Сдержанность далась ему нелегко – слишком долго они не были вместе по-настоящему. Та единственная ночь до болезни Илис промелькнула слишком быстро, и воспоминания о ней смыла тревога за жизнь жены.

Но нынешняя ночь, а точнее утро, принадлежало только им.

Всё было по-другому – острее и тоньше. Убийственный коктейль из нежности и страсти, любви и тоски…

Быть может, доведись им встретиться в другой жизни, всё так и начиналось бы – с неторопливых и нежных ласк, с узнавания друг друга на ощупь, на вкус. Он был готов с первого поцелуя, но не спешил, жадно впитывая в себя красоту великолепного женского тела, касаясь и лаская его так бережно, как будто боялся напугать девственницу, впервые возлегшую на ложе.

Она закусила губку, когда рука мужа на мгновение задержалась на её ярком лобке и скользнула вниз, осторожно раскрывая нежные складки плоти.

Лаская её, ощущая влагу лона, вдыхая аромат страсти, варвар чувствовал, что не продержится долго. Лишь одно неясное ощущение где-то на краю сознания мешало и царапало своей неправильностью. Может, это было и глупо, ведь сейчас ей точно не было больно, но эта закушенная губка не давала ему покоя. Таур целовал жену, пока не заставил её губы раскрыться.

Приподнялся на локтях, глядя в лицо Илис, ловя её изменившееся дыхание, и медленно проник между её ног.

Она со стоном выгнулась ему навстречу, глубоко принимая мужа, полностью доверяя ему себя. Почувствовав, как крепко она его сжала, варвар не сдержал стона и мощным толчком вошёл в неё до конца, остановился, ловя губами неясное восклицание, вырвавшееся у Илис, и медленно вышел, чтобы тут же вновь до предела заполнить её собой.

Двигаясь в едином ритме, они слились, растворились друг в друге, смешали дыхание и тела. За окном звонко распевали птицы, утреннее солнце светило в открытое окно, заливая светом постель, но Илис и Таур не видели и не слышали этого. Мир отодвинулся, исчез, оставляя их наедине.

…Илис давно уснула, а он ещё долго лежал, прижимая её к себе, вслушиваясь в звуки просыпающегося замка и сожалея о том, что ночь так рано закончилась.

Таур с досадой поморщился, услышав под окнами тихий свист Карко. День вступал в свои права, и дел никто не отменял.

Варвар осторожно высвободился и встал, заботливо закрыв Илис одеялом. Девушка открыла сонные глаза и пошевелилась, сделав попытку встать.

- Тшш… - прошептал он. – Ещё рано, спи.

Он улыбнулся, когда она послушно опустилась на подушку и закрыла глаза. Сил после болезни у Илис было как у птички. Пусть поспит, в замке и без неё хватает рабочих рук.

Сейла уже хлопотала внизу. Она просияла, встретив взгляд сына.

- Завтрак сейчас будет. Куда вы поедете сегодня? – спросила мать.

- В Митки, - невнятно сказал Таур, жадно уминая завтрак. – Это дальняя деревня. Вкусно! – признался он. – Но лучше бы тебе полежать ещё пару дней.

- Разве есть время разлёживаться, сынок, - вздохнула Сейла. – Ты лучше Илис это скажи. Отощала, как птичка.

- Ничего, откормим, - благодушно пообещал Таур. – Не буди её, мама, - попросил он. – Пусть выспится.

Богард уже поджидал во дворе. Остро взглянул на Таура Керта, видимо, прочитав по лицу, как прошла ночь, но воздержался от комментариев. Карко вывел лошадей, и через мгновение все трое мужчин были уже в седле.

Сейла из окна проводила их взглядом и вернулась к привычным хлопотам. Новый день начинался с хорошего – Илис провела ночь с мужем, и до сих пор спала. Вот и пусть отдохнёт хорошенько, а с делами она и сама справится.

Глава 29

Глава 29

Прошёл месяц с тех пор, как интуг отступил, оставляя потрёпанных, но живых обитателей замка Реан. За это время все четверо: Илис с сёстрами и Сейла полностью поправились. Таур, Богард и несколько мужчин из обслуги переболели легко, а служанок, слава богам, недуг пощадил.

Жизнь налаживалась. Засеянные поля радовали дружными всходами, в деревнях быстро поднимались новые светлые дома, а по утрам из окна был слышен пастуший рожок.

В один из таких дней Таур с утра потерял жену. Мужчина обошёл весь замок и, не найдя, недовольно сдвинул брови. Его потребность быть рядом, касаться её руки, встречаться взглядами только крепла день ото дня, словно эта гордая девочка заколдовала его, взяв в плен сердце.

Он лишь чуть замешкался, выходя из спальни, но этого времени хватило Илис, чтобы исчезнуть.

Хорошо, что навстречу попался Богард.

- Ты не видел Илис? – спросил варвар после краткого приветствия.

Богард ответил не сразу, и этой едва ощутимой заминки хватило Тауру, чтобы снова нахмуриться.

- Она поднялась на Рассветную башню, - неохотно ответил грит. – Давно пора было снять флаг…завоеватель, - едко ввернул он. – Или ты до сих пор считаешь, что это ты её пленил?

Таур Керт повёл плечами и не ответил. По большому счёту, Богард был прав. Ему и в голову не пришло, что флаг, объявляющий всей округе, какой ценой куплен мир Реана, до сих пор развевается на башне.

Он поднимался вверх мрачнее тучи, но сердился только на себя. Когда он научится быть бережным с женой? Что ему стоило сдёрнуть эту тряпку без подсказки грита?

Таур Керт остановился, увидев тонкую фигурку жены. Он ожидал, что Илис сама попытается снять флаг с мачты и был готов помочь, но девушка просто сидела, обхватив руками колени и уткнувшись в них лицом. Белый флаг с красной отметиной бился на ветру над её головой.

Плачет? Он замялся, не решаясь подойти. Понятно, о чём думает Илис и что вспоминает. Вряд ли в этот момент она горит желанием его видеть.

Но оставить её одну он не мог, потому сжал губы и решительно направился к жене.

Она подняла голову. Глаза были сухими, но больными, и от этого варвару стало совсем паршиво.

- Здесь холодно, - глухо сказал мужчина, присаживаясь рядом с Илис и осторожно обнимая её. Она не попыталась отстраниться, но напряглась под его рукой, и Таур выпустил её.

- Я сниму флаг, милая, - тихо сказал мужчина. – Давно нужно было сделать это. Прости, что я