улыбалась мне, когда отпускала непристойные оскорбления. Я видел, как она смеялась с Хадином возле раздевалки, поддразнивая меня по поводу моих предпочтений в печенье с изюмом и орехами. Я видел, как она садилась в машину на трассе, одетая в слишком большой гоночный костюм, и пыталась запихнуть все свои пышные волосы под шлем. Я видел ее на холме, смотрящей на город, ее пальцы переплелись с моими, когда она прошептала "Спасибо, что защитил его во время пресс-конференции". Я видел звезды, и я видел ее губы, прикасающиеся к моим, как будто она никогда не пробовала такого сладкого меда.

Воспоминания о Дон преследовали меня, витая повсюду в месте, которое я когда-то считал своим убежищем. Черт возьми, она не могла быть настолько милой, чтобы отказаться от этого места, не так ли? После того, как она забрала мое сердце, она взяла и все остальное, что у меня есть.

У меня звонит телефон.

Я спорю о том, чтобы игнорировать это.

Тревор пытался дозвониться до меня. Папа хочет, чтобы он возглавил Stinton Auto и изменил свой имидж преданного семьянина. У него будет зудеть кожа. Кошмар, ставший явью. Его никогда не интересовала компания или желание брать на себя ответственность за свои действия. Черт возьми, я понятия не имею, что его интересует, кроме проблем и женщин.

Со стоном, когда телефон продолжает звонить, я закапываю свое пиво в песок и неряшливо тянусь за устройством.

Это Хиллс.

Я тяжело вздыхаю, думаю об этом, а затем отвечаю. — Я не умер.

Череда проклятий достигает моих ушей. Мне приходится убрать телефон и подождать, пока Хиллс успокоится. Когда я наконец слышу что-то, кроме слов из четырех букв, выкрикиваемых из телефона, я снова прикладываю трубку к уху.

— Ты, черт возьми, не мог подойти к телефону, эгоистичный идиот? Ты знаешь, сколько раз я чуть не позвонил в полицию? Ты знаешь, как близко я был к тому, чтобы объявить в розыск твоего сумасшедшего…

— Я вешаю трубку.

— Подожди. — Хиллс выдыхает. — Там есть оружие?

— Что?

— Таблетки?

— Заткнись.

— Что это за звук? — спросил я. Он делает паузу. — Это океан? Чувак, ты же не собираешься это делать, правда? Клянусь, если это так, я выловлю тебя, а потом собственноручно убью.

— Я не собираюсь делать глупостей, Хиллс.

— Этот корабль отчалил, Стинтон. Это началось, когда ты выудил Дон Баннер из автомастерской, в которой она была похоронена, и с тех пор это не прекращается. Я виню тебя, но я виню и ее тоже. Все началось, когда ты отвел взгляд от мяча.

— Осторожнее с этим, Хиллс.

— Нет, ты не можешь исчезнуть на дни без долбаного предупреждения, а потом сказать мне, чтобы я был осторожен. Особенно сейчас. Ты знаешь, какой хаос царит в компании? Твой брат умер на прошлой неделе, и теперь он разгуливает по коридорам, попивая бурбон и флиртуя с женским персоналом. Мы пытаемся сохранить новость в секрете, но ему наплевать на все, кроме самого себя, и он ходит по клубам и называет себя Терренсом, близнецом Тревора Стинтона.

Я зажимаю пальцами нос. — Терренс?

— Не говоря уже о том, что твой отец хочет, чтобы Тревор возглавил Stinton Auto. Он попросил меня связаться с Дон и привести ее в компанию. Я тянул время, но он только что напрямую попросил у меня ее номер.

Я вскакиваю. — Что?

— Да, я думал, это привлечет твое внимание.

— Конечно, так и было бы. У папы уже есть номер телефона и адрес Дон. Он хотел, чтобы ты мне это сказал.

— Сказать тебе что?

— Что я все еще у него на поводке. — Я хватаю пригоршню песка и зарываюсь в него. — Дон — самое эффективное наказание, которое он может придумать.

— За что именно он пытается тебя наказать?

— Ставить кого-то выше Stinton Group, — бормочу я.

Хиллс снова проклинает.

Я думаю о папке, которую видел в руках Дон в тот день. Бумаги выпали из нее и рассыпались у ее ног, как осколки стекла. Сожаление сковывает меня изнутри и мешает говорить.

— Каков план?

— Я не знаю.

— У тебя всегда есть план, Макс, — гремит Хиллс.

Да, но это было до того, как Дон Баннер уничтожила меня. Я позволил себе увлечься женщиной, знал, что хочу мужчину лучше, чем я когда-либо мог быть, и теперь расплачиваюсь за это.

— Будут огромные последствия, если общественность поймет, что Stinton Group дает Тревору еще один шанс. Не говоря уже о резкой реакции совета директоров, когда твой отец пытается выбросить в мусорное ведро нашу самую прибыльную компанию, которой является твой младший брат.

Я зажмуриваюсь. От голоса Хиллса у меня начинает болеть голова.

— Макс, очнись, черт возьми!

— Может быть, до этого не дойдет.

— Черта с два, этого не будет.

— Тревор всегда капитулировал перед желаниями отца, но на этот раз он наверняка поднимет еще больший шум. Похоже, он предпочел бы быть мертвым. Зачем еще ему было бы так утруждать себя, чтобы заплатить таблоидам и остаться незамеченным.

— Это то, что ты думаешь?

Я замираю.

— Это был не его выбор — быть мертвым. — Хиллс сбрасывает на меня бомбу.

Я чуть не теряю свой телефон из-за песка и волн. — Что?

— Твой брат был очень разговорчив, когда я застал его вчера в твоем офисе за дегустацией твоего лучшего виски…

Почему я не удивлен? Тревор никогда не мог удержать свои руки подальше от моего винного шкафа.

— … И он проговорился. — Хиллс рычит, как будто новость оскорбила его лично. — Это твой отец решил его убить. Он уже нашел Тревора несколько недель назад, но хотел посмотреть, что ты собираешься делать с Stinton Auto. Оказывается, план всегда заключался в том, чтобы украсть прогресс, которого ты достигл в компании, и использовать его, чтобы осыпать Тревора конфетти. Заставить общественность думать, что он мертв, было сделано для того, чтобы его драматическое возвращение привлекло внимание и заставило людей говорить о его ‘чудесном’ возвращении.

— Знал ли Тревор, что папа хотел связать "Дон" и "Stinton Auto" в бантик и передать их ему? Поэтому он согласился это сделать? — Я впиваюсь пальцами в телефон.

Я не заслуживаю Дон, но мой брат, черт возьми, тоже не заслуживает. Тем более, что он не изменился.

— Я не знаю, Макс. Что я точно знаю, так это то, что твой отец — самый страшный парень, которого я когда-либо встречал. Жутко, как он дергает за ниточки за кулисами.

Я качаю головой. Неудивительно слышать, что это все время был папа. На самом деле, в этом есть смысл. Папа, вероятно, ждал, пока Дон наберет популярность, чтобы использовать ее по-другому.

Неудивительно, что он был так расстроен, когда разразился скандал с Милой Дюбуа и казалось, что Stinton Auto взорвется еще до того, как он начнется.

И неудивительно, что он не казался особо расстроенным, когда таблоиды