Я выглянула из окна, но там ничего не было. А потом что-то пролетело мимо — большое, чёрное и блестящее, как рыба. Но одному Богу известно, что это было! Его голова находилась на одном уровне с моей, а ведь окно в семи футах над землёй!»

И это было не всё, что Честертон услышал, когда приехал. Он еще не видел ни пугающе неполных останков Фиппса, ни того другого существа, лежащего в тени на некотором расстоянии от колдуна, потому что толпу искусно оттеснили от двух чудовищ удивительно здравомыслящие мужчины — те самые трое, что были частично ответственны за их уничтожение. Теперь, однако, все они, инстинктивно почувствовав духовную силу Честертона, приблизились к нему и начали рассказывать о своём ужасном опыте, дополняя рассказ указанием на останки Фиппса и его ужасного спутника. Хотя у библиотекаря уже сложилось представление о внешности речных созданий, он не смог подавить вздоха отвращения, когда жуткое существо открылось ему. Набросок и иллюстрация к «Некрономикону» воспроизводили не всё; они не показывали прозрачности полужелатиновой плоти, обнажающей подвижные органы под кожей. Не показывали они и шаровидный нарост над мозгом. Честертон мог только содрогаться, думая о его назначении. Когда мужчины пошевелили тело, его рот открылся, и библиотекарь увидел, что у существа не было зубов, но шесть рядов мощных щупалец переплелись поперёк горла.

Честертон отвернулся, испытывая тошноту от этого конкретного символа космического отчуждения, чтобы отойти назад и поговорить с одним или двумя свидетелями из испуганной толпы, которые понятия не имели о том, что лежит рядом с ними. Он снова обернулся, когда сзади раздался сдавленный крик ужаса, и под быстро опускающейся луной он увидел одного из трёх мужчин, что сражался против щупалец речного чудовища. Оно полу-стояло на четырёх нижних лапах и тащило мужчину к истосковавшимся конечностям вокруг рта. Шаровидное устройство в голове пульсировало и проходило через шокирующие метаморфозы, и даже в этой позиции Честертон заметил, что прилив на мгновение почти добрался до ног людей, и вода переливалась в отверстие в голове над шаром.

Расстояние между широко раскрытым ртом и жертвой на мгновение уменьшилось, в то время как спутники мужчины стояли, казалось, парализованные ужасом. Честертон выхватил из рук одного из них винтовку, прицелился и застыл в нерешительности. Вспомнив, что существо было выведено из строя второй пулей только из-за его собственного заклинания, Честертон засомневался — сможет ли ещё один выстрел нанести какой-нибудь вред этому чудовищу. Затем, когда он увидел пульсирующую сферу, в его голове возникла догадка, и он, волнуясь, направил оружие на этот орган и нажал на спусковой крючок.

Раздался влажный взрыв, и наблюдателей забрызгало отвратительной мякотью. Они увидели, как существо опустилось на землю, его ноги задёргались в судорожной агонии. А потом произошло событие, о котором Честертон не стал писать, сказав лишь, что очень скоро от этого чудовища почти не осталось и следа.

И, как будто люди запоздало отреагировали на уничтожение существа, толпа теперь кричала в едином порыве ужаса. Прежде чем обернуться, Честертон увидел, что мужчина, захваченный монстром, тоже мёртв — то ли от чистого испуга, то ли от объятий щупалец, ибо там, где они вцепились, обнажилась человеческая плоть. Затем Честертон повернулся, чтобы посмотреть, что увидели горожане, и пока он смотрел в ту сторону, два его спутника вспомнили о том, что они заметили, направляясь в город в те последние сумасшедшие минуты.

Луна уже почти скрылась за горизонтом, и её бледные лучи освещали крыши домов Клоттона. Дымоходы стали похожи на чёрные монолиты, и на одной из ближайших крыш что-то двигалось. Оно споткнулось о неровную поверхность и, подняв свою голову на фоне луны, с вызовом уставилось на людей. Затем оно спрыгнуло на соседний дом и исчезло.

Это действие стало сигналом для ожидающей толпы. За одну ночь они повидали достаточно ужасов и теперь бежали по тропинке, которая, несмотря на свою близость к воде, казалась более безопасной, чем любой другой путь. Честертон смотрел, как гаснут огни вдоль чёрной реки, и вдруг кто-то коснулся его руки.

Он обернулся. Двое оставшихся членов отряда, убившего Фиппса, встали рядом, и один из них грубовато сказал:

— Слушай, ты же говорил, что хочешь уничтожить всех эти тварей из реки, а одна ещё осталась. Они убили Фрэнка, и мы считаем своим долгом отомстить за него. Мы не знаем, кто они, но они пришли и убили Фрэнка, так что мы, чёрт возьми, попытаемся убить их. Поэтому мы подумали, что если тебе понадобится помощь, чтобы убить последнего…

— Ну, я рассказал вам кое-что из того, что знаю, — сказал Честертон, — но… надеюсь, я не обижу вас, но… вы должны очень хорошо понимать некоторые вещи, чтобы соединить свою волю с моей, и я не знаю, согласитесь ли вы… чем вы вообще занимаетесь?

— Мы работаем на строительной площадке Пула в Брайчестере, — сказал один из них.

Честертон молчал так долго, что мужчины не могли понять, что же с ним случилось. Когда он снова посмотрел на них, в его глазах появилось новое выражение.

— Полагаю, я мог бы научить вас кое-чему из основ Йр-Нххнгр — понадобились бы недели, чтобы заставить вас визуализировать пространственные проекции, но, возможно, в этом не будет необходимости, если я просто дам вам копию заклинания, правильное произношение и линзы для обзора материи под обратным углом, если я смогу сделать это вовремя — да, эти простые стеклянные очки подойдут, если я поставлю фильтр, чтобы сместить цвета наполовину… Но вы не знаете, о чём, я говорю, чёрт возьми. Идёмте, я довезу вас до своего дома.

Когда они ехали по шоссе А38, Честертон снова нарушил молчание:

— Буду откровенен, я принял вашу помощь только потому, что вы работаете у Пула. Не то, чтобы я не рад помощи — чтобы использовать незадействованные части мозга, нужна жизненная сила. Я должен многому научить вас, и у нас есть только один вечер для этого; но сражаться с чудовищами сейчас, когда стемнело — это безумие. Нет, я думаю, что смогу использовать вас по-другому, хотя, возможно, вы сможете помочь с песнопением. Пока у меня есть репродукция этого тюленя в реке… и у вас есть время привыкнуть к искусственному обращению материи — я всегда делаю это без чьей-либо помощи, потому что тогда это не кажется таким уж странным.

Остановив машину на подъездной дорожке к Болд-Стрит, он сказал своим спутникам:

— Молитесь, чтобы он оставался возле воды, чтобы привыкнуть к условиям на поверхности. Если нет — они все партеногенетические существа,