заказали несколько бутылок воды, пять алкогольных коктейлей — на Гуляева коктейль не брали, поскольку он был трезвенником, — майор же, вопреки обещанию не пить, взял себе еще и соточку коньячку.

Танцевать, как я понял, никто не собирался, рассчитывали просто посидеть немного, окунуться в атмосферу здешней ночной жизни, чтобы потом нельзя было упрекнуть себя за то, что жил неподалеку от Улицы баров, а на главной достопримечательности этих мест так и не побывал. Никто не хотел танцевать, за исключением Алины Милушевой. Она самая молодая в нашей компании и была не прочь попрыгать вместе со скачущими на танцполе посетителями бара. Идти танцевать одной ей было неудобно, а из нашей компании подходящего партнера не имелось, за исключением меня, разумеется. И не потому, что я такой уж искушенный танцор, просто самый молодой… относительно, не толстый и не обрюзглый, в общем, танцевать в паре со мной женщине, думаю, не очень стыдно. Видимо, такого же мнения обо мне, как о потенциальном партнере, была и Алина. Она старалась поймать мой взгляд, а когда поймала, то глазами указала на танцпол. Я понял девушку: танцевать приглашает. Придется ублажить. Я встал, обошел за спиной полицейского и склонил перед Милушевой голову.

— Разрешите пригласить вас на танец! — проговорил я тоном галантного кавалера.

Девушка зарделась от удовольствия так, будто я не ангажировал ее, а предложил выйти за меня замуж.

— Спасибо, — не скрывая радости, ответила она, подала мне руку, встала и сделала нечто похожее на книксен.

Никто из нашей компании не обратил на нас особого внимания, лишь Ярилова взглянула как‐то исподлобья, возможно, хотела, чтобы и ее пригласили на танец. Но шиш ей, пусть ее Замшелов приглашает. Хотел бы я посмотреть, как этот боров танцевать будет.

Мы с Алиной прошли между столиками к танцполу, внедрились в толпу и начали танцевать, хотя то, что я делал, мало походило на танец, скорее на аэробику или ритмическую гимнастику. Мы отпрыгали один танец, потом отскакали другой, и к концу этого танца вдруг из толпы возникла Маша Лебедева. Превосходно смотревшаяся в короткой юбочке, топике и в туфельках на низком каблучке, прискакала откуда‐то сбоку и стала прыгать прямо напротив меня, абсолютно не замечая Алину.

— Привет, Игорь! — прокричала она, стараясь перекрыть своим голосом рвущиеся из колонок звуки электронной музыки.

— Привет! — ответил я кисло, ибо Маша появилась не вовремя — у меня только‐только стали налаживаться отношения с Алиной.

В этот момент закончилась ритмичная музыка, и, без какого‐либо перерыва, зазвучало нечто похожее на медленную мелодию. Почему похожее на медленную, потому что под нее можно было более‐менее танцевать в паре, а так — та же самая быстрая клубная музыка. Вокруг нас пары стали виснуть друг на друге, обниматься и сцеплять за шеей или за спиной партнера руки. Неожиданно повисла на мне и Лебедева. Алина осталась без партнера, она покрутилась, чувствуя себя неловко, метнула в мою сторону и в сторону Маши злой взгляд, потом повернулась и пошла прочь с танцпола.

— А чего же ты со мной не пошел на Улицу баров, когда я тебя приглашала? — проговорила мне в самое ухо большеротенькая Маша, тараща свои глаза навыкате.

Я обнял девушку за тонкую талию и тоже в ухо ей сказал:

— Так я решил позже идти, Маша! Искал тебя, но нигде не нашел. Так что извини.

— А я тут с новыми подругами шатаюсь, да вот потерялись мы как‐то. Я заглянула сюда и тебя увидела! Здорово, что мы с тобой встретились!

— Да мы тоже здесь гуляли, решили зайти в этот бар по коктейлю выпить.

Маша жалась ко мне, и у нее то одна, то другая нога неожиданно подламывалась, и только тут я понял, что девица изрядно пьяна. Музыка закончилась, я поблагодарил партнершу за танец и, сославшись на то, что меня ждет компания, отправился к своему столу. Однако большеротенькая увязалась за мной.

— Я с тобой побуду сегодня, — объявила она с многообещающей улыбкой. — Если ты не возражаешь.

Я возражал, поскольку рассчитывал провести сегодняшний вечер в обществе другого человека, но промолчал, надеясь в самое ближайшее время избавиться от назойливой девицы. Я сел на свой стул, а Маша плюхнулась на свободное место между мной и врачом Студенцовой. На столе уже стояли напитки и коктейли — кто‐то потягивал коктейль, кто‐то пил прохладительные напитки, и все удивленно и осуждающе смотрели на меня и девицу, будто я обручился с Алиной и тут же на глазах у всех стал изменять ей с другой. Конечно, ничего подобного и в помине не было, но я почувствовал себя неловко.

— Как тебе здесь, нравится? — Маша наклонилась к самому моему уху, абсолютно не обращая внимания на то, как пялились на нее присутствующие за столом.

— Нормально, — признался я. — Хороший был бы бар, если бы здесь отсутствовала музыка и танцпол.

— Ха‐ха! — рассмеялась Лебедева, пододвигаясь ко мне еще ближе, и предложила: — Пойдем потанцуем, а?

— Извини, попозже, — пообещал я, ловя на себе косой взгляд Алины и думая, как бы избавиться от девицы… И придумал! Бурмистрова рядом со мной не было, он, как я видел, перебрался к барной стойке и сидел перед ней на высоком стуле. «Опять забухал майор», — подумал я и сказал Лебедевой: — Маша, ты прости, я пойду, у меня важный разговор с одним человеком.

С этими словами я поднялся, рассчитывая, что, пока буду ходить за Бурмистровым, девушка уйдет. Чтобы не идти между столиками, я вышел на линию, отделяющую танцпол от сидячих мест, и двинулся сквозь зал с грохочущей музыкой, мечущимися лучами всевозможных лазерных спецэфектов и прыгающей толпой посетителей «Манежа» к барной стойке.

Я не ошибся, Бурмистров действительно сидел с очередной дозой коньяка. Я плюхнулся рядом с майором на свободный высокий табурет. Он взглянул на меня осоловелыми глазами и с кривой ухмылкой спросил:

— Тоже выпить хочешь?

— А давай! — недолго думая, ухарски заявил я.

Бурмистров, немного удивившись моему решению стать его собутыльником, тут же, видимо, пока я не передумал, подозвал бармена и попросил сто граммов для меня и еще сто для себя. Бармен ловко наполнил два стакана и толкнул их в разные стороны. Они проехав с полметра, остановились: один напротив меня, другой — Михаила.

— Твое здоровье! — Майор поднял стакан, и его рука зависла в воздухе, дожидаясь, когда и моя рука повторит то же самое действие.

Я взялся за свой стакан, и пару секунд спустя стекло ударилось о стекло.

— Твое здоровье, Миша!

Мы выпили по полпорции коньяка, надо сказать,