Шрифт:
Закладка:
— … который создает иллюзию полного подчинения, но, на самом деле, является обычным артефактом связи. То есть позволяет надевшему и носящему разговаривать между собой мысленно.
Я задумалась, потом уточнила:
— Ошейник можно снимать и надевать сколько угодно раз? И на кого угодно?
— Само собой, — обиженно фыркнул карлик.
— Ты умеешь торговаться? — послала я мысленный вопрос одновременно сразу двоим.
— Не очень, — честно признался Бхинатар.
— Могу попробовать, — усмехнулся Рики. — Но вдвоем у нас лучше получится, леди.
— И сколько вы хотите за эту обманку? — спросила я у карлика.
С этими менталами вокруг надо учиться врать в чувствах и эмоциях, а я даже словами не умею это делать, как следует, — мимика выдает. Но убедить себя что ошейник — дешевая пустышка, хоть и качественно сделанная, мне удалось почти сразу.
— Сто пятьдесят монет! — гордо объявил карлик.
— В базарный день — тридцать, леди, — уточнил вслух Рикиши и с вызовом посмотрел на продавца. — Индивидуальный артефакт связи от силы пять монет, десять за ошейник, пять за оригинальность, ну, и еще пятьдесят процентов за тяжелые условия труда и ночное время.
Карлик чуть не упал на прилавок от смеха:
— Тяжелые условия труда. Уморил! Ладно, скидываю пятьдесят монет за веселье.
— Шестьдесят, если вы мне расскажете подробности о создании Рикиши, — все, кроме цены, я произнесла мысленно.
— Сто и это моя окончательная цена, — хмыкнул карлик.
Я, не глядя, протянула руку в сторону Бхинатара, ожидая получить увесистый мешок, но, вместо этого мне выдали одну монетку, на которой была выбита цифра сто. Ну, надо же, и тут, как на Яхолии, в ходу монеты разного номинала, цивилизация.
— А две по пятьдесят у тебя есть? — поинтересовалась я телепатически у мужа.
— Да, госпожа.
Я положила на стол полтинник и пристально уставилась на карлика, крутя вторую монетку в руках.
— Нахалка малолетняя! — усмехнулся тот вслух.
— Угу! — хмыкнула я, и провернула несколько раз монетку в пальцах.
— Кровь первородного есть в каждом истейле, а когда нетопыря из него делали, еще одну кровь добавили. Про мага ничего не скажу, а вот чувство у твоего Рикиши к нему было очень сильное. Не доверяй ему, девочка. А свою незаконченную мысль я проверил на практике, — у вас ментальная привязка. Обоюдная.
Эту информацию мне выдали мысленно. Я кивнула и в упор посмотрела на карлика:
— А заменить компоненты, использованные при его создании, можно?
— Заменить нет, но можно пересоздать, — хмыкнул тот. — Надо снова найти кровь первородного, сильного мага и сильное чувство. Причем и маг, и чувство должны быть сильнее предыдущих, чтобы перекрыть их, — и тут же перешел на нормальную и довольно громкую речь: — А теперь гони монетку, забирайте ошейник и проваливайте. Меня следующий клиент ждет! — карлик ловко выхватил второй полтинник у меня из рук и, выскочив в очередной раз из–за прилавка, распахнул перед нами дверь.
Выйдя на улицу, я взяла у Бхинатара ошейник и еще раз сама покрутила его. Интуиция молчала. Рикиши, подойдя поближе, склонил голову, и я, вздохнув, застегнула на нем это кожаное украшение.
— Странно, на Яхолии мы прекрасно обходились без него, — огорченно извинилась я.
— Здесь часто встречается очень невоспитанная нечисть, — улыбнулся Рики мне в ответ.
— Ну что, теперь в гостиницу? — поинтересовалась я у всех, как можно более бодрым голосом, разрывая зрительный контакт с моим нетопырем. И мы направились наконец–то сладко спать и вкусно есть.
Глава 22
Гостиница тоже была в камне! Цельный кусок монолита был поделен на два этажа. На первом были кухня и столовая, на втором находились пещерки–комнатки. Уж не знаю, как строители провернули этот фокус, но везде были идеально отшлифованные стены, пол и потолок. В магазинчике тоже все было выровнено, но я на это мимоходом внимание обратила. А сейчас, пока мы ожидали свой ужин, сидя в дальнем уголке столовой, можно было расслабиться, полюбоваться интерьером и оценить качество косметического ремонта.
Интерьер был, конечно, в стиле «чистенько, но бедненько», но первым на ум приходило другое слово — добротно. Никаких излишеств, лишь ощущение надежности и каменной уверенности.
Только вот мы хозяину заведения этой самой уверенности не внушали. Пока он разглядывал двух дроу и Рикиши в ошейнике, морда у него была очень недовольная, а при виде меня его почему–то окончательно перекосило. Цену он с нас содрал явно двойную, но мне уже очень хотелось есть и спать! Но есть — больше. И вот мы сидели уже минут двадцать точно, ожидая свой заказ.
Наконец, к нам подбежал местный подавальщик — невысокий лохматый коренастый подросток и буквально перешвырял с подноса на стол четыре тарелки с чем–то непонятным.
— Жрите, чернозадые, вместе со своей элгкарес! — своеобразно так пожелал он приятного аппетита и тут же был пойман Рики.
— Отпусти меня сейчас же, нечисть вонючая! Отпусти быстро!
— Ты оскорбил мою госпожу и ее мужа, мразь мелкая, — Рикиши вещал это менторски–спокойным голосом, держа вопящего нахала на вытянутой руке. — Извинись, сейчас же.
Сидящие за другими столами посетители поглядывали на нас с осуждением, кое–кто начал уже вставать, чтобы прийти на помощь юному подавану. Но Бхинатар вышел в проход и выставил вперед ладони:
— Гном задел честь Матери нашего Дома…
То–то я смотрю, уж больно он выделяется на фоне лысых местных своей мандариново–яркой шевелюрой и веснушчатой бледной рожицей.
— Да какая она Мать! Человечка! Дроувская подстилка! — гномик отчаянно брыкался, дергался и пытался освободиться. Но Рики крепко держал его за шиворот рубашки. Добротной такой, крепкой, надежной…
— Не, если черный сказал, что Мать, значит, Мать… — пробасил крупный лысый громила, из тех, кто собирался устроить вечернюю драчку. — Парень совсем болван, если оскорбляет женщин дроу! Вот их самих — можно! — и громила довольно заржал над собственной шуткой. Его поддержали смешками за парой–тройкой столиков.
— Пусти меня, нечисть! Укушу! — мальчишка продолжал воевать с моим нетопырем. И вдруг действительно изогнулся, обхватил руку Рики ногами и впился зубами в запястье.
Не знаю уж, чего он там хотел этим добиться, но тут сдали нервы у меня.
— Хозяин! — я гаркнула так, что у самой уши заложило, а от каменных стен эхо пошло. — Нам рекомендовали вашу гостиницу, как лучшую в городе. А у вас тут бешеные дети без намордников бегают!
Я была услышана. Но, судя по
