Шрифт:
Закладка:
Ладонь начало покалывать.
– Вероника, надеюсь, ты понимаешь, что мы с Калебом всегда будем вместе…
Она не договорила то, что собиралась сказать, потому что я подошла к ней, занесла руку и ударила ее по лицу – со всей силы. Ее голова дернулась. Я видела красный след и отпечаток моих пальцев на ее белой щеке. Ее рот от потрясения раскрылся, рука тут же прикрыла место, по которому я ей вмазала. Когда она повернулась ко мне, ее глаза наполнились ненавистью.
– Заканчивай цирк, – сказала я спокойно.
– Я… я не знаю, о чем ты говоришь, Вероника.
Маска невинности снова вернулась на место. Я впилась ногтями себе в ладони, борясь с желанием ударить ее кулаком. А может, выбить несколько зубов.
– Я знаю таких, как ты, – сказала я. – Можешь дурить кого хочешь, но меня тебе не обмануть.
Беатрис-Роуз облизала губы и покачала головой.
– Ты ошибаешься. Я знаю, тебе больно потому, что вчера он с тобой расстался, но мы с ним… Мы любили друг друга еще до того, как нарисовалась ты. Калеб…
– Ты – ничтожество, – отрезала я. В этот момент я поняла, что с меня достаточно. Эта девка не стоила и секунды моего времени.
Я заставила себя уйти твердой походкой. Я так злилась, что меня стало потряхивать.
Я толкнула дверь и вышла из туалета. Перед глазами все плыло, но я продолжала идти.
– Алая.
Я развернулась так быстро, что Калебу пришлось схватить меня за руки, чтобы не дать мне упасть. Потрясенная, обиженная, смущенная, я уставилась на него. Что он тут забыл?
И тут до меня дошло.
И он меня называл трусихой, хотя сам тот еще трус. Он подослал Беатрис-Роуз внутрь, чтобы она поговорила со мной, пока сам ждет снаружи? У него даже не хватило смелости рассказать мне обо всем лично.
Где-то на подсознательном уровне я надеялась, что он не врал, что вчера он сказал правду… но в итоге я оказалась права. Калеб мне солгал. Он сказал, что не спал с ней. Но он спал. Спал. Спал.
От ярости я толкнула его. А потом дала пощечину. В его глазах отразились боль и замешательство.
– Я тебя ненавижу, – вскричала я. – Люто ненавижу.
Я отвернулась. Услышав, как открывается дверь туалета и Беатрис-Роуз потрясенным голосом зовет Калеба, я побежала.
Перед глазами все расплывалось. Я не знала, куда бегу. Мне просто хотелось убраться от него подальше. От них обоих.
Дыхание сбилось, когда я врезалась во что-то твердое, и меня обхватили сильные руки.
– Нам надо прекратить сталкиваться вот так, ангелочек. Эй, что случилось?
Деймон.
– Если так пойдет дальше, скоро я начну носить с собой платочки, – поддразнил он.
– А ну убрал от нее руки!
Я обернулась на разъяренный голос Калеба. Руки Деймона сжали меня еще крепче.
– Я сказал, убери от нее свои гребаные руки, – повторил Калеб, голос прозвучал резко, предостерегающе.
Глаза Калеба полыхали от злости, когда они остановились на руках Деймона, обнимающих меня.
– А что, если я не уберу? – дерзко поинтересовался Деймон.
– Нет, – пробормотала я. – Деймон, отпусти. Я не хочу неприятностей. – Я попыталась разжать его хватку, но он меня не отпускал.
В его глазах сверкнул дьявольский огонек, и он прошептал:
– А по-моему, Неприятность – это твое второе имя.
Я в ужасе наблюдала, как Калеб нанес первый удар, голова Деймона откинулась назад. Деймон ослабил хватку, и я в ужасе отступила. Он схватился за челюсть, двигая ей из стороны в сторону и проверяя, не сломана ли она.
– Ты за это заплатишь, Локхарт.
Он бросился на Калеба, ударив его в живот. После этого они как с цепи сорвались. Я пыталась втиснуться между ними, чтобы их остановить, но кто-то дернул меня назад.
– Стой! Стой! Убери от меня руки! – закричала я.
– Прости, но за такое зрелище я бы даже заплатил. – Садизм в голосе заставил меня оглянуться.
– Ты! – выплюнула я.
Это был парень из команды Калеба, который как-то ночью привез его домой. Тот самый гад. Он держал меня слишком крепко, навалившись сзади.
– Я. – Он подмигнул. – Кстати, я – Джастин. Мне кажется, в прошлый раз мы толком друг другу не представились.
– Мне плевать, кто ты такой. – Я попыталась вырваться из его хватки. – Останови их!
Деймон сделал Калебу удушающий захват сзади. Калеб в ответ ударил его локтем в живот. Я закрыла глаза.
– Зачем? – спросил Джастин. Он что, серьезно?
– Отпусти меня!
– Тебе их не расцепить. Я еще не видел Калеба таким разъяренным. Ты на него, видимо, сильно повлияла, милашка.
Когда я ощутила его горячее дыхание на своей шее, по коже побежали мурашки. Вдохновившись примером, я расслабила тело, показывая, что больше отбиваться не буду. Когда его хватка на мне ослабла, я сжала кулак и врезала ему со всей силы локтем по животу – этот приемчик я подсмотрела у Калеба. Он меня отпустил, согнувшись от боли.
– Сука!
– Получишь больше, если еще раз меня тронешь, козел.
Я не стала растирать руки, чтобы ослабить боль от его жесткой хватки. Я чувствовала, как уже начали появляться синяки, но не хотела доставлять ему удовольствие.
Заметив, что разнимать драку прибежала охрана, я облегченно вздохнула. Но у меня отвисла челюсть, когда я повернулась и увидела Калеба. Он был мертвенно-бледным, рот превратился в оскал, пока он злобно смотрел на Деймона. Я заметила, что под правым глазом наливается синяк.
Деймон лежал на полу, опершись на локоть, и разминал челюсть. Он усмехался одной половиной рта, на губах блестела кровь.
Первым моим побуждением было побежать к Калебу. Шагнув к нему, я застыла, когда увидела, как к нему спешит Беатрис-Роуз.
Во мне что-то сломалось. Я отвернулась.
– Ты как, ангелочек? – спросил Деймон за спиной. Это мне надо было его спросить. Он ввязался в драку из-за меня. Я повернулась к нему лицом. Он встал, по-прежнему разминая челюсть.
– Деймон, прости.
– Алая.
Калеб. Я стояла к нему спиной, но смогла по голосу представить молящее выражение на красивом лице. Я крепко закрыла глаза, отгоняя образ. Надо уходить.
– Пошли, – сказала я Деймону.
На этот раз Калеб за мной не увязался.
Беатрис-Роуз
– Папа?
Он сидел в кресле-каталке, уставившись в окно на какую-то точку в саду. Из-за действия лекарств он меня не слышал. Глаза стали стеклянными, а кожа – сухой и бледной. Сиделка пыталась его причесать, но вышло плохо. Папа никогда не зачесывал волосы набок. Он всегда убирал их назад.