противником, – с легкой насмешкой в голосе сказал монстр и демонстративно протянул сложенные вместе запястья, как во время ареста, не прекращая наступать. – Но должен признаться, что мне уже приходилось убивать голыми руками. Ты и сам это видел.

– Вы… Вы просто прикоснулись к ним… – неуверенно проговорил Ник. – Прикоснулись к затылкам родителей. И они упали…

– Все верно, – подтвердил мужчина. – Потому что я монстр.

– Монстр? – по-прежнему недоумевающе переспросил Ник.

– Я украл время, отведенное твоим родителям. Весь остаток их жизней. И поступал так с сотнями людей до того. И поступлю так с тобой.

– Вы сумасшедший, – прошептал Ник, испуганно глядя на мужчину, который подошел уже достаточно близко, чтобы можно было ударить его ножом. – Монстров не существует. – Джоанна хорошо знала этот рассудительный, серьезный голос. – Вы больны. Вам нужна помощь.

– Стоп. – В очередной раз приказала женщина за кадром.

И снова Ник замер. Теперь Джоанна убедилась в своей правоте и медленно выдохнула.

Тем временем монстр повернулся к невидимой собеседнице и проворчал:

– Со всем уважением, но неужели так необходимо работать именно с этим мальчишкой? Сколько раз уже мы убили его родителей. Он паталогически праведный, – последнее слово мужчина выплюнул с таким отвращением, точно говорил о проклятье, а не о добродетели. – Может, если взять другого человека…

– Нет, нам нужен именно этот юноша, – отрезала женщина. – Как раз из-за его праведности. Когда мы с ним закончим, эта праведность превратится в праведный гнев. – Ее голос почти сочился злорадством, отчего Джоанне хотелось кричать. – А теперь – еще раз.

Цифра «210».

Привязанный к креслу Ник хрипло произнес:

– Вы не обязаны так поступать. Только…

– Стоп. Снова.

Увидев цифру «1100», Джоанна все же не выдержала и зажмурилась, напоследок успев заметить распростертые на полу детские тела. Монстр говорил об убийстве братьев и сестер пленника и теперь, похоже, воплотил угрозу.

Ник рассказывал о своей большой семье, о том, как они жили все вместе в крошечной квартире. Рассказывал об этом Джоанне, хотя и не любил говорить о себе.

На этот раз он не только схватил нож, но и приставил его к горлу черноволосого мужчины, с отчаянием выкрикнув сквозь всхлипы:

– Почему?!

– Потому что я монстр, – спокойно ответил мучитель. – Твои родные были не первыми моими жертвами. И точно не будут последними.

К изумлению Джоанны, Ник перерезал глотку мужчины, а когда тот упал на пол, осел на колени, словно лишившись сил, и душераздирающе застонал. Она знала, что будет помнить этот стон до конца своей жизни.

– Нет, – раздался женский голос вне поля зрения. – Снова.

В воздухе возникла цифра «1992».

На этот раз действие происходило не на кухне. Ник, гораздо моложе, чем на других записях, стоял на пересечении улиц в сгустившихся сумерках. Дорога блестела от недавнего дождя. Мимо проносились машины, ослепляя фарами.

Когда по тротуару прошел давешний черноволосый монстр, Джоанна с трудом его узнала из-за современной одежды: уродливого рождественского свитера и синей спортивной куртки.

Ник действовал молниеносно, подобно наносящей удар змее. В одну секунду мужчина еще шел по улице, а в другую уже стоял на коленях с заломленными за спину руками.

– Помнишь меня? – процедил Ник, вернее совсем еще юная его версия. Настолько юная, что у Джоанны сжалось сердце. На этот раз его голос не дрожал. – Помнишь?

Монстр коротко расхохотался, но его веселье длилось недолго.

Ник резким движением сломал ему шею и обернулся с победно вспыхнувшими глазами и выражением триумфа на лице навстречу подошедшей женщине.

Такие безупречные светлые волосы, лебединую шею и прекрасные черты Джоанна раньше видела только у мраморных статуй. Властные манеры незнакомки казались неуместными на пасмурных улицах Лондона. Такие подходили скорее королевской особе, восседающей на троне.

Когда женщина заговорила, одобрение в ее голосе плохо сочеталось с холодным, жестоким выражением лица.

– Ты готов, – сказала она Нику. – Идеальный герой.

Джоанна только сейчас обратила внимание на боль: она так сильно сжала кулаки, что ногти до крови вонзились в ладони. Все сказки о величайшем герое среди людей начинались одинаково: «Однажды давным-давно жил юноша, которому на роду было написано убивать монстров». Но на самом деле судьбу Ника выковало не какое-то абстрактное предопределение. Кто-то силой превратил его в героя.

– Эту женщину ты видела в больнице? – спросила Джоанна у Рут.

– Да, – прошептала та.

– Кто она такая?

– Не знаю, – беспомощно пожала плечами кузина.

Джоанна вопросительно посмотрела на остальных. Том слегка покачал головой. Выглядя не менее потрясенным, Аарон чуть дрожащим голосом произнес:

– То, что мы сейчас видели… Это невозможно. Нельзя дважды оказаться в одном и том же месте – таков основополагающий закон путешествий во времени. Никто не в состоянии менять хронологическую линию по своему желанию. Но эти монстры убивали семью парня снова и снова…

– И снова, и снова, и снова, – пробормотала Рут.

– Это невозможно, – повторил Аарон. – Каким образом сделали запись? Какой семейный дар способен обеспечить подобное?

Ника истязали опять и опять, а затем перезагружали время, чтобы начать все заново. Сколько так продолжалось? Сколько попыток создать героя предпринимали неизвестные мучители? Сколько раз убивали его семью до того, как он сломался? Последней появилась цифра «1922». Джоанна невольно вздрогнула и с яростью набросилась на Тома:

– Ты знал об этом?

Если только выяснится, что да…

– Нет! – воскликнул Хатауэй. – Мне даже в голову не приходило, что героя из легенд… вот так сконструировали.

– Ты же говорил, что послание предназначалось для тебя. Послание от… – мысль, которая крутилась в сознании, наконец всплыла на поверхность. – От Джейми Лю… – Джоанна осеклась и внезапно поймала взгляд Аарона. Он приблизился к ней, бесшумно ступая по ковру, и в серых глазах тоже мелькнуло понимание. – Так зовут сына Ин Лю. Мы видели в его галерее картины с изображением героя.

– Джейми всегда любил эти сказки, – тяжело вздохнул Том. Создавалось впечатление, что он просто не мог стоять спокойно: переступал с ноги на ногу, сжимал и разжимал кулаки. – Да и вообще, как никто другой, знал все мифы и легенды.

– Любил? Знал? – подчеркнула прошедшее время Джоанна.

– Однажды он обнаружил какую-то информацию о герое, – едва слышно проговорил Том. – Кое-что, что не должен был найти. И тогда… – он сглотнул. – Королевские приближенные забрали Джейми. Просто пришли и забрали. Мы долгое время даже не знали, жив ли он, и только недавно получили известие, что при дворе его держат в заточении лишь для того, чтобы вести свои дурацкие архивы.

Джоанне следовало сразу догадаться, что пленник – живое воплощение королевского архива – был одним из членов семьи Лю, чей дар как раз и заключался в безупречной памяти.

– Мы всегда знали, что Джейми предстоит исчезнуть