– Чёрт возьми! У тебя на всё есть ответ в свою пользу. И с каждым разом они становятся всё дурнее.

Аэлита не знала, что ему ещё сказать. Эти разговоры были пустой тратой времени. Он уже давно всё решил. Через несколько секунд он просто набросится на неё и всё. Нужно было сделать так, чтобы её нашли. Но как это сделать? Они были на третьем этаже. Сюда никто не заходил.

Она обратила внимание на пустую вазу на подоконнике. Времени на раздумье не было. Аэлита одним быстрым движением схватила эту вазу и швырнула в окно. Стекло с шумом разбилось.

– Дура! – выкрикнул Носик и схватил Аэлиту за волосы. Она захотела закричать, но Носик достал откуда-то нож и приставил его к её лицу.

– Один звук и я за себя не отвечаю!

После таких действий и слов Аэлита застыла на месте.

– Иди вперёд! – рявкнул он.

Носик по-прежнему, держа нож рядом с ней, потащил её к двери. Аэлита чуть не задохнулась от досады, когда увидела, что дверь всё это время, была открытой. Носик, оказывается, просто притворился, что запер её.

Но долго думать об этом ей не пришлось. Носик потащил её в другой конец коридора и вошёл с ней в другую комнату, которую на этот раз точно запер.

– Детка, благодаря тебе у нас почти не осталось времени. Что ты вцепилась в эту сумку? Что у тебя там? Телефон есть?

Аэлита кивнула.

– Быстро отключи его!

Она достала телефон из сумочки. Носик продолжал держать нож у её шеи, а сам стоял сзади неё и другой рукой придерживал за живот.

– Отключай его! – крикнул он.

Когда Аэлита нажала на кнопку своего мобильного, то увидела в нём десять пропущенных звонков от Павла и три – от Насти. Носик в это время начал медленно целовать её шею.

Вместо того, чтобы отключить телефон, Аэлита включила в нём диктофон и положила на какой-то стол или тумбочку. Из-за темноты она почти не разбирала предметы, окружавшие её.

– Одумайся, пока не поздно, – сдавленно произнесла она. – Ты же не хочешь попасть за решётку?

– Я в неё не попаду. Я собираюсь преподнести всё так, что все подумают, что мы оба этого хотели. И главное, я наконец заполучу то, что принадлежит Казарину, – Носик приложил лезвие ножа к её щеке. – А после этого я оставлю на твоём прелестном личике изящную царапинку… в виде моих инициал. Чтобы он, уже наверняка, запомнил моё имя на всю жизнь.

– Нет, пожалуйста, не надо…

Носик засмеялся, а потом стал играючи водить ножом перед лицом Аэлиты туда-сюда. В её голове мелькали мысли о том, что если бы она не пошла на эту вечеринку… Если бы сразу пошла с Настей и Эммой на площадку… Если бы сразу догадалась, что дверь открыта… Если бы… если бы… если бы…

А теперь она стояла здесь с этим сумасшедшим, который в любую секунду мог сделать с ней самое страшное. И потом уже ничего нельзя будет исправить. Мгновения казались Аэлите вечностью. Он продолжал водить ножом совсем близко от её лица, время от времени делая резкие движения, от которых Аэлите казалось, что её сердце от бешеных ударов вылезет из её груди наружу.

Наигравшись с ножом, Носик оттащил Аэлиту к стене, а потом отошёл на пару шагов.

– Детка, ты прекрасна. Но особую красоту тебе предаёт статус жены Казарина. Как же я его ненавижу…

Он отбросил нож в сторону и, набросившись на Аэлиту, швырнул её на что-то мягкое. Аэлита попыталась встать, но не смогла, потому что почувствовала на своих ногах его вес. Потом он начал быстрыми движениями разрывать на ней платье. Она завизжала и схватилась за его руки, попытавшись убрать их от себя, но его движения были резкими и точными. Аэлите показалось, что всего за пару секунд на её теле не осталось места, которого он ещё не касался.

Но вдруг ей послышался звук шагов в коридоре. Носик никак на это не отреагировал. Но в ней поселилась надежда, что, несмотря на то, что она уже пережила, этому мерзавцу не удастся осуществить свой план до конца.

Она закричала во весь голос. Носик проигнорировал это, продолжая шарить по её телу своими грязными руками. Аэлита выворачивалась, пыталась оцарапать его, била руками и ногами изо всех сил, но остановить его не могла.

Звуки в коридоре стали громче. Теперь Аэлита была уверена в том, что они ей не послышались, и она продолжила громко кричать. В дверь постучались, а потом заколотили по ней. Носик по-прежнему ни на что не реагировал.

Когда дверь с треском выломали и озарили комнату ярким светом, Аэлита закрыла лицо руками. Через пару секунд она перестала чувствовать прикосновения Носика. После этого Аэлита приподнялась. Она разглядела в нескольких шагах от себя старый облезлый комод и убежала к нему, а потом спряталась за ним.

***

Она слышала голоса, но не разбирала, кто и о чём говорил. На тот момент ей хотелось одного: остаться в этом убежище навсегда. Аэлита попыталась оглядеть себе, но видела всё так расплывчато. Позже до неё дошло, что это было из-за её глаз, переполненных слезами.

Нижнее бельё было на ней. Она постаралась поправить его. А где же её платье? Наверное оно было там, где она слышала голоса, но ей туда ни за что не выйти. Аэлита села на корточки и, уткнувшись головой в колени, зарыдала.

Потом она услышала, что кто-то хочет пробраться в её убежище. Она вся съежилась. Этим человеком оказался Павел. Он стал поправлять её волосы.

– Эл, только скажи мне, что мы вовремя? Это так? Он тебе что-то успел сделать?

За потоком собственных слёз Аэлита не смогла разобрать выражения его лица.

– Почему ты молчишь? Неужели случилось самое ужасное?.. Это я, Эл. Ты меня не узнаёшь?

Аэлита открывала рот, но слова не выходили из неё. Она как будто разучилась говорить.

– Боже… ну всё. Живым этот урод отсюда точно не выйдет, – услышала она от него, а потом Павел отдал ей платье и скрылся из её виду. Аэлита расправила платье; оно было разорвано, но более или менее цело.

Натянув на себя лохмотья когда-то изысканного платья, Аэлита решилась выйти из убежища. Когда она это сделала, то увидела, что всё это время находилась в комнате, захламлённой старой мебелью. Помещение напомнило ей деревенский чердак.

К ней тут же подбежала Настя и стала задавать какие-то вопросы. Аэлита просто кивала,