И вспомнил про щит. Ага, магию скрыли на всякий случай. Так ведь и для моих оборотней она теперь была скрыта.

Как там? Меньше, чем у Тариса и Сувора.

Ну, вот они, Тарис и Сувор, и стоят напротив меня в позе вызова – глаза в глаза!

Немедленно снёс щит, выпуская зверя. Тарис и Сувор моментально понурились, а я обвёл взглядом стаю. Оборотни виновато опускали головы.

– Чтобы и впредь не было такого, предупреждаю: это был щит для сокрытия магии-зверя. Янсель специально его разработал. Я и дальше буду применять этот щит – так что держите свои инстинкты при себе. Вы всё-таки не звери!

Стая виновато потрусила за мной. Придётся Янселю вновь устанавливать щит. Надо его озадачить тем, чтобы по желанию можно было тот щит приоткрывать. Для ясности, так сказать.

А наш куратор стоял в стороне с ошеломлённым выражением на лице.

Тацина никогда явно не интересовался отношениями в группе подопечных. Как-то мы все были для него равны, разве что Марина вежливо выделял. Даже Сувора ему в группу патруля назначил Весёлый – именно двусотник нас распределял.

Но сейчас, наблюдая за нами со стороны, Тацина сильно удивился – чем-то впечатлила его наша демонстрация. То, что произошло, наверное, выглядело со стороны как молчаливое топтание насупленных пацанов в окружении заинтересованных, но таких же молчаливых, других парней. А потом под взглядами одного все дружно собрались и послушно потрусили на тренировку. Не было криков и махания кулаками – именно так повели бы себя наши сверстники-люди в такой ситуации.

После пробежки Тацина всё-таки не сдержал своё любопытство, остановил меня:

– Скажи, Лагор, ведь то, что я видел… это выяснение, кто вожак? Я видел такое, когда был у оборотней.

– В общем, да. Выяснение.

– Так ты, выходит, действительно вожак?

Теперь пришёл мой черёд вылупиться на куратора. А Тацина вдруг смутился:

– Просто ты самый младший. Лёгкий… взгляд доверчивый. Выглядишь слабее других… И я подумал, что ты – племянник Ррыка… поэтому…

– Что-о? – я возмутился: – Причём тут Ррык? В таких случаях у оборотней не имеют значение родственные отношения!

– Извини, не хотел обидеть, –этот «медведь» вдруг покраснел. – А как же тогда Марин? Он же…

– Он – старший! Старше нас всех.

И Тацина, как и двусотник до него, задумался. Вспомнив что-то, стукнул себя по лбу и расхохотался.

– Вот тролль кривоногий, я совсем забыл, что у вас совсем другие обозначения главенства!

Выходит, Весёлый никому не стал рассказывать о нашем разговоре. Вот уж точно, мужик весёлый – хочется ему на других посмотреть, когда они обнаружат то, что он разгадал. Ну, вот ещё один!

Когда же они догадаются – кого считать особенным?

***

Янсель всегда с интересом наблюдал за процессом нашего оборота после уроков магии. Иногда, перекинувшись, мы охотились, а иногда просто бегали, наслаждаясь реакциями второй ипостаси.

Весёлый увеличил норму питания для нас. Оказывается, раньше, до «мясного бунта», когда оборотни служили наравне с другими расами – норма питания в войсках для них была больше, чем для других. И вот оборотни перестали служить, им запретили иметь боевое оружие, а нормы питания почему-то не отменили.

Хорошо, что наш двусотник – просвещённый человек, и знает такие вещи, о которых мало кто слышал. Именно голодом мы объяснили Весёлому пропажу продуктов на кухне.

У нас же молодые растущие организмы… Потому не наедаемся. И вот так глупо «сорвались», взяв без дозволения еду на кухне. А те чудеса, что повар наблюдал… Ну, вы же знаете о скорости оборотней и их умении скрываться? А тут ещё голодные «детишки» пошалили… А поварам просто почудилось! Ночь, они тоже устали…

Весёлый, может, и не особо верил – калач тёртый, обмануть его трудно. Только как объяснишь те чудеса, о которых повара в два голоса твердят? И чем больше их расспрашиваешь, тем чудес больше возникает.

А тут оборотни пришли, вину на себя взяли, хоть и подозрительно – вот чует подвох опытная прожжённая душа вояки! – но складно всё объяснили. Кстати, и нормы вспомнились. Пусть оборотни едят дополнительную пайку, зато непонятных чудес больше не будет! А князь пусть на цифры расходов любуется, раз личным письмом велел взять под опеку отряд проглотов, подростков-оборотней.

Так что разрешение на фактически круглосуточное питание мы получили. Очень кстати – после уроков есть очень хотелось! И для кроликов не такой сокрушительный урон в поголовье. Будет, кому дальше размножаться!

Янсель как обычно наблюдал за нашим оборотом и вдруг окликнул Лийсу, а потом и меня подозвал. Попросил Лийсу перекинуться в человека, потом в лису и опять в человека…

Кто-то из парней уже умчался в дальнюю пустынную часть парка. А кто-то остался, заинтересовавшись происходящим. Я же недоумевал: что такого необыкновенного в процессе перекида лисицы?

– Лагор, посмотри внимательнее на её хвост. Видишь что-нибудь? Или мне кажется?

Лийса полыхнула щеками, но, помедлив, всё-таки обернулась лисицей, неохотно повернувшись ко мне хвостом.

И я увидел… Достаточно яркий силуэт лисицы. Хвост от туловища почти наполовину шёл нормально, а потом закручивался нитями в путаный клубок, а дальше… дальше расплывался в туманную дымку. Таким же образом, как «съезжало» иллюзорное лицо Янселя тогда – при первом знакомстве.

Я круглыми глазами посмотрел на мага, а тот не дал ничего сказать, приказав:

– Лийса, перекинься в человека, – а когда лисица покорно выполнила указание, – а теперь посмотри на её источник.

Девушка обречённо поёжилась, машинально пытаясь спрятать живот, но всё-таки встала прямо, давая рассмотреть. А я со всё возрастающим удивлением увидел странность – магический шар внутри лисицы был больше того, что она демонстрировала. Раза в два, самое малое!

Это что ж такое получается?

Я неверяще уставился на мага. А тот, видимо, понимая, к каким выводам я пришёл, утвердительно кивнул головой.

– Так это иллюзия? И большую часть резерва…

– … она тратит на поддержку очень качественной иллюзии, – закончил маг. – Столько магии вкладывает… почти всю. Настолько, что настоящий хвост рассмотреть очень трудно.

А Лийска расплакалась… да так горько, что маг бросился её утешать. И мне стало совестно, что мы вот так со своим неуклюжим любопытством залезли в тщательно скрываемую тайну лисицы. Остальные оборотни деликатно «растаяли» в темени парка.

А маг ворковал над рыжей головой, доверчиво прижавшейся к его плечу:

– Не плачь, маленькая. Всё можно исправить. Посмотри, какой Лагор сильный маг!

А это к чему он говорит?

– Мы с ним придумаем, что с твоим хвостиком сделать можно.