Брюнет нахмурился, но кивнул.

Пройдя следом за ним вверх по лестнице, мы вошли в его комнату и прикрыли дверь. Марк сразу снял с себя пиджак и начал расстегивать рубашку, внимательно рассматривая меня.

– Случилось что-то серьезное? – он снял ее с себя и кинул на край кровати, подходя ко мне.

При виде его обнаженной груди, слова застряли где-то в горле, и я вздохнула, пытаясь взять себя в руки.

– Ты не мог бы одеться? Весь твой вид сбивает меня с мыслей, – проворчала я.

Хмыкнув, Марк достал из шкафа футболку и накинул на себя, а потом снова уставился на меня, еще и руки на груди сложил для устрашения.

– Ну, что у тебя случилось? Рассказывай.

Я открыла рот, чтобы сказать, но губы задрожали, и я обхватила себя руками. Вместо того, чтобы сказать все как есть, я обошла Марка и полезла в рюкзак, который специально оставила у него. Достав снимок узи, я, молча, протянула его мужчине и стала ждать реакции.

Брюнет рассматривал снимок около минуты, потом поднял на меня хмурый взгляд, от которого мне поплохело.

– Что это? Ты чем-то больна? – напряженно спросил он, не сводя глаз.

– Нет, я здорова, – пролепетала я, подходя ближе. – Просто немножечко беременна…

Ступор.

Несколько минут Марк смотрел на меня таким странным взглядом, что я думала, все, конец любовной сказке. Потом он снова посмотрел на снимок узи, и в его глазах я увидела осознание действительности.

– Марк? – осторожно позвала я.

– Я стану отцом? – хрипло спросил он, разглядывая меня.

Я кивнула.

Таким растерянным я его никогда не видела, правда. Я даже понять не могла, рад он или нет, но тут случилось неожиданное. Мужчина обнял меня и стал целовать мое лицо.

– Ника… – шептал Марк. – Боже мой… – он отстранился. – Я так тебя люблю…

* * *

Все приобрело смысл. Я как никогда понимала, что я делаю, для чего живу, и что меня ожидает впереди…

Марк пообещал, что мое положение пока останется в секрете, но при этом утром, едва ли не каждую минуту, он интересовался моим самочувствием и не хочу ли я чего-нибудь. Если честно, когда он, наконец, уехал на работу, я облегченно вздохнула, потому что не привыкла к такому сверхвниманию. В том, что мужчина опекал меня, не было ничего плохого, но всего должно быть в меру.

Мама позвонила мне в девять и сообщила о том, что встреча с нотариусом состоится в два часа, и она заберет меня на машине, чтобы я не тащилась на такси в другой конец города.

Я буквально отсчитывала минуты и ужасно нервничала, убеждая себя, что все получится и все будет хорошо, но страх внутри меня все-равно давал о себе знать.

До часа дня, Марк позвонил мне четыре раза и написал столько же сообщений и, если честно, я была уже на грани нервного срыва.

Боже, да я уже жалела, что сказала ему о беременности! Нужно было сделать это на месяце девятом как минимум, а так я буду слушать это постоянно в течение оставшихся восьми!..

Мама приехала за мной в половину второго дня, когда я как раз была готова к встрече с юристами. Сев к ней в машину, мы с родительницей переглянулись.

– Ты уверена? – мама смотрела на меня. – Пути обратно не будет.

– Да, я уверена, – кивнула я. – Ты так говоришь, будто я собралась прыгать с парашютом!

Она усмехнулась.

– Ладно, тогда поехали.

До нужного здания мы добрались достаточно быстро, поэтому до назначенного времени нам пришлось посидеть в коридоре вместе с Эдуардом Андреевичем, юристом моей матери. Мы еще раз объяснили, чего мы ходим добиться, а он в свою очередь убедил нас, что проблем не будет и он все сделает в лучшем виде.

Когда мы втроем вошли в кабинет к отцовскому нотариусу, то сразу же изложили суть своего визита. Мужчина посмотрел на меня, как на умалишенную и посоветовал мне поговорить обо всем с отцом.

– Не нужно приплетать сюда его, – проговорила я, не сводя взгляда с нотариуса. – Все документы на компанию оформлены на меня, а это значит, что я ее владелец. Из этого вытекает, что я могу распоряжаться ею по своему усмотрению! И да, еще – я отказываюсь от завещания!

Мужчина позеленел, видимо, во мне все-таки был тот отцовский стержень, которого все так побаивались и уважали.

– Хорошо, – недовольно отозвался он, доставая какие-то бумаги. – Как вам будет угодно…

Оформление заняло полчаса, единственным условием было написать в документах завтрашнее число, чтобы я успела сегодня перечислить все средства со счетов.

Леонид Андреевич все проверил, снял копии, а затем вручил мне.

– Меня переполняют противоречивые чувства, Вероника Ивановна, – он улыбнулся. – Но это ваше дело. Что касается компании, то все юридически чисто и проблем никаких не будет, а вот отказ от завещания в пользу этого неизвестного Борзова может оспорить ваш отец, так как еще жив.

– Ничего страшного, самое главное вы сделали, – кивнула я. – Уведомите завтра Александра Борзова, пожалуйста.

Мужчина кивнул.

– Конечно.

Дальше наш путь лежал в бухгалтерию, откуда мы без проблем перечислили деньги на лечение больным детям, хотя на нас с мамой пялились как на полоумных.

Вот так. Я считаю, что все сделала правильно…

Когда я вышла на улицу, то вздохнула полной грудью и прикрыла глаза. Я чувствовала себя такой живой, такой свободной, что хотелось кричать от радости.

– Я тобой горжусь, Ника, – мама обняла меня за плечи. – Ты молодец.

– Спасибо, мам, – улыбнулась я.

– Может по мороженому? – вдруг предложила она, заговорчески улыбаясь мне.

– Давай! – согласилась. – Я знаю одно чудесное место…

* * *

Мы с мамой просидели в кафе целый час, обсуждая всякую всячину. Мне не хватало вот так сидеть с ней и просто болтать не о чем, поэтому я была рада подвернувшемуся случаю.

– Прямо вот так? – захохотала она. – Вот это ты его огорошила! Бедный Марк! Надо бы вам только пожениться…

– О, – я повертела в руке ложечку от мороженого. – Кто знает, может, я сегодня вернусь домой, а там море цветов и он среди них на одно колено опустился.

– Было бы здорово, – хихикнула она. – Ребенок должен расти в семье.

– Я знаю.

– Думаю – это вопрос времени. Марк порядочный мужчина, гляди, завтра уже под венец пойдешь…

Да уж, только все так быстро закрутилось, что я не успевала ко всему привыкать. Да я и сама молодец – никогда не думала, что смогу влюбиться и забеременеть от своего бывшего телохранителя, но тут, если быть честной, я благодарна судьбе, что она свела нас…