- Открой!

Песцов бросил Перкинсу портфель, тот быстро открыл его и подал обратно.

Олег убрал своё новое полезное пугало и спросил уже спокойней:

- Зачем ты лгал мне?

- Вы очень молодо выглядите, господин, и я надеялся придать себе и своим словам больший вес, чтобы убедить отпустить меня со всем, что у меня есть.

- Хочешь ли ты вернуться домой?

- Нет, господин.

- Почему?

- Там меня непременно убьют. Прошло много времени, я не выполнил задание, значит, война проиграна. Новый кабинет наверняка уже созван. Мне места в нем не найдется. Значит, я становлюсь потенциальным источником проблем для правительства, а проблемы они всегда решают радикально.

- Куда ты хочешь уехать?

И тут Перкинс удивил. Он упал на колени и буквально взмолился:

- Господин хан, позвольте мне остаться здесь! Я буду служить вам не менее усердно, чем служил премьер-министру.

- Магическая клятва сроком на десять лет.

- Я согласен!

- Говори.

После короткого ритуала новый член команды хана отправился в сопровождении Сункара к новому месту службы, а Олег вытряхнул на колени содержимое портфеля.

Несколько бархатных футляров – явно, подношение хану. Сейчас это было неинтересно. Пачки денег в крупных купюрах. Не очень много, с десяток. Наверняка предназначались для подкупа. Ну что ж, пригодятся. Себе ли, государству ли – потом решит.

- Хоттабыч, деньги в сейф, цацки в сокровищницу.

- Будет исполнено.

Футляры и деньги исчезли, осталась лишь нетолстая пластиковая папка. Наверняка с теми самыми бумагами, которыми интересовался сэр Феррет. Олег быстро просмотрел: действительно, ему превратить их в деньги будет затруднительно. Просто Дикое поле как государство не имеет никакого веса ни в политике, ни в мировой экономике. Самая могучая военная сила – это он сам, необученный маг. А слабых никто не уважает. Но выход, если подумать, имеется. Нужно только попросить Предков устроить внеплановый сеанс связи с императором.

[1] Камча – плетка (тюрк.)

Глава 32

Где-то вне пространства

Лев и Песец играли в нарды.

- Скучно, - пожаловался Лев. – Раньше веселей было. Захотел – к Уссурийцу сходил, захотел – к Барсу. А то и вовсе к Пантере. А сейчас только и развлечений, что с тобой в нарды сыграть.

- К Оленю сходи потрепаться за жизнь.

- Не, у меня при виде него инстинкт охотничий просыпается. Могу не удержаться и рога отшибить.

Песец задумчиво поскрёб лапой за ухом.

- Тогда за потомком своим поглядывай. Вот где развлечения!

- У тебя, может, и развлечения. А у меня – с утра до вечера совещания, заседания, званые обеды, приемы послов и прочая муть. Сплошная говорильня.

- Да уж, - покивал Песец. – Мой веселее живет. Приключений столько, что ешь их хоть… э-э-э… в общем, много приключений. Кстати, об Уссурийце: тут его потомок знаешь, чего учудил? На моего решил напрыгнуть. Деньги отжать, самочек симпатичных себе захапать.

- И чем кончилось? – из вежливости поинтересовался Лев.

По заходу Песца было понятно, чем.

- Разумеется, мой оказался сильнее! – осклабился белохвостый. – Если бы Уссуриец сейчас не спал – убился бы веником от такого позора.

- А давай его разбудим? – предложил Лев. – Втроем веселей будет. Нарды уж поднадоели, а на троих можно будет и пульку расписать. Скинемся энергией. У тебя, я знаю, запасец неплохой имеется, от малой толики не обеднеешь. Ну и я не бедствую, мой предков не забывает, регулярно ману подкидывает.

Песец подумал, покрутил недовольно хвостом, но в преферанс играть любил, а потому согласился:

- Давай, уговорил. Только попозже. Мой просил твоему передать, что хочет с ним видеомост устроить.

- Это как в прошлый раз?

- Именно.

- Это было прикольно. Давай. Сейчас я у своего уточню, когда у него свободное время.

***

- Добрый вечер, Петр Михайлович.

- Добрый, добрый. В смысле, был добрым до твоего звонка.

- Вы преувеличиваете, ваше императорское величество. Я, напротив, хочу вам денег дать. Много. То есть не то, чтобы очень много. Но, к примеру, миллион ровно на миллион больше, чем ничего.

Львов хмыкнул:

- И ты ради миллиона меня от дел оторвал?

- Разумеется, нет. Я хочу уведомить вас, что некто Уссурийцев, маг пятого ранга, устроил в степи засаду на меня и моих жен.

Львов посерьезнел и внимательно поглядел на собеседника.

- Судя по тому, что мы сейчас мило болтаем, Уссурийцев вашей встречи не пережил.

- Вообще говоря, я тут сильно лопухнулся и едва не отправился к предкам на небеса. Но всё же обошлось. А вашего Уссурийцева я и пальцем не тронул. Даже конструкт в него ни один не бросил. Меня несколько опередили.

- Кто?

Львов подался вперед, вцепившись обеими руками в подлокотники кресла. На его лице проступило такое характерное выражение - кабы не по видеосвязи разговаривали, так Песцову самое время было бы бежать без оглядки.

- Тут у меня из европейской базы один офицерик удрал, лейтенант Дженкинс. Он всё хотел меня пристрелить за непочтительное обращение с полковником Фицджеральдом. Так вот он увидел. как Уссурийцев пытается обидеть моих жен, троих сразу, и пальнул в него из винтаря со спецбоеприпасом. А потом сел в машину и усвистал.

- А ты?

- А я в это время пытался оклематься. По собственной глупости угодил в ловушку ныне покойного Уссурийцева. Небольшой холмик превратился в большую ямку, а меня взрывом километров на двадцать в сторону забросило. Но ничего, выкарабкался и вернулся. Пришел, а соперник мой уже того-с, наглухо зажмурен. Девчонки толком ничего не видели, они в трансе сидели, щиты держали.

- И удержали? – не поверил император.

- Удержали. С трудом удержали, на морально-волевых, через боль и муки. Но и награда за то им была: в полчаса каналы так прокачали, что впору через ранг прыгать. Это не говоря о том, что вообще живы остались.

Львов покачал головой:

- Вот почему, Песцов, с тобой всегда сплошные проблемы? Вечно у тебя что-нибудь случается. Только где же здесь деньги?

- Деньги – вот.

Олег взял в руки папку, вынул пару документов и продемонстрировал их на камеру.

- Этим европейцы планировали