мрачной она ни видела пока свою судьбу.

Пусть было эгоистично не поддержать ее сейчас, и все же оказаться как можно дальше от Дэмина казалось Кьяре вопросом жизни и смерти, ее собственной свободы. Она знала, что встретиться с лекарем придется, чуяла его присутствие где-то на краю сознания, далеко — и все же близко, но хотела порвать эту связь раз и навсегда.

Кьяра представляла, как при всех обвинит Дэмина Лоани в том, что он заразил ее опасной болезнью, чтобы контролировать, и как потребует полного излечения. И когда лекарь сделает это, чтобы не упасть в грязь лицом, Кьяра заберет у отца одно из портальных окон, что тот всегда носит с собой, и убежит навстречу Арвану и Гэрэле.

Кьяра ощущала себя трусихой, но мстить она была не готова. Только оставить Дэмина позади, никогда больше не видеть красивого, словно мраморного лица, не слышать мелодичного голоса, не ощущать аромата. Не тянуться к нему всей душой…

— Я не могу, — честно ответила она Лиамее. — Прости.

— Это великий лекарь, — прервала ее бывшая наложница. — Он все равно найдет тебя повсюду. Ты не знаешь, какой он человек.

— Я как раз знаю, — невесело усмехнулась Кьяра. — Именно поэтому мне нужно бежать. Но сегодня я с тобой. Иначе позволила бы напялить на себя это? — Она выразительно показала на тугой рубиновый корсет и многослойную кроваво-алую юбку, поверх которых тянулась расшитая большими серебряными цветами вуаль. — Я не уйду, пока не удостоверюсь, что ты в безопасности.

— Я могу попросить сына приказать Дэмину Лоани не преследовать тебя, — неуверенно сказала Лиамея.

— Не нужно их ссорить, — ответила Кьяра. — Если желаешь сыну добра.

— Да… — Лиамея чуть склонила голову, и вдруг глаза ее зло блеснули: — Ты не этого хочешь, верно? Сама говоришь о мести, но ждешь другого.

Кьяра поняла, что подруга имеет в виду, и за возмущением ощутила злость на ее правоту — и тут же запретила себе об этом думать. Какая разница, что к нему по-прежнему так тянет и хочется встретиться? Это все таинственная связь и неуместная влюбленность, а сама Кьяра не позволит себе поддаться.

— Гости ждут, нам нужно идти, — заглянул в комнату Вартан. — Все в порядке?

— В порядке! — поднялась Лиамея. Она распрямилась, вскинула подбородок. В голосе ее звенела злость: — Кьяра меня бросает. Надеюсь, я могу рассчитывать хотя бы на вас, мастер Вартан.

Кажется, мужчина смутился. Нахмурившись, он встретил возмущенный взгляд Кьяры, а потом твердо ответил:

— Безусловно, леди Лиамея, вы можете во всем на меня положиться.

Демонстративно отвернувшись от Кьяры, Лиамея приняла руку главы стражи и шагнула за порог величественно, как настоящая императрица.

***

«Какая вожжа Лиамее под хвост попала? — зло думала Кьяра, в одиночестве шагая по пустым коридорам. — На что она обиделась? Неужели позавидовала мне?»

Главное здание дворца, в котором и проходила коронация, было украшено блестящими розетками, напоминавшими цветы, и сотнями свечей в причудливых подсвечниках, словно выраставших из стен диковинными завитками. Странно и неуместно смотрелись среди этих декораций дрожащие с движением воздуха черные траурные флаги — так же неестественно, как и сама идея устроить праздник посреди траура, еще до торжественных похорон прежнего правителя.

На улице уже стемнело, и мерцающее пламя кидало на камни танцующие отблески, а изредка встречающиеся на пути Кьяры вельможи и слуги в праздничных одеяниях отбрасывали чудные множественные тени.

Под высокими потолками открытых галерей вился холодный магический огонь, окруженный красным ореолом — созданная Олтаром система обнаружения заговоров продолжала работать, но беззвучно, а ее красное сияние лишь добавляло свету красок